Биосфера
Шрифт:
Таков был рассказ главы семейства Булсара. Этот рассказ подавил во мне все мои чувства, я даже забыл о том, что произошло на уроке. Он опустошил мои силы. Когда я вернулся к себе, то не мог найти места для того, чтобы успокоиться. Эти два случая обезоружили меня, все мои мысли поддались панике и окунулись в хаос воспоминаний. И сквозь эти мысли мне прояснились, слабой отдаленной пеленой, далекие воспоминания. Они тянулись с моей родной земли. Я вспоминал отца, мать, первые студенческие годы, свою потерянную работу, покинувшую меня Лору, охоту с друзьями по диким местам Африки. И тут я неожиданно, как это бывает в такие тяжелые психологические минуты, вспомнил свой давний сон, с которого начались все мои неприятности. Новая дикая мысль буквально сверлила мой обезумевший и порядком утомившийся мозг.
«Кто это? Как такое возможно?» — задавал я себе мысленно вопросы и, не успевая их как следует рассмотреть, я вновь находил более чудовищные по логике вопросы. Каким образом смерть, а точнее описание этой смерти шестимесячного младенца, рассказанные Булсарой, могли совпадать с моим сном? Ведь, на тот момент, когда я спал после охоты, я не был знаком с жителями этого селения. Более того, я никогда ранее не был в Танзании, и уж тем более, не знал ни родителей, ни трагически и чудовищно погибшего младенца.
С этого момента я начал верить в ритуалы местного населения, в силу колдунов этой неизученной народности. Но, если это действие — их сила, то тогда что они хотели мне этим сном сообщить?
Это было приглашение заманивающее меня в Танзанию и конкретно в это селение или предупреждение — сюда не ехать? Я впервые задумался о природе страха, который тянулся еще с Америки; он так и не покинул меня, а наоборот, усилился, поразил меня, схватил всеми своими бесчисленными кривыми и обезображенными щупальцами, окуная меня в стихию ужаса. Я должен решить эти задачи, каким бы ответом не оказалась истинная разгадка, таящаяся в жителях деревни, и заманившая неведомая, неподдающаяся никакой логике, таинственная сила африканской саванны».
Глава 6
Семья Сунтры находилась в небольшой деревне вблизи города Тангра, что на востоке страны Танзания. Сунтра был отцом большого семейства: две жены и семеро детей. Обе жены хлопотали по дому, а ребятишки резвились на улице. Для каждой жены, по традиции жителей Танзании, Сунтра должен был построить отдельное жилище, материалом которого служили, как уже упоминалось: ветки, листья и высушенных коровий навоз. Из всего хозяйства он имел двух коров, на которых очень рассчитывали две жены, ведь, семья-то у Сунтры немаленькая. Четверо ребятишек: три девочки и один мальчик посещали школу в городе Тангра, куда отец их ежедневно отвозил и привозил обратно на местном автобусе. Пятый мальчик был грудничком, он находился под постоянным контролем матери. Шестой и седьмой мальчики работали пастухами и потому они не могли посещать занятия в школе, они помогали семье. Два месяца назад заболела одна из коров, и она перестала давать молоко, так необходимое для подрастающих детей. Сунтре было тяжело, ведь, практически ему одному приходилось добывать еду. Двое его сыновей, что работали пастухами, еще не скоро вырастут и потому, он решил отправиться на заработки в город. Там, в Тангре один из трактирщиков познакомил его с иностранцем из Испании, обещав, что у него он сможет получить прибыльную и несложную работу. Сунтра тут же согласился. Но для работы необходимо было двое, и Сунтра посоветовал одного из своих приятелей. Так отец большого семейства и муж двоих жен получил новую для себя прибыльную и так необходимую работу.
В один из приятных дней, рано утром Сунтра готовился отправиться впервые на новую прибыльную работу. Одна из жен приготовила ему ранний завтрак, состоящий из молока и кусочков хлеба. В дорогу она дала мужу несколько черствых лепешек и немного воды. Дорога была дальней, ему вместе с приятелем необходимо было пройти около двадцати километров на северо-запад вдоль реки.
Собравшись, Сунтра взял в дорогу короткий меч — панга, с которым он никогда не расставался, и отправился на заработок, любезно предложенный иностранцем. Вместе со своим приятелем из той же деревни, что и он сам, Сунтра преодолел тяжелое расстояние по знойному безжалостному солнцу, обжигающего кожу, словно лезвие. Вечером они оба добрались до небольшого селения, указанного испанцем. Сунтра не знал этого селения и его жителей, но четкие инструкции и местоположение, указанные на небольшом клочке бумаге, служившей картой, он смог без особых проблем добраться до указанного строения деревни. Постояв с час у дороги, Сунтра и его приятель внимательно наблюдали за указанным зданием. Наконец, они услышали слегка приглушенный звонок, и оба, словно по взмаху волшебной палочки, растворились средь немногочисленных деревьев и баобабов, растущих вблизи. Из продолговатого здания выбежали с шумом дети и начали расходиться в разные стороны. Двое мальчиков лет двенадцати шли вместе по протоптанной просеке. Они отдалились от домиков. Мальчики контрастно отличались друг от друга: один был обычного цвета — черный, а другой имел белую кожу, он был одним из тех, кого жители называли альбиносами. Ребятишки решили прогуляться поблизости от селения. Они перепрыгивали через куст, затем метали камни, соревнуясь в дальности и меткости. Так они, играя, увлеклись, что не заметили, как к ним порывисто начали приближаться двое молодых мужчин. Мальчики заприметили сверкнувшее лезвие в руках незнакомых им людей. Их лица ничего хорошего не обещали, мужчины приближались к мальчикам с разных сторон, словно загоняли их в тупик.
