Битва королев
Шрифт:
– Да, твой отец великий король, – согласилась Бланш, немного уставшая от бесконечных славословий. – Но люди никогда не оценят своего властителя, пока он не умрет. Это грустно, но такова истина, – Бланш дословно повторила изречение старой Элеонор. – Дай Бог, чтобы ты продолжил добрые дела своего отца, Людовик, и тогда все это зачтется нам на том свете, когда мы предстанем пред грозным Судьей.
Людовик хотел было перекреститься, но поспешно опустил руку.
– Мы все еще отлучены от церкви, – объяснил он, но в утешение тут же добавил: – Но у нас много лет впереди, и, надеюсь, Божья благодать еще к нам вернется. Мой отец не так
– Тридцать лет! – вскричала Бланш. – Это же почти целая жизнь. А что мы с тобой будем делать все это время?
– А тебя испугал столь долгий срок?
– Нет, конечно. Мне с тобой хорошо.
Беседа вроде бы забылась, но в памяти Бланш остался неприятный осадок. Неужто власть и корона от нее так далеки?
По возвращении во дворец они умылись, покушали и явились на очередной урок.
Наутро состоялась новая их прогулка. На этот раз к строящемуся храму Парижской Богоматери.
– Мой отец сказал, что это будет девятое чудо света.
– Он собирается прожить еще тридцать лет и увидеть воочию, как свершится его замысел. – Особого восторга в голосе Бланш не ощущалось.
– Мой отец любит Париж и все отдаст за то, чтобы он стал прекраснейшим городом на свете.
Бабушка советовала ей никогда не перечить мужчинам. Пусть они тешутся иллюзиями.
Ричард Львиное Сердце, красавец из красавцев, доблестный из доблестнейших, кончил жизнь нелепо – пал от случайной стрелы, выпущенной неумелой рукой. Женщина должна знать, что мужчины, даже носящие корону, чаще всего погибают преждевременно, раньше отпущенного им Богом срока.
Бланш знала, что когда-нибудь ей придется оплакивать мертвых и видеть, как коронуют новых властителей страны, но пусть это будут ее дети. Хотя дети тоже не подарок. В памяти ее запечатлелись рассказы бабушки о том, как сыновья – Ричард Львиное Сердце и Джон Безземельный – восстали против своего отца – Генриха Второго, правителя сильного и мудрого, и в конце концов свели его в могилу.
В этом хаосе вражды и несправедливости, воцарившемся в мире, разобраться, кто прав, а кто виноват, девочка, конечно, не могла, но размышления на подобную тему не давали ей заснуть, и часто только к рассвету приходил к ней желанный сон.
Однажды Бланш познакомилась при дворе с красивым мальчиком по имени Артур. Он был ровесником ее супруга. Оказалось, что Бланш и Артур в близком родстве. Он, герцог Бретонский, был сыном Джеффри, старшего брата правящего теперь Англией Джона Безземельного. Джеффри отдал Богу душу после первой же битвы, когда все три сына Генриха Второго вдруг пошли на родителя войной. Счастья это им не принесло. Джеффри пал в сражении, Ричард Львиное Сердце, хоть и стал героем рыцарских баллад, процарствовал недолго и сгинул как-то нелепо, а Джон… Джону не устают перемывать косточки все кому не лень. Бланш все лучше теперь понимала затаенную тоску своей бабки Элеонор – матери этих трех непутевых сыновей. Она с интересом разглядывала бледного подростка, внука, о котором бабушка так редко упоминала за время их совместного долгого путешествия через Пиренеи и половину Франции.
Он был похож на растение, хранимое в темном подвале.
Филипп Август тщательно оберегал его, а Людовик поведал Бланш, что убийцы, посылаемые Джоном, охотятся за ним и в любой момент могут задушить или отравить мальчика. Ведь он воистину законный наследник короны Англии,
– Мой отец еще не решил, поддержать ли права Артура и объявить войну Англии, или ждать более удобного момента.
Бланш жадно впитывала в себя, что говорилось окружающими. Она уподоблялась шкатулке, где хранятся под замком многие секреты. Делилась она своими мыслями лишь со служанкой Аминтой, вывезенной ею из кастильского замка.
Но не из-за простого любопытства она так поступала. Ей казалось, что, чем больше она будет знать о дворцовых тайнах и династических хитросплетениях, тем полезнее она станет возлюбленному своему супругу, когда он начнет править самостоятельно.
Да и вообще многое может случиться. Вдруг чума откроет ей дорогу к трону!
Она наблюдала пристально за принцем Артуром и мысленно сравнивала его с Людовиком. По всем статьям Людовик превосходил сверстника. Артур пленял нежностью внешнего облика, но был нагл в манерах, что для Людовика было несвойственно. И мозгов у Артура в голове явно не доставало. Артур считал, что Англия упадет в его руки, как перезревшее яблоко, только подует ветер, а Бланш уже поняла, что короны таким чудесным способом не оказываются на головах принцев.
Разглагольствования Артура о его скором торжественном въезде в Лондон и о том, как дядюшка Джон добровольно уступит ему корону, наскучили юной парочке. Бланш попросила своего смышленого не по годам супруга проверить, насколько основательны притязания хвастунишки. Людовик незамедлительно провел расследование и поделился его результатами с женой.
– Если б Джеффри Плантагенет был коронован, то сын его Артур считался бы первым наследником престола. Но Джеффри имел несчастье или глупость пасть в сражении еще при жизни своего папаши Генриха Второго, а Генрих, умирая, не назначил себе преемника, потому что обиделся на всех своих мятежных сыновей. Второй его сын – Ричард Львиное Сердце, сел на трон, минуя Артура, а так как он не успел завести потомства, сражаясь все время в чужих странах, то после его гибели корону захватил Джон. Дело настолько запутанное, что даже ты имеешь какие-то права на престол, как внучка Генриха Второго.
– Но у Джона могут родиться наследники.
– Если Джон такой плохой правитель, как о нем говорят, то англичане могут и не принять его наследника. Но, впрочем, это не наша с тобой забота, дорогая Бланш. Моему отцу не нужна Англия, а только английские владения во Франции. Если он вернет Нормандию и Пуату французскому королевству, то великая тяжесть спадет с наших плеч и будет восстановлена справедливость. Отец печется о благе всех своих подданных и о нас с тобой, Бланш.
– Я готова во всем следовать его наставлениям, – горячо поддержала принца его юная супруга.
– И правильно поступишь, потому что они мудры.
Людовик смотрел на жену с обожанием, она отвечала ему таким же взглядом. Плотской любовной пылкости они еще не испытывали, хотя иногда уже ласкали друг друга, касаясь испуганно и осторожно не совсем сформировавшихся тел. Взаимная страсть вот-вот должна была вспыхнуть…
Но еще раньше разгорелся пожар войны.
Филипп Август объявил, что выступит на стороне принца Артура и разместит гарнизоны во всех крепостях Бретани, а также направит войска в Пуату, Анжу, Мэн и Турень. Замысел французского короля был грандиозен, и от такой угрозы – правда, пока высказанной лишь на словах – король Джон должен был запаниковать.