Битва за Кальдерон
Шрифт:
Фиделиас вошел в гостиную, направился к шкафу, где стояли спиртные напитки, и взял старинную бутылку из голубого стекла. Он налил себе прозрачной жидкости в широкий низкий бокал и, прихватив его с собой, направился к креслу с огромной мягкой подушкой, стоящему у большого окна.
Он сел и закрыл глаза, медленно потягивая напиток, который казался ледяным, когда касался губ.
У него за спиной открылась дверь, и в комнате послышались легкие шаги.
— Ледяное вино, — пробормотала леди Аквитейн. — Не думала, что вы из тех, кто его любит.
— Я давным-давно
— Понятно, — сказала леди Аквитейн и села в кресло напротив него.
Ее присутствие имело какую-то магнетическую силу. Она обладала тем типом красоты, которому большинство женщин не станут завидовать, — вовсе не красотой мимолетной молодости, хотя ее владение магией воды, разумеется, позволяло ей выглядеть на столько лет, на сколько она пожелает. Но красота леди Инвидии Аквитейн становилась все отточеннее и изысканнее с проходящими годами. В ее основе лежала жесткая, неколебимая сила, которая читалась в линии скул и челюсти и наполняла глаза цвета темного гранита. Манера держаться и внешность леди Инвидии говорили о ее моральной силе, а когда она села в кресло в своем алом шелковом платье лицом к Фиделиасу, он почувствовал эту силу и уловил в ее голосе холодный гнев, напоминающий о первых осенних заморозках.
— И что же тебе удалось узнать?
Фиделиас сделал еще один глоток ледяного вина, показывая, что не собирается торопиться.
— Исана здесь. Она вместе с Серай.
Леди Аквитейн нахмурилась.
— С куртизанкой?
— С курсором, — сказал Фиделиас. — Точнее, я думаю, что она курсор.
— Один из тайных агентов Гая?
Фиделиас кивнул.
— Вполне возможно, хотя, как и личность легата-курсора, их имена никогда не называются открыто. Она остановилась с Исаной в доме сэра Недуса, на Садовой улице.
— Не в цитадели? — удивленно спросила леди Аквитейн.
— Нет, миледи. И мне до сих пор не удалось понять почему.
— Интересно, — пробормотала леди Инвидия. — Что еще?
— Я уверен, убийца в порту был человеком Калара.
— С чего такая уверенность?
— Он не местный, — ответил Фиделиас. — Мои агенты в городе наверняка бы что-нибудь знали — не обязательно то, кто это сделал, но что-нибудь. А они ничего не знали. Значит, он не отсюда. Учитывая это и все, что мне удалось узнать от убийцы в Исанагольде, я уверен, что не ошибся.
— Насколько я понимаю, ты не узнал ничего такого, что можно доказать в суде, — сказала Инвидия.
— Я не знал, что вы собираетесь предъявить обвинения.
Она одарила его улыбкой, похожей на острый клинок.
— Калар продолжает пытаться убрать Исану, — сказал Фиделиас. — Я думаю, его люди воспользовались подземельями, чтобы быстрее добиться своей цели.
— Пещеры под городом? — нахмурившись, спросила Инвидия.
— Да. Все мои агенты, с которыми я разговаривал, сообщили мне, будто в подземельях начали пропадать люди. Я полагаю, они уничтожают свидетелей, чтобы те не могли о них рассказать.
Инвидия кивнула.
— А это означает, что в банде Калара не один человек.
— Именно.
— Но это бессмысленно, — сказала Инвидия. — Сегодняшнее покушение на жизнь Исаны было каким-то поспешным — я бы даже сказала, плохо подготовленным. Зачем использовать одного раненого агента, если есть другие?
Фиделиас поднял брови — на него произвел впечатление вопрос Инвидии.
— А мне даже не пришлось вас подводить к правильному вопросу.
— Я не мой муж, дорогой шпион, — сказала она, и ее губы искривила улыбка. — Ну так?
Он вздохнул.
— Вам не понравится ответ, леди. Дело в том, что я не знаю. Тут задействовано множество других факторов. Например, эти исчезновения… я не могу их объяснить. И…
Она немного наклонилась вперед и подняла бровь.
— И что?
— Я не уверен, — сказал Фиделиас и сделал еще глоток обжигающе холодного вина. — Но мне кажется, среди курсоров что-то происходит.
— Почему ты так думаешь?
Он покачал головой.
— Впрямую я не мог поговорить ни с кем, кто с ними связан. Но те, с кем я побеседовал, должны были знать об их передвижениях и действиях в последнее время, однако они ничего не смогли мне рассказать. Кроме того, Серай рискует раскрыть свою принадлежность к ордену курсоров, столь открыто участвуя в том, что происходит.
— Я не понимаю, — сказала Инвидия.
— Я тоже не понимаю, — признался Фиделиас. — Но в воздухе что-то витает. — Он посмотрел Инвидии в глаза. — Мне кажется, кто-то объявил войну самим курсорам.
Инвидия удивленно подняла брови.
— Это… нанесет сокрушительный удар по Гаю.
— Да.
— Но кто обладает достаточным знанием, чтобы сделать такое?
— Я, — сказал он.
— Это приходило мне в голову, — сказала Инвидия. — Твоих рук дело?
Фиделиас покачал головой, радуясь тому, что ему не нужно прятать свои чувства, чтобы противостоять водной магии Инвидии.
— Нет. Я вышел из ордена курсоров, поскольку считаю, что королевству требуется более сильный правитель, а Гай больше не может исполнять свои обязанности Первого лорда. Но я ничего не имею против курсоров, которые ему верно служат. Никаких обид или злости.
— Вроде той девушки? Кстати, как ее зовут?
— Амара, — ответил Фиделиас.
— Значит, никаких обид, мой шпион? И никакой злости?
— Она глупа, — сказал он. — И молода. В свое время я был таким же.
— Ммм, — протянула Инвидия. — Как старательно ты закрываешь от меня свои чувства, когда говоришь о ней.
Фиделиас поболтал остатками ледяного вина в своем бокале.
— Правда?
— Да.
Он покачал головой и допил вино.
— Я постараюсь узнать как можно больше и покончу с Исаной сегодня ночью.
— В этой истории слишком много тайн, чтобы я чувствовала себя спокойно, — сказала леди Аквитейн. — Но ты должен помнить, мой шпион, моя главная цель — это стедгольдер. Я не допущу, чтобы все королевство узнало, что ее прикончил Калар. Я распоряжаюсь ее судьбой.