Битва королей (Лед и Пламя - 1)
Шрифт:
– А почему бы ей не выйти замуж за вас?– спросил Бран.– Ведь она вам нравится, а у Бет была бы мать. Старый рыцарь положил руку на плечо Брану.
– Спасибо на добром слове, мой принц, но я ведь только рыцарь, да и стар уже. Я мог бы несколько лет оберегать ее земли, но после моей смерти леди Хорнвуд оказалась бы в том же положении, да и Бет грозила бы опасность.
– Пусть тогда наследником станет бастард лорда Хорнвуда, - сказал Бран, вспомнив своего сводного брата Джона.
– Это устроило бы Гловеров, а возможно, и тень лорда Хорнвуда, - сказал сир Родрик, - но не
– И все же это заслуживает рассмотрения, - заметил мейстер Лювин.– Леди Донелла сама говорит, что неспособна больше рожать. Если не бастард, то кто же?
– Разрешите мне вас покинуть, - попросил Бран. Он слышал, как звенит во дворе сталь, - это оруженосцы бились на мечах.
– Ступай, мой принц, - сказал сир Родрик.– Ты вел себя молодцом.– Бран покраснел от удовольствия. Быть лордом, оказывается, не так уж скучно, а поскольку леди Хорнвуд далеко не так многословна, как лорд Мандерли, у Брана осталось еще несколько часов дневного времени, чтобы навестить Лето. Он охотно проводил время с волком всякий раз, когда сир Родрик и мейстер позволяли.
Не успел Ходор войти в богорощу, Лето сразу выскочил из-под дуба, словно знал, что они идут. Рядом в подлеске мелькнула поджарая черная тень.
– Лохматик, - позвал Бран, - иди сюда.– Но волк Рикона исчез так же быстро, как появился.
Ходор, зная любимое место Брана, отнес его к пруду, где под развесистым сердце-деревом молился прежде лорд Эддард. По пруду бежала рябь, колебля отражение чардрева, между тем ветра не было. Бран удивился.
Но тут из-под воды с плеском вынырнула Оша - так неожиданно, что даже Лето отскочил и зарычал. Ходор тоже шарахнулся, заныв в страхе "Ходор, Ходор", и Бран потрепал его по плечу.
– Как ты можешь здесь купаться?– спросил он Ошу.– Разве тебе не холодно?
– В младенчестве я сосала льдинки, мальчик. Я люблю холод.– Оша подплыла к берегу и вышла - голая, вся в мурашках. Лето подкрался поближе и понюхал ее.– Я хотела достать до дна.
– Я и не знал, что тут дно есть.
– Может статься, что и нет.– Она усмехнулась.– Чего уставился, мальчик? Женщин никогда не видал?
– Видал.– Бран сто раз купался с сестрами в горячих прудах и со служанками тоже. Но Оша не такая - не мягкая и округлая, а жесткая и угловатая. Ноги у нее жилистые, а груди как два пустых кошелька.– У тебя много шрамов.
– И все нелегко мне достались.– Она отряхнула свою бурую рубаху от листьев и натянула ее через голову.
– Ты сражалась с великанами?– Оша утверждала, что за Стеной до сих пор живут великаны. Бран надеялся когда-нибудь увидеть хоть одного.
– С людьми.– Она подпоясалась куском веревки.– С черными большей частью. Даже убила одного.– Она потрясла волосами, отросшими ниже ушей за время ее пребывания в Винтерфелле. Теперь она была уже не такой страшной, как та женщина, что пыталась ограбить и убить его в Волчьем Лесу.– Ныне на кухне толковали про тебя и про Фреев.
– Ну и что они говорили?
– Что только глупый мальчишка способен задирать великана, - хмыкнула она, - и что мир наш
– Ходор не понял, что над ним смеялись. И он никогда не дерется.– Бран вспомнил, как когда-то отправился на рынок с матерью и септой Мордейн. Они взяли с собой Ходора, чтобы нести покупки, но он потерялся. Когда они его нашли, какие-то мальчишки загнали его в угол и тыкали палками, а он кричал "Ходор!", ежился и загораживался руками, даже не пытаясь дать отпор своим мучителям.– Септон Шейли говорит, у него мягкое сердце.
– Да - и такие ручищи, что могут отвернуть человеку голову. Так или этак, пусть лучше следят за этим Уолдером. И ты тоже следи. За тем большим, которого зовут Мальм - правильно зовут, мне сдается. Снаружи он большой, а внутри маленький, и подлый до мозга костей.
– Он не посмеет меня тронуть. Он боится Лета, хотя и говорит, что нет.
– Что ж, может, он не такой глупый, как кажется.– Оша лютоволков побаивалась. В тот день, когда ее взяли. Лето и Серый Ветер разорвали трех одичалых на куски.– А может, и такой - тогда от него тоже добра ждать нечего.– Она подвязала волосы.– Тебе еще снятся волчьи сны?
– Нет.– Он не любил говорить о. своих снах.
– Принц должен уметь врать получше, - засмеялась она.– Что ж, твои сны твоя забота, а мне пора назад на кухню, пока Гейдж не разорался и не начал махать своей поварешкой. С вашего позволения, мой принц.
"Зря она спросила о волчьих снах", - думал Бран, пока Ходор нес его по лестнице в спальню. Он старался не засыпать как можно дольше, но в конце концов сон всегда его одолевал. В эту ночь ему приснилось чардрево. Оно смотрело на него своими глубокими красными глазами, звало его своим кривым деревянным ртом. Трехглазая ворона слетела с его бледных ветвей, клюнула Брана в лицо и выкрикнула его имя голосом острым как меч.
Его разбудил звук рога. Бран повернулся на бок, радуясь тому, что проснулся. Внизу слышался конский топот и крики. Еще гости - под хмельком, судя по шуму. Хватаясь за брусья, он перебрался с кровати на подоконник. На знамени был гигант в разорванных цепях - значит это приехали Амберы со своих северных земель за Последней рекой.
На следующий день он принимал их - двух дядьев Большого Джона, старых, но буйных, с бородами такими же белыми, как их плащи из шкуры северного медведя. Морса ворона однажды приняла за мертвого и клюнула в глаз - с тех пор он носил фальшивый, из драконьего стекла. Старая Нэн рассказывала, что он зажал ту ворону в кулак и откусил ей голову, с тех пор его и прозвали Воронье Мясо. А вот почему его тощего брата Хозера зовут Смерть Шлюхам, она так и не сказала.
Не успели они сесть, Морс сразу попросил позволения жениться на леди Хорнвуд.
– Все знают, что Большой Джон - правая рука Молодого Волка. Кто, как не Амбер, лучше сохранит земли вдовицы и кто из Амберов может быть лучше меня?
– Леди Донелла еще горюет по мужу, - сказал мейстер Лювин.
– Под моими мехами она найдет хорошее средство от горя, - засмеялся Морс. Сир Родрик учтиво поблагодарил его и обещал представить это предложение на рассмотрение самой леди и короля.