Битва на удачу

Ганич Вячеслав

— Сожалею за небольшое неудобство, — сказал урядник, хотя всем своим видом показывал, что не испытывает никакого сожаления. — Я уже направил нарочного в Готрдорм. А пока вам придется задержаться в остроге на некоторое время.

— Нам сдать оружие? — осведомилась Отира.

— Пока нет, — ответил урядник. — Вас ни в чем не обвиняют.

Никто не проронил ни слова. В сопровождении Каэра и воинов, они пересекли двор и по одному ступили в низкое вытянутое здание. Там их ждал старшина со связкой ключей. Спустившись за ним по винтовой лестнице, освещаемой редкими на этот раз самыми обычными факелами, они очутились в длинном коридоре, изрезанном решетчатыми дверями.

Старшина отыскал на кольце нужный ключ, отомкнул одну из дверей.

— Сюда только люди, — приказал Каэр.

Нэч, Аэвер и амазонки очутились в небольшом помещении темницы с рассохшимися деревянными лавками вдоль грубо сложенных стен. Из маленьких отверстий под потолком били стрелы солнечного света. Дверь захлопнулась, звякнул ключ в замке. Из коридора раздались шум открываемой двери и рокот орков. Наконец воины покинули коридор, и все стихло.

Ниана села на лавку, прислонилась к стене, вытянула ноги.

— Что это значит? — спросил Аэвер. — Почему мы здесь?

— Возможно, из-за меня, — предположил Нэч, вспомнив тяжелый взгляд Каэра.

— Глупость! — отозвалась Ниана. — Кому придет в голову сажать избавителя в острог?

— Но ведь посадили, — заметила Отира.

— На время разбирательства, — напомнила Ниана. — Ферин сказал, что Даэхонская империя поглотила Кайшми и напала на Королевства лурдов и Виджамай. Возможно, поэтому в Готрии введено военное положение. Правительство опасается лазутчиков Вечной змеи.

— Далеко отсюда до Готрдорма? — не унимался Аэвер. — Сколько нам придется ждать, пока не выяснится, что мы не враги?

Вместо ответа из коридора донеслись звуки многочисленных шагов, и в замочной скважине заскрежетал замок. В помещение вошли урядники Улага и четверо воинов в синих набедренных повязках стражей.

— Ладиан Лиэ'Ваур! — радостно воскликнула Отира, вскочив с лавки, узнав стража с тремя ромбиками на обручах.

— Да, Отира Лиэ'Лоэн, игры кончились. — Ладиан обвел взглядом помещение. — Так-так, Ниана Тэгдан-Ур, вижу, слухи не лгали. Я был прав, приказав задержать ваше сборище.

— Что это значит? — спросила Ниана, так и оставшись сидеть на лавке. — На каком основании? С каких пор урядник начал издавать приказы?

— Ты не понимаешь, — Ладиан хмыкнул и перешел на готрский язык. — Я занял место предателя Наира Мехар-Ура. Теперь я пристав стражи! В Готрии новое правительство. Мы добились своего! Завтра в полдень Готрия вернется в состав Королевства готров. Отира, разоружи гоблинских лазутчиков!

— Ваше оружие, — не скрывая улыбки потребовала Отира.

— Отира, неужели ты с ними за одно? — прошептала Ниана.

— Конечно! — Отира вскинула голову. — Считаешь, мне, представительнице столбового дворянского рода, много радости служить гоблинскому отребью? Хватит разговоров! Оружие на пол!

— Лишить Ниану Тэгдан-Ур знаков отличия, — велел Ладиан.

Два стража с непроницаемыми лицами двинулись к Ниане.

— Никогда не бывать этому! — прошептала Ниана и обнажила меч. — Готрия останется независимой!

Исходя из предшествующего разговора, Нэч был готов к такому повороту событий. Отходя спиной к Ниане, он вскинул винтовку и поймал в прицел Ладиана. Глядя на Нэча, Аэвер приложил к луку стрелу и натянул тетиву. Теперь они стояли в дальнем углу темницы плечо к плечу, готовые принять бой.

— Овлут, где ваши люди? — обратился Ладиан к уряднику.

Овлут пристально посмотрел на Ладиана.

— Как начальник крепости я отказываюсь подчиняться сторонникам воссоединения с Королевством. Я присягал защищать независимость Готрии!

— Ладно, ваше дело, — пожал плечами Ладиан. — Каэр!

В дверном проеме возник Каэр с выражением безумного торжества на лице. Нож в его руке прочертил крутую дугу, и Нэч не успел опомниться, как Овлут рухнул на пол, хватаясь за перерезанное горло и суча ногами. Сквозь пальцы хлестала кровь, растекаясь безобразной лужей. Воспользовавшись замешательством, Отира метнулась к Нэчу и, ухватившись за винтовку, задрала ствол к потолку. Три стража бросились к Ниане и Аэверу, следом — Каэр и пять воинов, появившихся из коридора.

— Мы сдаемся! — вдруг выкрикнула Ниана и бросила меч на пол. — Будь по-вашему!

Нэч разжал пальцы, и винтовка осталась у Отиры. Отира с испугом отбросила ее в сторону, словно держалась за плотоядную лиану. С недоуменным видом, Аэвер отшвырнул лук и сжал кулаки.

— Вот так лучше! — приободрил Ладиан. — Все оружие и все вещи на пол!

— Почему, Ниана? — тихо спросил Нэч.

— Ты должен выжить, — буркнула Ниана, расстегивая ремни.

"Конечно, вот оно и оправдание нашей слабости", — подумал Нэч и бережно положил подаренный Ферином меч на пол, затем избавился от сумки и патронташей, сожалея, что под взглядами сторонников Ладиана не представилось ни малейшей возможности вытащить ларчик.

Каэр хотел поднять его винтовку, но Отира закричала:

— Осторожно! Она гоблинская!

— Гоблинская? — переспросил Ладиан. — Тогда почему не сработал охранитель?

— Потому что у него искусственная рука. Смотрите! — Отира повернулась к Нэчу, дернула за плечевое крепление и сняла протез. — Вот!

— Занятно, — пробормотал Каэр, поднимая винтовку за ремень, — избавитель с одной рукой.

— Отлично. И с этим разобрались. — ухмыльнулся Ладиан. — Существо, выдающее себя за избавителя, перестанет сеять смуту. Каэр, винтовку уничтожить, чтобы никто не пострадал. Собирайте их вещи. Таорин, что со знаками отличия?

Страж, которого назвали Таорином подошел к Ниане и вытащил из сумки ножницы с черными прорезиненными ручками. Ниана безропотно приподняла руки и отвернулась. Заученным движением Таорин подсовывал нижнее лезвие ножниц под обручи и с легкостью перекусывал металл, словно разрезал бумагу, затем разогнул обручи и грубо сорвал, оставив на смуглых предплечьях Нианы багряные царапины.

— Завтра продолжим, — пообещал Ладиан.

Подобрав с пола оружие и вещи, воины и стражники следом за Ладианом вышли из темницы и выволокли за ноги тело начальника крепости. В коридоре возникла возня; мимо двери прошагали довольные орки, и все стихло. За стенами острога сгущались вечерние сумерки.