— Это кабула! — громко и встревожено закричал один из мальчиков. Его испуганные глаза навели ужас на его друга альбиноса. Но, несмотря на яростные крики мальчика, его друг почему-то не двигался, он, словно был околдован и застыл на своем месте.
— Бежим, скорей! — надрывался детский голос.
Наконец, мальчик не выдержал и рванулся бежать к селению, оставив позади своего приятеля альбиноса. Видя, что один из мальчиков убегает, двое мужчин не побежали ему вслед, словно он их не интересовал. Их внимание целиком было поглощено и приковано к альбиносу.
Сунтра схватил мальчика за руку, а его приятель занес свой короткий меч-панга над головой мальчика, который стоял смирно, словно ягненок и лишь его глаза выражали явный испуг в безнадежно сложившейся для него ситуации.
— Ты, что с ума сошел! — закричал Сунтра на своего приятеля. — Не здесь. Нам нужно его оттащить подальше от деревни.
— Зачем, если нам лишь его рука необходима? Давай здесь ее отрубим, так и быстрей будет и легче в случае погони.
Приятель альбиноса бежал и кричал. От переполняющегося ужаса и переживания за жизнь своего друга у него сжалось дыхание и начало ныть сердце. Он уже не мог кричать, так как от крика у него болело горло, он падал, потом поднимался, затем зацеплялся за травянистые бугорки и опять падал. Его глаза наполнялись слезами, которые тут же исчезали в его ладонях. Наконец, он приметил несколько человек, которые на крики о помощи, выбежали из своих хижин. Людей становилось все больше, они объединялись и быстро сообщали друг другу о новой беде, постигшей их. В этом селении люди уже научились объединяться и действовать сообща и слаженно в случае опасности. Их внутренние инстинкты срабатывали даже тогда, когда смерть угрожала альбиносам, которых они между собой недолюбливали и побаивались. Мальчик тяжело задыхался, горловой спазм не давал ему возможности объяснить причину волнения, он почти ничего толком не мог сказать, и потому лишь указывал рукой в сторону деревьев. С десяток мужчин, вооруженных палками и копьями, метнулись в сторону, откуда им грозила опасность. Они, словно стая диких коршунов умчались в саванну. Весть о нападении быстро распространилась по деревне и долетела до Роберта Моринса. Когда Роберт, весь взволнованный известием о новом событии, появился на школьной площади, то увидел толпу жителей, окруживших каких-то двух незнакомых ему мужчин. От старосты деревни он узнал подробности происшествия:
«Двое мужчин, проживающих вблизи города Тангра, напали на мальчика альбиноса. Они хотели отрезать ему руку, чтобы выгодно продать какому-то человеку из города. Это у них не вышло благодаря мальчику-однокласснику, который позвал на помощь жителей деревни. Преступников задержали. Ночь они пробудут связанными, под охраной у старосты деревни, а утром их отправят в Тангра на машине, чтобы сдать в полицию».
Роберт поговорил со старостой, а затем вернулся в школу, где встретился с Айне.
— Это чудовищно, — сказала Айне. — Я слышала, что раньше появлялись кабула.
— Я не понял, кто появлялись? — спросил Роберт.
— Кабула — это охотники за альбиносами, они приходят, чтобы убить или покалечить ребенка белой кожи.
— Но зачем? Из-за проклятия? — спросил Роберт.
— Эти, не совсем. Они хотят добыть часть тела альбиноса, — сказала Айне.
— И что?
— Конечности альбиносов дорого стоят на черном рынке.
— Не понял? — медленно, почти по слогам проговорил Роберт.
— Шаманы изготовляют из них порошок.
— Но, ведь, они сами полагают, что эти дети прокляты, — сказал Роберт, а затем, словно догадка осенила его, продолжил, — они хотят навести порчу на кого-то этим порошком.
— Нет. Но, во всяком случае, мне известно, противоположное. Шаманы изготавливают этот порошок, а затем продают по триста-пятьсот долларов. Этот порошок служит от всего: от сглаза, защиты, для благополучия и богатства, для здоровья и так далее.
— Ничего не понимаю.
— Что тут понимать. Эти дети стали не только проклятием, но и жертвой колдунов и охотников за их частями тела. Самое ужасное — это то, что сами дети знают, сколько стоят их конечности на черном рынке.
Они замолчали и погрузились в тишину, затем Роберт поднял глаза и тихо произнес: