Биологическая опасность. Последний приказ
Шрифт:
Я взял трубку телефона и сделал объявление:
– Уважаемые пассажиры и члены экипажа. Местные правила безопасности требуют от пассажиров и членов экипажа собраться на лётном поле для досмотра. Досмотр будет похож на тот, что был в Кирове.
Мы вышли из самолёта, где нас раздели, естественно, разделив на мужскую и женскую половины двумя грузовиками.
– Всем построиться в шеренгу для проверки. – скомандовали военные.
Мы все покорно построились в шеренгу и разделись.
Буквально через десять минут мы все снова надевали свою одежду. Мои опасения, несмотря на возражения Жеки, были напрасны. Ещё через минуту грузовики отъехали от самолёта, и мы все снова стали одной толпой, благо управляемой, так как Оля уже успела сбегать в самолёт и принести мегафон из аварийного набора. Одновременно с этим военные принесли мне довольно хорошо оформленный лист бумаги с порядком перемещения личного состава и гражданских лиц. Нужный мне пункт был выделен хайлайтером.
– Так, меня слышно? – спросил я через мегафон. – Хорошо. Так, сейчас мы все возвращаемся в самолёт и там ждём утра. Как минимум, тогда пришлют транспорт, который доставит всех до ваших населённых пунктов. Если ваш населённый пункт был обозначен как “потерянный”, то вас отвезут на оперативную базу в городе Бийске. На оперативную базу также направляются и те, кто следует в Горный Алтай… Это вообще сколько отсюда и сколько до Гор-но-Ал-тай-ска? – название столицы Республики Алтай я вообще произносил по слогам, равно как и почти все местные топонимы – что сказать, особенность речи.
– Если по трассе, сто шестьдесят отсюда до Бийска, а по прямой – сто двадцать. Оттуда до Горно-Алтайска – ровно сотня по дороге или семьдесят по прямой. – ответил мне какой-то мужик, которого я вёз сюда.
– Спасибо. В общем, вы слышали. Но всё равно, уточняйте порядок перевозки на месте. – закончил я. – А теперь все в самолёт.
Пассажиры за десять минут полностью очистили перрон, оставив только Жеку с парой бойцов. В одном из них я узнал Васю.
– Жека, есть разговор. – сказал я.
– Да, конечно. Говори.
– Слушай, утром, когда приедет машина за нами, поможешь с вашим багажом?
– Ну, чемоданы так-то мы и так сами собирались потаскать… Или ты о чём?
– О стволах, которые погрузили на мой самолёт по приказу Лёхи.
– Какой нах приказ? – спросил Вася.
– В смысле? – спросил я. – То есть, три десятка автоматов, три сотни пистолетов и четыреста гранат, не считая патронов, появились у меня от балды?! – я начал заводиться от того, что кто-то с моего же позволения, для непойми кого, загрузил партию оружия, которым можно с лёгкостью захватить то же здание управления ФСБ в Кирове.
– Слушай, мы ничего не просили, кроме патронов, но их-то мы везём с собой в ручной клади и в багаже семей, а то, что ты нам рассказал, про это не говори. Даже Диме.
– Понял.
– Где, говоришь, оружие?
– Передний багажный отсек. Там обычно перевозят собак, продукты, всё, что имеет повышенную ценность и хрупкость. Но грузим иногда и обычный багаж.
– Понятно. Пойдём, посмотрим на наше “богатство”.
Мы с парнями пошли к люку багажного отсека, но перед этим я приказал Оле закрыть двери и достать пистолет-пулемёт, а Жека приказал всем своим, кто находился в салоне, быть готовыми к бою.
– Вот, смотрите. – сказал я.
Жека взобрался в отсек и две минуты что-то смотрел там. После он спрыгнул на землю и посмотрел на меня таким взглядом, что я сразу понял: не всё хорошо.
– Патроны не те.
– В смысле.
– Калибр. Ты же помнишь, что у наших автоматов калибр семь на шестьдесят два?
– Ну, помню. А калибр того, что мне дали тогда, пять сорок пять. Ты к этому клонишь?
– Да.
– И что?
– А что. Автоматы надо к делу. – сказал третий из спецназовцев.
– Вить, ты сними уже маску. – сказал Жека. – Чужих тут нет.
– Понял.
Боец снял маску и я увидел обычного русского парня.
– Приятно познакомиться. – с долей иронии сказал Витя.
– Взаимно. Так что с автоматами?
– Автоматы… Забираем их с собой. Один выдадим тебе, в том, что ты выстрелишь туда, куда нужно, я уверен. – сказал Жека. – Остальные – в патрули определим. У нас два ящика с цинками, а раз в каждом обычном цинке по тысяче сто патронов, ну почти, математика, у нас в каждом ящике полтора десятка таких. Значит, у нас по любому раскладу больше тридцати тысяч патронов калибра пять сорок пять.
– А как с патронами для “Грачей”? Их вроде мне не грузили.
– По поводу этого как раз: Пистолетов там штук двести пятьдесят, не больше. Остальные полсотни коробок, видимо, набиты рожками для автоматов, запасными магазинами для пистолетов и патронами к ним. Точно не скажу, но патронов там около сорока тысяч будет.
– Гонишь! – воскликнул я.
– Может быть. Но ты что, не смотрел на то, что написано на коробках?
– Смотрел, вроде…
– Дурак ты. Хорошо хоть бомбу не подкинули. Пистолеты тоже в патрули определим.
– А с гранатами что?
– Себе оставим. Пригодятся. Гражданские не умеют с ними обращаться… Ладно, давайте в салон, я спать хочу. – сказал Жека не по-военному.
– Поддерживаю. – сказал Витя. – Считай сутки на ногах.
– Ага. – сказал я, вспомнив события в Подмосковье.
Как я тогда подсчитал, я не спал двадцать семь часов – начиная от мародёрской прогулки и заканчивая полётом из захваченного регенератами Остафьево в Киров. Ну, это так, к сведению.
Поднявшись по трапу, я взял рацию и вызвал Олю.
– Оля, открой дверь. Всё в порядке. – сказал я в рацию.
– Сейчас. – сказала она. – Оружие мы убрали.
Через две минуты мы ввалились в салон, где Жека сразу убежал со своими парнями, а я, будучи как выжатый лимон, взял два пледа и плюхнулся в кресло рядом с любимой, где и отрубился…
08:31
Яркий свет майского солнца начал внезапно бить через лобовые стёкла самолёта, а так как дверь я оставил открытой, то лучи солнца коснулись и меня, отчего я проснулся.