Биологическая опасность. Последний приказ
Шрифт:
Мы начали снижение. Одновременно Романевский настроил частоту аэропорта (видимо, подсмотрел в навигаторе :-)).
– Барнаул-Центр, вызывает борт Аэрофлот два четыре один семь. Передаю вслепую. Запрашиваю посадку в аэропорту на полосу два четыре. Если вы меня слышите, прошу обеспечить средства навигации для обеспечения посадки.
Я сбросил скорость до 450 километров, чтобы выиграть немного времени перед началом захода на посадку.
– Аэрофлот два четыре один семь, слышу вас чётко и ясно. Сообщите цель прилёта. Или я прикажу вас сбить! – раздался жёсткий и крайне раздражённый голос диспетчера.
– Сообщаю: доставка группы пассажиров, выразивших желание вернуться в свободные населённые пункты Алтайского края и Республики Алтай. – сообщил я цель прилёта.
– Вас понял. Посадку разрешаю. Полоса два четыре, заход по КГС. Подтвердите.
– Подтверждаю.
– Хорошо. Спрашиваю сразу: куда дальше летите?
– Пока что никуда. Самолёт планировали оставить на поле и уйти.
– Принято. Курс два семь четыре, снизиться до высоты две тысячи метров, о входе в глиссаду доложить.
– Вас понял, курс два семь четыре, высота две тысячи.
– Для информации: погода безоблачная, штиль, видимость двадцать километров. Давление для высотомера – восемьсот сорок один миллиметр.
– Принял. – ответил я и обратился к Романевскому. – Ну, нам хотя бы не понадобятся визоры Жеки.
– Это точно, и на таких дистанциях от них толку никакого. Я же сказал.
Я отключил автопилот и вручную снизил самолёт до высоты, указанной диспетчером, установив скорость полёта в 380 километров в час.
– Высоту занял. Один семь.
– Вас понял.
Через пять минут мы вышли на глиссаду и пошли прямо к городу.
– Контрольная карта перед посадкой. – начал я. – Шасси?
– Выпущены.
– Закрылки?
– Положение два.
– Посадочные фары?
– Включены.
– Автомат тяги?
– Выключен. Самолёт приведён в посадочную конфигурацию.
– Контрольная карта "Перед посадкой" выполнена.
– Как садиться будем?
– Скорость сто сорок узлов, закрылки оставим в том же положении. Вот и сядем. Хорошо, что ИЛС включили.
– Хорошо.
Через три минуты мы перелетели реку и пошли над городом.
Было видно, что электричество подавалось только в несколько домов в разных частях города, и скорее всего, это были лишь генераторы.
Одновременно с пролётом над городом я сбросил скорость до 300 километров в час, чтобы Жека, появись у него такое желание, смог бы сделать фотографии очередного мёртвого города.
– Аэрофлот два четыре один семь, посадка разрешена. – сообщил диспетчер.
– Решение, командир? – спросил меня Виталий.
– Садимся.
Самолёт медленно подошёл к полосе и как в замедленной съёмке, коснулся полосы.
– Реверс. Торможение. – сказал я чисто на автомате.
Самолёт начал плавно тормозить и через полтора километра от торца полосы остановился, прямо перед рулёжной дорожкой.
– Уходите с полосы по РД Браво. Руление на стоянку три. Ожидайте вооружённую проверку.
– Вас понял. Мы привыкшие. – сказал я спокойно.
Я медленно перевёл РУДы в режим малого газа, чтобы самолёт ушёл с полосы, и одновременно с раскруткой моторов, я убрал закрылки и интерцепторы, а то решат ещё, что самолёт захвачен.[2]
Руление с черепашьей скоростью продлилось всего-то минут пять, по истечении которых, самолёту подсветили место стоянки, куда мы и поставили самолёт.
– Стояночный тормоз включён, начинаю отключение двигателей. – сказал я, потянувшись за переключателем стояночного тормоза.
Следом я заглушил оба двигателя и включил ВСУ, так как наземное питание здесь не подаётся.
– Ждём проверку. – сказал я в рацию.
– Будем через пять минут. И ещё, борт один семь: уточнение информации. Транспорт для пассажиров будет только утром. Нам сообщить пассажирам насчёт порядка доставки?
– Нет, спасибо, я сам справлюсь. Только сообщите детали.
– Мы дадим вам бумагу.
– Хорошо.
Я взял в руки бортовой телефон и сделал объявление;
– Уважаемые пассажиры, как вы могли догадаться, наш самолёт спокойно приземлился в аэропорту города Барнаула и теперь вам всем предстоит пройти через процедуру проверки. Вы её проходили в Кирове, так что ничего нового тут нет. И ещё: транспорт будет подан только утром, так что покидать самолёт в данный момент запрещается.
Через пять минут к нам подогнали трап, и на борт вошло человек десять.
– Проверка. Всем пассажирам собраться на лётном поле.
– Какого чёрта? – спросил меня Виталий. – Никогда же не выводили на полосу, только если это…
– Только не говори, что это не военные! – шёпотом сказал я.
– Может быть и военные, но есть повод задуматься.
– Сейчас… надо Жеку предупредить. – сказал я и взял рацию. – Жека, слышишь меня?
– Слышу. – ответил он мне, как будто плевав на скрытность. – Дай угадаю, эти военные – не военные? Такая мысль?
– Откуда ты…
– Братана встретил! Прикинь! – радостным голосом сказал он. – Восемь лет не виделись, а тут на те!
– Зайди в кабину. Один. – сказал я.
– Понял. Сейчас буду.
Через две минуты в кабину вошёл Жека.
– Что за братан? – спросил я.
– Диман! Служили вместе в Сирии. Парень надёжный, так что не волнуйся.
– Ладно. Тебе верю. – холодно сказал я.
– Пошли. Они всех выводят на поле, так как не могут работать в салоне самолёта.
– Ну ладно.