Битва богов
Шрифт:
Не прошло, кажется, и трех минут, но я уже с ума сходил — где же Вестник? И, мечась по комнатам, вдруг поймал себя на том, что стою перед терафимом и задаю вопрос:
— Для чего я им понадобился?
Золоченая дева послушно отверзла губы, — но первые слова ее были заглушены топотом каблуков, скрипом кожи. Ввалившись, пара молодцев в зеркальных шлемах вскинула красно-белые жезлы, призывая к вниманию и повиновению.
Мы уже покинули кабинет, когда я, наконец, разобрал последние слова терафима: «такова воля Высших Неизвестных». Мне нестерпимо захотелось оглянуться; ведь я, конечно же, навсегда прощался и со своим, уже обжитым, подземным
После уже привычного до оскомы перехода коридорными изломами, подъема на лифте — очутились мы на серповидном балконе, одном из многих разновысоких, соединенных лестницами в подобие ажурного цилиндра. Сооружение обнимало круглую площадь, на которой раскинулся сад, из числа сказочных подземных садов Агарти. Сад, овеваемый радугами на водяной пыли от дождевальных установок, полный сизых и розовых мхов, сладко-дурманных соцветий, лиан между корявыми стволами, — избыточный, как все здесь, извращенно-щедрый…
В подобных садах обычно прогуливались по ступеням аллеи в одиночку или парами вороненые Избранные, отдыхали на уединенных скамьях, размышляя о непостижимом для человека из внешнего мира. Сейчас тут не было ни души, лишь по плотным кронам перепархивали крикливо-яркие птицы. Зато на нижних балконах было полно людей. Во весь рост или опустившись на колено, стояли Вестники, и каждый прицеливался куда-то вглубь искусственной чащи из оружия, давно примеченного мною. Нечто массивное, в серебре и черни, размером с «парабеллум»; короткий, квадратный в сечении ствол.
Меня встретил у перил, скрестив руки на груди, манекенно прямой синеглазый бородач. Уставясь, будто ногтями нажимая мне на зрачки, он отчеканил:
— Прошу не задавать вопросов, посвященный Хильдемайстер. Ситуация чрезвычайная. Разрешить ее можно только с вашей помощью. Под угрозой священнейшая жизнь. Круг надеется на вашу верность. Вот оружие. Идите и будьте готовы действовать мгновенно.
Видят Высшие, это поручение ошеломило меня; но и порадовало несказанно. Казни не будет! Пока, во всяком случае… В руку мне был вложен мой «вальтер», который я считал навеки потерянным, и Вестник жезлом указал на лестницу. Я понял, что должен спуститься в сад. И уже примерно догадывался, какая там произойдет встреча.
…Строго говоря, он даже не особо скрывался — сидел на корточках за каменной скамьею на берегу лотосового пруда. А на скамье восседал, точно в столбняке, хорошо знакомый мне иерофант, и к спине Бессмертного был приткнут квадратный ствол оружия Вестников.
Хоть я и готовился к чему-то подобному, но изрядно опешил. Да как же они допустили? Нахальный профан, рыжий англосакс берет заложником верховного адепта, стоящего неизмеримо выше любого из земных королей и диктаторов!.. Почему Бессмертный легким сосредоточением не отправил Балларда в обитель несовершенных душ, разом отключив ему сердце или, скажем, перемкнув дыхание? Это могут в Меру даже посвященные более низких рангов… Почему никто из Вестников, телохранителей, сотен или тысяч сверхйогов, живущих в
— Вот и вы, старина! — дыша немного чаще, чем обычно, сказал Баллард. — Я так и думал, что они пришлют вас. И вы правильно делаете, что не играете в индейцев, не прячетесь и не пытаетесь подстрелить меня из засады. Вы знаете, что, даже умирая, я успею прожечь дыру в нашем общем друге. А вам тогда не поздоровится от прочих… Поэтому вы идете открыто и надеетесь заговорить мне зубы. И еще вы надеетесь, что я выстрелю в вас и на это время отведу пушку от старого колдуна; я, конечно, не попаду, при вашей-то прыткости, и тут вы меня благополучно шлепнете. Так вы лучше не пытайтесь. Я попаду.
— Не буду с вами спорить, Баллард, — сказал я, держа пистолет за спиною. — Вы мой враг, офицер страны, которая воюет с моей; вы несколько раз пытались меня убить, а теперь угрожаете жизни нашего союзника…
— Кое-что изменилось, — нетерпеливо прервал меня Питер. — Сейчас я не буду пытаться, я прикончу вас обоих, эсэсовские свиньи!
Моя рука с «вальтером» дернулась, но я сдержался и ответил возможно внушительнее:
— И тут же погибнете сами. Лучше излагайте ваши условия!
— Начнем переговоры, когда я окажусь наверху. А до тех пор…
Мгновенно перехватив оружие в левую руку, Баллард жестоким «ключом» зажал горло иерофанта, откинул его голову к себе на грудь. Квадратный ствол был уставлен мне в переносицу; я понял, что не выиграю этой схватки. Бессмертный хрипел, пытаясь оторвать от себя пальцы Балларда.
— Пистолет на землю, живо!..
Я повиновался. Но разведчик вдруг изменил свое решение, отпустил помятого иерофанта и, снова упершись стволом под его лопатку, сказал:
— Ладно, можете подобрать. Лучше вы будете нас охранять по дороге — и, если кто-нибудь окажется слишком близко, всадите в него пулю. Идет? А насчет всего прочего — вы, кажется, заметили, что я поворачиваюсь быстрее…
— Мои молодые друзья! — с неожиданным благодушием заговорил по-английски Бессмертный. — Я, конечно, понимаю, что в вашей игре я только неодушевленный предмет. Но, тем не менее, постарайтесь ко мне прислушаться. Меру — очень сложная система, вам не постигнуть и тысячной ее части. Если вы попытаетесь взять на себя слишком много, начнете здесь стрельбу, Круг сумеет избавиться от вас, даже подвергнув меня риску…
Кажется, и эту ситуацию Баллард оценил столь же быстро и точно, как я.
— Я не хочу вам зла, сэр! — примирительно сказал он. — Вообще, уважаю старых людей. Если обидел словом иди делом — простите, иной раз сорвешься… Выведите меня наверх и отпустите на все четыре стороны, вот и все. И спокойненько вернетесь. — Он покосился на меня. — А с этим господином мы разберемся отдельно.
Иерофант послушно встал со скамьи, и мы двинулись по розовым гравиевым дорожкам, мимо затейливых клумб и рощ. Гроздья мясистых цветов будто струили отравляющий газ. Баллард пропустил меня вперед, но я затылком чуял, что он ловит каждый мой шаг и вздох.
Потом — один за другим распахивались перед нами хрустально-серебряные ларцы лифтов, за узорными стеклами уходили вниз ярусы Убежища. И везде, на каждом уровне по коридорам бежали к возносившейся кабине, на ходу прицеливались Вестники.