Битум
Шрифт:
К закату, румянясь, сгорают.
Прям булочный пир для ребят!
Иль это густые пылинки
от мётел на синем полу
слуг божьих, седые малинки,
отщепки кусков на балу?
Но нам лишь доступны для ока
их формы, края, их сосуд,
плывущие тающе в гонке,
показе
Волшебный расклад гастрономий
в просторе далёких широт!
Вкушаем морганьями комья,
раскрывши от прелестей рот.
Лишь только гурманы и птицы,
чтоб голод иль власть утолить,
взлетают, а мы, подняв лица,
довольно на чудо глядим…
Отсутствие
Пылящие полки, пусты антресоли,
к тарелкам присохла вода, тишина,
и будто бы раны накушались соли,
за речи паршивые въелась вина.
Не чуется больше присутствия Бога.
Гудят шифоньеры от дум, сквозняков,
что, как барабаны, стоят кособоко,
и вещи кучкуются в пузах тюков.
А домик, как келья, где память (и только),
как гроб фараона, где всё есть, смотри!
Слюна, как застрявшая горькая корка.
А что за окном – пусть хоть ныне сгорит,
кремируя прежние встречи, предметы,
что могут напомнить, слёз выдавив сок.
Смотрю, составляя из прошлого сметы,
как сизо, привычно блестит потолок,
портреты пристыли к иссохшимся рамам,
прилипло к картону и стёклам лицо,
пленённое между, то фото, где мама
улыбчива рядом с суровым отцом…
И вмиг понимается – к чёрту забавы,
что ссор уж не будет и гостя с ключом,
что некого даже, как прежде поздравить,
с весенним и женским, всемартовским днём…
Видение
Вдруг вижу: из сумрака выход,
кишащий такими, как я,
без темы, желания выгод,
с идеей семьи и труда,
сады и густые травинки,
нагие тела на лугах,
цветы и нектара соринки,
и солнце в мельчайших кругах,
кленово-гречишные
и запахи, сок янтаря,
бывали, конечно, укусы,
но это случайно и зря.
И самого злейшего вижу -
дымится большой великан,
в седом балахоне он пышет,
как дышащий пеплом вулкан,
бьёт паника, ужас картечью,
туман слезоточит бойцов.
Разбойника с хриплою речью
я мутно узрел, воровство,
отсутствие сот-этажерок,
все живы, лишь странный пожар,
а после горячки и смерок
смиренье и скоконный шар.
Я кем-то взираю чуть сонно,
в прощёлки на снег и на лёд,
отбившись от кучи резонно…
Виденье, отведавши мёд…
Малиновый творог
Железным мгновеньем живу,
ныряя то в горечь, услады.
Сегодня над пашней плыву,
черпая малиновый запах
и кашицы розовый цвет.
Творожные крохи и слепки
чешуйками стали в обед,
что голодны, молоды, цепки.
Люблю я твой ротик сырой,
дарить соки, разные сласти.
Я – тихий и звонкий, живой
совочек, с кем делишься счастьем.
Я – мелкий и плотный сачок,
что любишь и блюдом балуешь,
блестящий с едой черпачок,
что тянуще, сладко целуешь.
Просвириной Маше
Страшные времена
Тут яр и нет хорошей вести,
все вирусуют, жгучий плен,
и умирает крёстный, крестник,
и гибнут живность, цепи вен,
сникают листик, мышцы, взоры
и вянут вдохи, куст, мечты,
и в биографиях позоры,
и не приходят платы, сны,
плодятся лужи, ямы, кочки,
озимь гниёт, рань не растёт,