Битва на удачу

Ганич Вячеслав

— Я видел лесных духов, — отозвался Нэч.

— Лесных духов не существует, — заявила Отира. Она тоже проснулась и лежала, опершись о локоть. — Это очередные байки троллей. Они обожествляют все, что нельзя съесть.

Нэч подошел к краю поляны, где ночью вился зеленый дымок, но не заметил ничего странного. Сзади раздались шаги, и рядом стала Ниана.

— Ничего ты не найдешь. Духи они и есть духи.

Нэч повернулся к ней и взял за руку.

— В человеке тоже есть дух. Его не видно, но он ищет другого духа, с которым ему хорошо.

Ниана подняла брови и захохотала, рассыпав волосы по лицу.

— Что? — озадачился Нэч. — Это же образное сравнение.

— Давай-ка собираться, — отозвалась Ниана.

Пока орки навешивали тюки на эздов, Нэч опустился на колени, бесплодно ища среди травы белую полоску соли.

— Не осталось? — спросил Грюгхель, проходя мимо.

— Совсем ничего.

— Все впиталось в землю, — сообщил Грюгхель. — Необходимо каждый вечер обновлять защиту.

Нэч поднялся и принялся собирать вещи. Меч покоился в ножнах, и ничто не указывало на его двойственную природу. Ласково проведя пальцами по ребристой рукояти, Нэч повесил меч за спину, закинул за плечо сумку и, держа винтовку в руках, забрался на эзда.

Не оставив после никаких следов пребывания, кроме примятой травы, которая быстро распрямлялась, отряд покинул поляну.

55

Грюгхель ехал впереди, выбирая безопасный путь, обходя плотоядные лианы, шевелящие сочными желтыми сплетениями.

Спустившись по пологим уступам гряды замшевших камней в болотистую низину, Нэч отметил, что деревья стоят реже, чем обычно. Среди них обнаружились дродалы — цветы с крупными сиреневыми головками, похожими на меховые шарики, качающиеся на длинных и тонких, разделенных перемычками стеблях. Шарики настолько сливались с листвой, что сами походили на листву, и заметить их издали было почти невозможно. И вдруг Нэч понял, что ветра нет, а дродалы продолжают двигаться.

— Назад! — закричал Грюгхель, наконец оценив опасность. — Поворачивай!

— Обратно! — вторила Отира на номаэнском языке.

Эзды недовольно захрипели под натянувшимися поводьями, круто меняя направление. Легкий ветерок подул от отряда в сторону дродалов, и волоски на пушистых головках ощетинились. Словно учуяв запах, стебли устремились вверх: перемычки разошлись, верхние отделения выдвинулись из нижних; головки распухли и ощетинились длинными волосками. Когда стебли достигли длины в два человеческих роста, головки начали взрываться. Опушенные семянки, словно стрелы, летели в направлении отряда, протыкали стволы, чиркали о камни, срывая мох. Пронзенный двумя семянками эзд с тюками, обезумев от боли, вырвал поводья у орка и бросился к зарослям цветов. Туча семянок просвистела в воздухе, пригвоздив эзда к земле. Животное обмякло и перестало шевелиться.

Эзд под Нэчем оступился на булыжниках, усеивающих уступ, и покатился с гряды. Нэч выпустил поводья, но не успел спрыгнуть. Зацепившись за бока эзда, последовал за ним, оставляя ошметки кожи на острых камнях. Удачно повернувшись на спину, остаток пути проехал на ножнах и врезался в торчащие из земли семянки.

Переведя дыхание, Нэч пошевелился. Все тело болело, но кости уцелели. Неподалеку лежал эзд с неестественно вывернутой шеей и таращился в пустоту омертвевшими глазами. Дродалы, избавившись от меховых головок, уменьшались, складываясь и скрываясь под густой травой.

— Ты в порядке? — перед Нэчем возникло лицо Грюгхеля с подрагивающим от волнения пятачком.

— Тварь безмозглая! — оценила Отира умственные способности Грюгхеля на тролльем языке и, оттолкнув неудачливого проводника, присела рядом с Нэчем.

— Просто пара синяков, — пролепетал Нэч. — Я уже встаю.

— Не двигайся! — сощурилась Отира, ощупала Нэчу сперва ноги, затем руку и плечи, не обращая внимания на предательски вырывающиеся из его груди стоны, когда пальцы сжимали напухшие кровоподтеки.

— Что с ним? — спросила Ниана, как показалось Нэчу, слишком отчужденно.

— Сильные ушибы. Это и немудрено. — Отира порылась в сумке и извлекла склянку. — Тролль, сюда, ко мне!

Грюгхель подошел с виноватым видом, бережно принял склянку и осторожно наклонил. Густая бесцветная жидкость с голубоватыми прожилками вяло свесилась с горлышка и потекла в подставленные ладони Отиры.

— Достаточно! — шикнула Отира.

Грюгхель вздрогнул и, чуть не выронив ополовиненной склянки, отпрянул.

Отира принялась втирать мазь в тело Нэча, сильно вдавливая пальцы в кожу, словно пытаясь придать глине мягкости. Состав почти не пах, только слегка отдавал местной терпкой пряностью. Сжав зубы, Нэч наблюдал за Нианой, что-то втолковывающей оркам.

— Подними его, — раздался голос Отиры, но Нэч понял смысл слов, когда Грюгхель подхватил его под мышки и резким движением помог встать.

— Больно! — зашипел Нэч.

— Не дергайся! — велела Отира, и Нэч умолк.

С прежним упорством Отира втерла мазь ему в спину и с довольным видом забрала у Грюгхеля склянку. Действие целебного состава, лоснившегося маслянистой пленкой, началось. Приятная прохлада обволокла Нэча, унимая неприятную боль от ушибов и саднящих ранок.

Ниана подвела к Нэчу освобожденного от тюков эзда.

— Ну что, как ты?

— Уже лучше. — Нэч изобразил улыбку. — Эта мазь — просто чудо.

— Просто гоблинское лекарство. Чудо, что ты остался жив. Ты очень страшно падал.

— Я и сам испугался, — признался Нэч, осматривая ножны, которые почти не пострадали, отделавшись несколькими царапинами. — Все произошло слишком быстро. И слишком неожиданно.

— Давай я помогу, — предложила Ниана и подсадила Нэча на эзда. — Предупреди, если возникнет слабость, и ты не сможешь ехать. Лучше остановимся.

"С чего бы возникнуть слабости? — подумал Нэч, пытаясь принять на шершавой спине эзда удобное положение. — И не такие раны получал".

— Тронулись! — крикнула Ниана.

Натянув поводья, Нэч с удивлением увидел, что корочки запекшейся крови отходят от затягивающихся ран, а кровоподтеки заметно посветлели.

56

Несмотря на досадный промах с плюющимися семянками, Грюгхель продолжил выполнять обязанности проводника; никто лучше него не знал опасностей леса.