Бист Вилах. Красный город
Шрифт:
– Припозднились, ребята, – печально молвил амбал, имитируя сконфуженность. – Ну-ка, выворачивайте карманы, если зубы дороги!
Путники озадаченно переглянулись. Лицо Банвиля лучилось изумлением, физиономия комиссара пылала гневом. Дариору же всё было понятно. Саня Бандикут работал в шайке громил. Ночью предлагал провести зажиточных людей в незнакомую часть города, а его нехилые приятели самым наглым образом обчищали их карманы. Мда, предприимчивые господа!
– Чё стоим? Хрусты гони, сволочь! Шишак, втащи им! – вмешался второй. Он вышел на свет
– Не кипешуй, Миха! – снова встрял первый бандит. – Кажется, наши друзья не понимают слов. Придётся помочь.
Он угрожающе шагнул вперёд и вскинул полуторную дубину. Рядом послышался кожаный хруст – это Мортен дёрнул револьвер. Но Дариор оказался быстрее. Одним движением он выхватил трость из железного дерева. Пришла пора вспомнить уроки Монблана.
– Этот мой. Разберитесь со вторым, – спокойно сказал Дариор.
Громила расхохотался:
– Чего бормочете? Ха-ха! Опять басурманщина, мать её! Слушай сюда, бес нерусский! Доставай лопатник по-хорошему, а не то…
Больше он ничего не успел сказать, потому что получил рукоятью трости по переносице и неуклюже завалился набок. Его друг Миха гневно вылупил глаза и даже замахнулся дубиной, но тут же ощутил на челюсти хороший хук лейтенанта. Вот и всё – два грозных бандита лежат ничком. Комиссар, которому так и не досталось врагов, просто-напросто огрел каждого из них рукоятью револьвера по темени, тем самым завершив драку, которая не заняла и пяти секунд.
– Вижу, у вас тоже имеются проблемы с преступностью, – заметил Банвиль.
А Дариор повернулся во тьму и прокричал:
– Эй, заяц-прыгун, выходи! Разве не хочешь получить награду за хорошо выполненную работу?
Ответом послужила тишина.
– Бросьте, Дариор, – отмахнулся Мортен, по очереди склоняясь над каждым громилой, – нашего юного проводника уже и след простыл.
– Не думаю, – возразил историк. – Этот мальчуган слишком жаден и умён. Он непременно подождёт, пока мы уйдём, а затем вернётся к своим друзьям и вывернет им карманы. А потом, когда они очнутся и обнаружат пропажу, скажет, что это сделали мы.
Внезапно из-за угла раздалось:
– Зря вы так обо мне думаете!
Путники разом обернулись. Сквозь тьму на них глядели бойкие глаза. Саня Бандикут робко переступил с ноги на ногу, а потом неожиданно затараторил:
– Что вы натворили! Насмерть оформили двух человек! Вас теперь расстреляют…
Послышались хлёсткий шлепок и обиженное всхлипывание – это Мортен засадил сорванцу хорошую оплеуху.
– Le petit voleur, – присовокупил комиссар нравоучительным тоном.
Дариор же тем временем думал совсем о другом.
– Было бы неплохо поговорить с нашими негостеприимными налётчиками. Это, как-никак, обитатели Хитровки – возможно, что-то знают о «Серых».
Последнюю фразу историк специально произнёс по-русски. Краем глаза он заметил, что Саня при этих словах насторожился.
– Каких
Дариор обернулся и внимательно взглянул на сорванца. Было видно, что этот разговор ему не в радость. Не сводя глаз с Бандикута, Дариор медленно произнёс:
– Говорят, появилась на Хитровке новая банда. Носят серые куртки. Отсюда и название – «Серые». Не слыхал?
Саня боязно захлопал глазами и нервно сглотнул. Затем принялся божиться:
– Да чтоб мне пусто было! Чтоб мне быльём порасти, на месте провалиться! Вот тебе крест! Землю грызть буду! Клянусь маманей покойной! Зуб даю: нету здесь таких!
Сразу видно, что паренёк врёт. Ну-ну! Однако Дариор не стал торопить события. Просто кивнул и отошёл в сторону. Тем временем Банвиль уже извлёк из саквояжа пузырёк с нашатырём и даже успел смочить край носового платка.
– Стоит ли? – засомневался Мортен.
Лейтенант, не отрываясь от саквояжа, уверенно кивнул:
– Дариор прав. Они могут быть полезны.
С этими словами Банвиль по очереди приложил платок к лицам поверженных громил. Оба сначала неуверенно заёрзали, повертели тяжёлыми головами и с трудом сели. В глазах грозных московских разбойников блеснул неподдельный страх. Теперь перед ними стояли не беспомощные жертвы грабежа, а люди, готовые пойти на самые жестокие меры. Мортен для большей убедительности изобразил пальцами своеобразную пантомиму. Пожалуй, в любой другой ситуации она бы вызвала скорее смех, чем страх, но теперь всё сработало как надо – Шишак в ужасе отполз к стене, а Миха, причитая, закрыл руками прокажённое лицо. Уж не тот ли это Миха Заусенец, о котором говорил Бандикут? Но сейчас Дариора совсем не волновали имена неумелых грабителей. Вся эта ночная беготня явно затянулась. Пора выходить на след «Серых», а ещё лучше – на штаб-квартиру иоаннитов. Поэтому Дариор начал с главного:
– Как понимаю, вы хитрованцы?
Шишак с Михой нервно переглянулись, всё ещё сидя на заснеженной улице. Историк миролюбиво кивнул:
– Можете встать.
Громилы неуклюже поднялись, отряхнулись и принялись стрелять вокруг глазами – в какую бы сторону удрать. Комиссар тоже заметил это и с охотой повторил пантомиму. Подействовало – грабители замерли как вкопанные. Дариор опять спросил. Молодцы снова переглянулись. Оба были явно напуганы. Наконец ответил Шишак – вернее, не ответил, а заскулил:
– Бить будете? Да бросьте! Мы ж не от злобы. От жизни этой собачьей. Пощади, мил человек!
– На Хитровке живёте? – в третий раз спросил Дариор с завидной выдержкой.
– На вопрос отвечай, сволочь! – заорал Мортен.
Шишак, разумеется, не понял слов, но тон, которым они были произнесены, говорил за себя.
– С Хивы мы, хитрованцы! – в один голос вскричали грабители.
– На Петропавловском живу, в ночлежке! – заорал Шишак.
– Я там же, не убивай, брательник, шмот забери, не убивай только! – причитал Миха.