Биологическая опасность
Шрифт:
Потянулись долгие гудки, по крайней мере, в Москве телефоны ещё работали… Ещё работали. От этой мысли мне стало не по себе. Я не знал, что творится в Москве, что творится в Гальбштадте, куда переехали мои родители, когда я стал пилотом и съехался с Леной.
Пока шли гудки, я прикрыл глаза от солнца и стал рассматривать лётное поле. Оказалось, что пока мы спали, здесь село ещё штук десять самолётов, по пассажирскому и грузовому Боингу-747, четыре А-320, остальные – Ил-76. Также на поле появилась целая куча военной техники, от БТРов до ЗРК и вертолётов. В общем, аэродром основательно укрепляли, будто готовились к какому-то форменному дурдому, ну или к визиту самого Президента.
После минуты длинных гудков наконец трубку сняли.
– Алло, кто это? – шёпотом спросила Лена.
– Лена! Это я, Паша!
– Господи, я боялась что не смогу с тобой связаться, с тобой всё в порядке?
– Могло быть и лучше, зато сдал экзамен на КВСа. – на этой фразе я нервно рассмеялся.
– Поздравляю тебя, ты сейчас в Кирове?
– В аэропорту. У тебя всё в порядке?
– Да, в порядке. Сходила в магазин…
– Ты что, с ума сошла? – не сдержавшись, крикнул я, хотя не понимал, почему я озлобился. На том, что было в холодильнике, долго не продержатся, если не будет электричества, туризмом и жизнью вдали от цивилизации мы не занимались, поэтому не держали дома ничего такого, что использовалось в этих делах, даже оружия никакого нет. – Ты понимаешь, чем ты рисковала?
– Знаю, но у нас не было ничего, я взяла кухонный нож, который у тебя для мяса и приделала его к швабре. Так и сходила в магазин. А если про одежду, то помнишь же про мою старую амуницию для мотика? Вот его я и нацепила.
– Фух… правильно сделала, милая… у тебя насколько всего этого?
– На неделю точно, а там – разберёмся.
Это "разберёмся" напугало меня. Разум "услужливо" подкинул мне парочку картин, в которых одни люди дерутся и убивают друг друга ради еды, а другие – насилуют девушек, зная, что их никто не защитит. И я не знаю, что хуже, что бы Лена погибла ради куска хлеба, или же что бы она стала живой игрушкой для какого-нибудь ублюдка…
– Растяни продукты так долго, как только сможешь, я постараюсь тебя забрать!
– Хорошо… я напишу тебе эсэмэску, как посчитаю продукты.
– Береги себя.
– И ты тоже.
Я раскрыл экран телефона и посмотрел в картах, сколько ехать до Москвы на машине. Получилась не особо радужная цифра – тысяча километров, на которые, если верить "нафигатору"[9], потому что он уже не особо полезен, придётся потратить тринадцать часов дороги. А учитывая происходящее, можно сразу умножать эту цифру на пять.
С грустным лицом прошёл в салон, где Наталья уже накрыла нам всем завтрак.
Так как пилоты по инструкции не могут есть одну и ту же пищу, мне досталась курица, а Харитону Владимировичу – рыба, от которой он всегда был в восторге.
Когда трапеза закончилась, Сельчук встал и начал рассказывать о том, что узнал за время "дежурства":
– В общем я связался с замдиректора по лётной работе, он сказал, что мы должны оставаться здесь, по возможности никуда не высовываться, а самолёт… держать в состоянии готовности к вылету. Так что, каждые три дня будем подливать топливо в баки, если не дадут наземное питание, а там – поживём увидим.
– Харитон Владимирович, у меня… помните, я рассказывал про невесту, мне нужно в Москву, и срочно.
– Так, Павел, нет! Мы ни черта не знаем о том, что происходит, и если ты поедешь прям щас, то в лучшем случае, ты вернёшься ни с чем, а в худшем – сдохнешь. Так что так, пару дней сидим тут, тогда появится побольше информации о происходящем, тогда и будем думать, как тебя в Москву отправить.
– Спасибо.
– Как там, есть сеть в городе? – спросила Наталья
– Есть, пока есть.
– А вы не пробовали связаться с другими немцами, ну вдруг у кого-то родственники в Германии, и там хоть что-то известно.
– Наталья, это делается не так…
Несмотря на то, что немецкая диаспора в России – довольно многочисленна, мы сильно разрознены, и нас практически невозможно отличить от русских. Мы практически не видим разницы между нами и русскими, порой помогает только фамилия. Но для многих она остаётся единственным связующим звеном человека с его немецкой принадлежностью, потому эти многие – самые настоящие русские, которые вообще ничем не отличаются от русских… бред какой-то. Я к чему это начал? Наталья, как деревенская, где почти у всех шведские корни, думает, что русские немцы живут компактно. Лет сто назад я бы согласился с этим, так как тогда немцев согнали на Алтай и в Омскую область, а сейчас – они живут везде, где только возможно.
– Фриц, иди-ка ты в терминал, узнай про ситуацию, погуляй, задание ясно?
– Ясно. – сквозь зубы процедил я и быстро покинул самолёт по трапу.
Спустившись, я решил ради интереса посмотреть на устройство аэродромного трапа. На стекле кабины водителя была записка "Если что случится, ключи внутри."
Я оставил бумажку на месте, собираясь позднее рассказать об этом Сельчуку, и побрёл в терминал. Пока я туда шёл, во мне проснулся музыкальный наркоман и потребовал очередную дозу музыки. Я не использую обычные наушники, предпочитая наушники с костной проводимостью, так даже удобнее слушать музыку и одновременно что-нибудь делать, помню, даже однажды умудрился вести переговоры с диспетчером и одновременно петь, чем поверг в шок первого пилота… Под раскаты музыки "Раммштайна" я прошёл в аэропорт и нашёл стойку информации.
– Привет.
– И тебе не хворать. Чё надо?
– Есть какая-нибудь информация по происходящему?
– Да что сказать, всё то же самое, что и вчера. Только вояк нагнали в неадекватном количестве. Обустраивают что-то вроде базы, у нас это, типа "безопасная зона".
– Слушай, а что-нибудь по Москве известно?
– Ага, конечно. Правительство вывезли к чёрту на куличики, Президента тоже. Вояки взяли город в кольцо, никого не выпускают. Въезжают только те, кто эвакуирует "наше национальное достояние", причём – не спортсменов и всяких, а реально, кум сказал, "Третьяковку" срочно вывозят.
– Ясно, а вообще как там, не знаешь, ну, обстановка в городе.
– Да как обычно, мародёры, прочая гниль, ну и бешеные, как разумеющееся. Кстати, их там уже под семь-восемь миллионов.
Честно, когда он сказал эту цифру, составляющую почти 60% населения, у меня душа ушла в пятки.
– Эй, ты в порядке? Весь побледнел.
– А… да так…
– Жена? – спросил он так, что никаких дополнительных слов в вопросе не требовалось.
– Невеста.
– Понимаю. Вот что, у неё есть пара дней, может немного больше, если не будет высовываться. Так что, руки в ноги и за ней!