Битва рассказов 2013
Шрифт:
Силы, неподвластные простым людям… Предметы, способные изменить ход истории… Решения, влияющие на судьбу всего человечества… Проект «Этногенез» продолжается! Жизнь Хьюго и Виктории становится очередным кусочком мозаики, которую нам еще только предстоит собрать воедино. Читайте и наслаждайтесь, мечтайте и фантазируйте! Вперед, на встречу приключениям!
Сброшенный с поезда, рассыпающийся на ходу, он лежал под насыпью, нянча сломанную руку. Кажется, ему все-таки удалось оторваться. Но ненадолго.
Он повторил это еще несколько раз, потом понял, что сидит и раскачивается в жутковатом трансе. Смерть… он бы почувствовал ее смерть, разве нет?
Нет, нет, нет. Не-не-нет.
Хьюго встал. Замотанная в грязную тряпку правая рука (лапа) отдалась болью. Ему нужен доктор. Как ни смешно, подойдет даже ветеринар. Он усмехнулся сквозь красные полосы боли, накатывающие на него. О, ветеринар было бы хорошо. Возможно, он единственный из пациентов, который смог бы сказать, что у него болит. Мечта. Пациент-мечта. С насыпи скатились несколько камушков. Хьюго вздрогнул и поднял голову. Нет, показалось.
Он опять помотал головой. Себе-то можешь признаться, Хьюго? Ему все время чудится, что на насыпи будет стоять Отто Кляйн. Ерунда. Даже фашистские ублюдки-вивисекторы не настолько всемогущи, чтобы перенестись сюда из Аризоны в мгновение ока. А когда Хьюго в последний раз говорил с ним по телефону («я убью тебя, Кляйн. Обещаю, я сделаю это») Кляйн был на той стороне, в подземной лаборатории. Номер был обычный аризонский, но дома, на который он был зарегистрирован, и хозяина дома не существовало. И проект 213 никогда не существовал. И он, Хьюго, не существовал, и никогда не убивал тех охранников.
И, главное, никогда не существовало Виктории Кард.
Хьюго вдруг понял, что плачет, сам того не замечая. Виктория.
Он встретил ее всего 2 года назад, буквально через пару месяцев после того, как оказался на Базе сам. Молодая, стройная и необычайно дерзкая, она произвела на него неизгладимое впечатление с первого взгляда.
Даже в положении пленницы она была великолепна. Охранникам, тащившим ее в тюрьму, пришлось напрячь все силы, чтобы донести свою очередную жертву до камеры. Она лягалась, кусалась, плевалась, сыпала проклятьями и при этом ухитрялась сохранять почти человеческий вид. Хьюго никогда бы так не смог. Все, что оставалось ему сейчас — молча завидовать ее самообладанию.
Когда охранники наконец справились со своим заданием и запихнули девушку в клетку (с четвертой попытки), после чего необычайно поспешно удалились, она удостоила Хьюго своим вниманием.
— Че уставился? — буркнула она. — Людей никогда не видал?
— Таких, как ты, — он подчеркнул это «ты», давая понять девушке, что они с ней на равных, — никогда.
Она окинула его оценивающим взглядом.
— Виктория Кард, — произнесла она наконец.
— Хьюго… — он запнулся. — Майкл. Майкл Коллинз.
Когда Майкл впервые попал на Базу, первое, что сделали нацисты — отобрали его настоящее имя. Ему объяснили, что Майкла Коллинза больше не существует. На свете есть один лишь Хьюго, ничтожный червяк, подопытный материал нацистов. «Они хотели бы заставить нас забыть наше прошлое, — подумал он. — Превратить в животных, не имеющих ничего за спиной. Но это им не подвластно. По крайней мере, до тех пор, пока они не нашли человека с подходящей способностью».
База Третьего Рейха в Америке занималась исследованием людей, обладающих паранормальными возможностями, и изучением странных фигурок, изготовленных из серебристого металла. Как выяснилось, Виктория неплохо в этом разбиралась.
— В определенных кругах эти фигурки называются предметами, — сказала она, выслушав историю Хьюго. — Они дают своему владельцу способности, схожие с нашими. Вот только чем больше предметов носит на себе человек, тем хуже он себя чувствует. 2–3 предмета еще терпимо, но вот если надеть штук 5…
Людей, обладающих супер-способностями, Виктория называла беспредметниками. Их суть состояла в том, что они могли пользоваться теми же возможностями, что и хозяева артефактов, при этом не обладая предметом.
Беспредметников на Базе было 8 человек. Насколько помнил Хьюго, долго здесь они не задерживались. В этой тюрьме, отведенной под особо опасных пленников, Виктория была уже второй за 2 месяца. Особый статус она получила за счет своей возможности разрушать различные вещи, не прикасаясь к ним.
— Мои способности ограничены, — призналась она. — Например, могу сломать руку кому-нибудь из дебилов-охранников. Но эта чертова решетка мне не по силам…
Значит, замок ей тоже не разнести… Там такая сложная система, что хрен разберешься. Сломаешь что-нибудь не то — останешься в клетке навсегда. Впрочем, возможно выход все же есть… Хьюго усмехнулся.
— Предлагаю сотрудничество, — склонившись к ее клетке прошептал он. — Ты подпилишь прутья моей камеры, и я в облике медведя вынесу их. Потом вырублю охранника, заберу ключи и открою твой замок. Если повезет, то сможем выбраться отсюда.
— Как я могу тебе доверять?
— Никак. Но поверь, я не придурок. В одиночку мне не уйти.
Виктории понадобилось без малого два года для того, чтобы осуществить их план. Но с самого утра рокового дня ситуация пошла вразнос. Час Х был назначен на 18.00, так как все сотрудники (кроме охранников) в это время должны были встречать какого-то необычайно важного гостя из Третьего Рейха. Хьюго подслушал, как об этом переговаривались местный врач и его ассистент во время очередного вскрытия оборотня. Но в 9 утра за ним пришли охранники и снова отправили Хьюго прямо на операционный стол. Обычно операции проводил доктор Астер, сам по себе бывший целителем-беспредметником. Хьюго всегда интересовало, что держит его здесь: искренняя вера в идеалы нацистов или же боязнь самому оказаться в качестве подопытного материала. Глаза доктора Астера во время операции всегда были разного цвета, и в его присутствии Хьюго почему-то не мог превратиться в медведя и разнести лабораторию вдребезги. Теперь он знал причину. У доктора был какой-то предмет, блокирующий его способности. Но в тот день операцию производил не доктор Астер, а совсем другой врач, и, хотя его глаза тоже были разноцветными, это означало, что раны Хьюго не закроются чудесным образом сразу же после исследования.
Вернувшись после операции в клетку, он с трудом привалился к стене.
— Ничего, — пробормотал он. — Все в силе, Кард. Все у нас получится.
— Ты уверен?
— Да, другого такого шанса у нас не будет.
Охранников в комнате было трое. В шесть вечера Виктория сломала ногу одному из них (предусмотрительно выбрав самого толстого). Тот взвизгнул прямо как резаный поросенок и, проклиная всех пленников сразу, его коллеги потащили беднягу в медпункт, расположенный в соседней комнате. Это был уже восьмой охранник с переломом за последние полгода, так что поступок девушки не должен был вызвать никаких подозрений. Оставалось только удивляться тому, что Отто Кляйн, обычно нетерпимый к выходкам беспредметников, спокойно закрывал глаза на подобные травмы своих сотрудников.