Битва в кружке пива

Дубровный Анатолий Викторович

– Что, рассказывать!

– Всю правду!

– Правду? О чём?

– Ты же сам сказал, что знаешь, откуда берутся дети! Вот, теперь и рассказывай, но только правду!
– Грозно повторила девочка.

– Ээээ, - начал чиновник, - аист...

– Не надо про аиста, который бродит в капусте, - строго сказала девочка, продолжая держать чиновника под прицелом своего пальца, - Это всё неправда!

– Найтин!
– Строго сказала женщина, - нельзя показывать пальцами!

– А пусть он признаётся!
– не менее строго сказала девочка, но палец убрала, мальчик,

до этого молчавший, поддержал её:

– Да, пускай рассказывает правду!

– Правду, одну только правду и ничего кроме правды!
– Голосом прокурора добавил сотник, и громко захохотал, к нему присоединился и атаман. Громко ржал и казак, приведший женщину и мужчину в кабинет.

– Ну, Петро, ты и попал!
– Вытирая слёзы, сквозь смех, сказал атаман. Женщина и мужчина тоже улыбались. Не смеялись только дети, они выжидательно смотрели на чиновника, когда смех утих, девочка топнула ножкой:

– Ну, так почему не рассказываешь, выходит, тоже не знаешь?

Хохот пошёл по второму кругу.

– Ой, не могу, - ревел атаман, - Петро, так тебе тоже надо рассказывать откуда... Га, га, га...

Отсмеявшись, атаман сделал строгое лицо, встал и обратился к женщине сидящей напротив:

– Капитан-лейтенант Инэллина Дорсет! Вы капитан эсминца "Грозный"?

– Бывший капитан, - горько сказала женщина, тоже поднимаясь, - Бывший, эсминец погиб.

– Вы также командовали захватом линкора союзовцев, а потом и самим линкором во время териласского прорыва?

– Ого, и кто же это так успел назвать?
– Сдвинула брови капитан-лейтенант.

– Ну, кто же, писаки газетные. Но если из того, что они написали правда хоть на треть... Позвольте пожать вашу руку!
– Атаман грузно поднялся, шагнул к Инэллине Дорсет, пожал ей руку, а потом просто обнял её. Отпустив Инэллину, атаман шагнул назад и официалным голосом произнёс:

– Вы это не знаете, на корабле свалеров этого не знали, да и в проклятой зоне вы это тоже узнать не могли. Инэллина Дорсет, поздравляю вас с присвоением вам очередного звания - капитан третьего ранга и награждением вас высшей наградой империи - Золотым Георгиевским Крестом!

Атаман вытянулся по стойке смирно, отдал честь. Инэллина Дорсет тоже вытянулась по стойке смирно. То же проделали все присутствующие в комнате, включая детей. Награждённый Золотым Георгиевским Крестом, автоматически получал почётное звание - Герой Империи и становился графом, то есть становился потомственным дворянином.

– Служу Империи!
– чётко ответила капитан третьего ранга.

– Ладно, отдыхайте, транспорт пойдёт на главную базу завтра, оттуда доберётесь до столицы, космопорт теперь только там. Обратитесь в комендатуру, там вам помогут.
– Обращаясь уже к сотнику, добавил, - Пахомов, отдай им оружие, выдай продовольственные карточки, ну и из обмундирования, что-нибудь подходящее тоже. А то сам видишь, в зоне комбезы поизорвались.

– Спасибо, атаман!
– Поблагодарила женщина.

Когда женщина с детьми, мужчина и сопровождавший вестовой казак вышли, чиновник обиженным тоном обратился к атаману:

– Господин атаман, а как же дети? Ведь в личном деле о

детях ни слова! Ведь неувязочка, надо бы...

– Петро! Ты на детей смотрел?
– Перебил чиновника атаман.

– Смотрел, дети как дети, - пожал плечами чиновник.

– Да книжки вот умные читаешь, небось, твой тот чиновник, что в свободное от основной работы время подрабатывал великим сыщиком, сразу заметил бы. Или, наоборот, в свободное время от раскрытий преступлений века, работал скромным писарем. Фамилии, то у вас одинаковые, а вот примечать, как он ты ещё не научился.

– Да что тут примечать, дети как дети!
– Повысил голос чиновник.

– Особо подозрительные, - хохотнул сотник.

– Ты Пахомов не зубоскаль, а объясни господину Фандорину, а то он совсем в свои книжки закопался, - сторго сказал атаман, - что ты приметил?

– Стреляет малявка из роторной пушки, как опытный канонир, не просто опытный, а мастер - это раз. Два - они совсем не испугались тварей, у новобранцев после первого патрулирования - колени сутки дрожат, а этим хоть бы хны. Ну и на глаза и уши, вы обратили внимание, господин регистратор.

– Синие глаза, большие, даже чересчур!
– Чиновник, явно обиделся.

– Синие, большие, - согласился сотник, - А то, что время от времени зрачок вертикальным становиться, да и уши заострённые. Из эльфей они, вот что!

– Какие эльфы?
– Удивился чиновник, - Они же на капитан-лейтенанта похожи!

– Похожи, очень похожи, - Согласился сотник, - Она им точно мать, а вот папаша...

– Понял, Петро?
– Прогудел атаман, - Могёт быть, полукровки. Ведь стреляют как эльфы, а те стрелки отменные. С оружием управляться умеют, а где ещё могут дитёв научить? А? Только в армейском или флотском детском доме. Баба, она везде баба, даже в армии или на флоте, нагуляла, хотя троих и разного возраста... Отец их, скорее всего, погиб, а она теперь и тянет. В общем, хоть и баба, но героическая!

Во флоте Империи служили как мужчины, так и женщины, на кораблях и в гарнизонах было много супружеских пар, естественно у них появлялись дети. Но не будет же мать воспитывать детей на боевом корабле, тем более что иногда мать служила на одном, а отец на другом. И, очень часто, такие дети находились, а армейских или флотских детских домах, где получали соответствующее воспитание. Родители виделись с детьми во время отпусков или стоянок на базах.

– А оружие! У них же при себе оружие!
– Не унимался чиновник Петр с примечательной фамилией - Фандорин.

– Они же боевые офицеры, имеют право. И потом, какой боевой офицер расстанется со своим оружием! Ты Петро, здесь видел кого-нибудь без оружия, кроме себя, конечно. Ну и по номерам личного оружия установили, что они именно те за кого они себя выдают.

– Но дети! Если они были в детском доме, то это должно быть отражено в личном деле их матери!
– Всё не мог успокоиться чиновник.

– А может они жили на планете отца, у их родственников, у эльфей. И баба туда ездила рожать. Что мы знаем об эльфях, может у них так принято, - сделал предположение сотник.