Битва за Арракис
Шрифт:
Тоньо снова задумался о том, кто мог быть его вероятным родителем. Наверное, это был обеспеченный человек, один из тех, у кого его мать трудилась в доме. Как его отец и мать понравились друг другу? Или отец вообще не интересовался ее мнением, лишь удовлетворил свои желания, а та пусть выкручивается с ребенком как хочет? Юноша по природе был довольно застенчив, но сейчас жалел о том, что не стал спрашивать у матушки о том, кто его отец. Конечно, она могла разозлиться и отказаться отвечать, но кто знает - может, и рассказала бы. Тогда ее сын ушел бы на войну, зная, благодаря кому и как появился на свет; конечно, это ничего не изменило бы в его судьбе, и он жил бы, как и раньше, но почему-то Тоньо считал, что ему было бы спокойнее
***
Вечером после отбоя Тоньо долго ворочался с боку на бок; разные мысли не давали ему уснуть. Он по-прежнему думал о Кассандре, о своей семье, оставшейся на Каладане, о своем возможном отце, пока наконец не задремал, но вместо команды офицера его разбудил сигнал тревоги. Сирена громко взвыла на всю казарму; юноша резко сел на своей койке, протирая глаза. За окном еще были сизые утренние сумерки.
– Что такое?
– спросил он у сослуживца, спешно натягивая штаны и гимнастерку. С улицы до него донесся невнятный гул и грохот, словно там что-то взрывалось.
– Да ничего, наверное, просто учебная тревога, - пожал плечами тот.
– Какая учебная, на нас напали!
– испуганно заорал молодой лейтенант, который вбежал в казарму, чтобы объяснить солдатам, в чем дело, и услышал их слова.
– Быстрее, быстрее, вставайте, берите оружие, и бегом отстреливаться, наши там уже обороняются, кто ночью не спал и на посту был!
Вместе с товарищами Тоньо выскочил во двор; от неожиданности он даже не ощущал страха. Вокруг в воздух взлетали тучи песка - он едва успел надеть защитный фильтр и очки, чтобы прикрыть глаза и нос, что-то бухало, гудело, выло. Юноше хотелось закричать, убежать в никуда, упасть на землю, лишь бы спастись от всего этого, но внезапно он вспомнил о Кассандре. Она здесь, и он знает, что она ужасно боится Харконненов. Конечно, у него мало шансов ее защитить и сделать так, чтобы никто ей не навредил, но пока он жив, он будет стараться, чтобы этого не произошло.
– Кто на нас напал?
– робко спросил он у старшины.
– Это Харконнены?
Тот вглядывался в силуэты движущихся людей и машин, видневшихся сквозь пробитую врагами брешь в стене.
– Нет, - сухо ответил он.
– Это снова Ордосы. С ними проще, если сейчас отобьемся, они уйдут - до следующего раза. Трусливые и хитрые твари. Харконнены напористые, эти же подлые, от них можно ждать чего угодно! Да что ты застыл, словно пень! Давай, отстреливайся! Ждешь, пока тебе снарядом голову оторвет?
Тоньо поднял ружье и несколько раз выстрелил туда, где Ордосам удалось пробить в стене дыру - не целясь, наобум. Там по-прежнему маячили машины и люди в форме; их было плохо видно из-за туч песка и через стекла защитных очков, но солдат смог разглядеть, что один из врагов все-таки упал. Он выстрелил еще раз, и еще, и еще, но тут над его головой просвистело что-то огромное. В следующее мгновение раздался страшный грохот, взрывной волной юношу отбросило на несколько метров, окатив песком. Оглушенный, но не раненый Тоньо понял, что совсем рядом и в самом деле разорвался снаряд. Через силу он заставил себя подняться, стряхнул с гимнастерки песок и осмотрелся. Несколько его товарищей, включая управляющего, лежали чуть поодаль без движения. Спотыкаясь, он бросился к ним, чтобы проверить, живы ли они; двое были мертвы, еще трое едва дышали, а старику, с которым они так мило беседовали вчера, оторвало кисть левой руки, и теперь он был без сознания. Тем временем тяжелая техника Атрейдесов перешла в контрнаступление и открыла ответный огонь; благодаря этому Тоньо смог вытащить из поясной сумки перевязочный пакет и в меру своего умения кое-как замотал старику запястье, после чего позвал на помощь медслужбу.
Ордосы
– Ну все, отвоевался я, - грустно сказал управляющий, кривясь от боли в раненой руке.
– Удачи тебе, сынок. Не дай себя убить, будь бдителен и возвращайся живым к своей матушке.
– А вы теперь как?
– Тоньо осторожно обнял старика, который, по счастью, мог держаться на ногах - в отличие от других своих сослуживцев.
– Да уж как-нибудь, - пробормотал тот.
– Думал я вот, что женюсь, так теперь мне и жениться не придется, кто за инвалида замуж пойдет, лишняя обуза. Лучше б я сегодня умер.
– Ну нет, тут вы неправы, - юноша попытался подбодрить своего знакомого.
– Война идет, мужчин мало, пусть даже и инвалид вы, но правая-то рука у вас цела, и хоть что-то вы по хозяйству делать можете. Наверняка же найдется какая-нибудь вдовушка, которой нужна опора и поддержка, а вы к тому же человек добрый, обижать ее не станете. Так что не сетуйте на судьбу, все у вас еще будет неплохо, я рад, что вы сегодня не погибли. Только жаль, что поговорить мне теперь не с кем, мы же с вами хорошо поладили.
Старик вымученно улыбнулся.
– Может, еще и свидимся. А то даже и поработаем вместе. Генерал Тирис - человек добрый и милосердный, авось меня и без руки на работу возьмет.
Тоньо с тоской окинул взглядом базу. Кругом песок, камни, железо, хоть бы один зеленый листик, как красиво было на Каладане с его зеленью, и управляющий уже совсем скоро сможет увидеть родину - пусть и без руки. Он еще легко отделался: многие раненые лежали без сознания, кому-то осколками разорвало внутренности и перебило кости, и теперь люди нуждались в срочных операциях, а кто-то даже не дожил до прилета карриала, и их похоронили в песке прямо на территории базы - транспортировка тел стоила слишком дорого, и родственники погибших вскоре получат от командующих уведомления о том, что их близкие погибли на войне. Он даже не смог бы описать словами то, что сейчас чувствует: тоску, подавленность, растерянность, страх...
– До свиданья, - ответил он управляющему со слезами в голосе.
– Надеюсь, что смогу еще когда-нибудь поработать с вами.
ГАЗОВАЯ АТАКА
Похоронив убитых и отправив раненых лечиться на Каладан, солдаты Дома Атрейдесов взялись за восстановление разрушенных построек и укреплений. Рядовые бойцы, еще не умудренные малоприятным опытом, даже немного успокоились, хотя старшие по званию не уставали напоминать им о том, что расслабляться не стоит - Ордосы славились своим коварством, подлостью, беспринципностью и умением наносить удары исподтишка. В этот раз все произошло точно так же, как и следовало ожидать - в борьбе с такими врагами, как справедливо заметил один из лейтенантов, любая оплошность может стоить многих жизней.