Битва За Масть
Шрифт:
– Бегом за ней, - приказал Филу Кос.
– Сейчас менты понаедут, надо сваливать.
Фил через пять ступенек рванул наверх.
XI
В общем, все оказались в квартире у Космоса. Куда еще было ехать? На сегодняшнюю ночь приключений и так всем хватило.
Юрий Ростиславович, встретив их в прихожей, ничего расспрашивать не стал, а отправился на кухню варить кофе. Побольше и покрепче. Олю положили спать в комнате Холмогорова-юниора.
Совет в Филях все никак не начинался. В гостиной висели клубы дыма и тягостное
– Короче, братва, - из кабинета отца выплыл Космос, наряженный в академическую мантию и в черной квадратной шапочке на голове. Прямо оксфордский профессор-звездочет.
– Раз вы здесь все такие тупые, то Космос Юрьевич Холмогоров все за вас уже решил.
Вошедший в гостиную Юрий Ростилавович бросил строго:
– Сейчас же сними.
– Папа, я думаю, - отмахнулся Космос.
– Интересно, о чем?
– как бы сам у себя поинтересовался Юрий Ростиславович, ставя горячий кофейник на журнальный столик.
– В общем, ясно одно, - продолжил свою мысль Космос.
– Крыса среди тех, кто знал о квартире.
– То есть среди нас, - уточнил Фил.
– Не факт, - позволил себе не согласиться Космос.
Не сговариваясь, все уставились на Пчелу.
– Что пялитесь?
– не выдержал тот.
– Да не о тебе речь, - заткнул его Космос.
– Короче, Склифосовский. Идея, конечно, дурная, но чем черт не шутит. Фил, ты ж каскадер?
– Участвую. Вот завтра - на съемки в Ялту с Иванычем.
Космос понимающе кивнул и продолжил:
– Собираем всех. И ты с Сашей едешь в Ялту. Ну, типа, каскадерить.
– Ну и что?
– как всегда, с первого раза не понял Фил.
– Сань, ну до тебя-то хоть доперло?
– воззвал к здравому смыслу вдохновленный своей идеей Космос.
– Это ежик?
– Саша вместо ответа ткнул под нос Косу засушенное тельце какого-то морского гада, усеянного острыми иглами. В квартире Коса всегда было предостаточно всякой экзотической дряни.
– Нет, колобок, - огрызнулся Кос, машинально схватив мертвое сухое животное. В тот же момент оно укололо его. И пребольно. Космос чертыхнулся и бросил колючий колобок на стол, едва не расплескав кофе.
– Ладно, давайте, - резко поднялся Саша.
– Фил, собирай всю братву. Завтра с утра едем в аэропорт. Сейчас - всем спать, - приказал он. И, почувствовав, что это прозвучало слишком резко, решил исправиться, не слишком, впрочем, удачно: - А то у меня первая брачная ночь как-никак. Вы мне украсили ее, нечего сказать. Спасибо, братья, - в слова благодарности Саша, казалось, вложил всю желчь, на какую только был способен.
* * *
Оля, оказалось, заснула. Она спала на кушетке прямо в свадебном платье, укрывшись пледом. "Бедная моя", - подумал Саша, садясь в ее ногах. Мятая фата печально свешивалась со стула.
– Бедная моя девочка, - уже вслух прошептал он, поправляя прядь волос на щеке любимой.
– Так странно, - совсем не сонным голосом проговорила Оля, не открывая глаз, - сегодня я могла бы маму с папой увидеть...
Саша с трудом проглотил комок, как колючий еж, застрявший в горле:
– Я... я не знаю, что ответить.
– Саша, зло возвращается злом.
– Оля так и не открывала глаз.
– Я не делаю зла. Я живу, - тихо ответил он. Не столько ей, сколько себе самому.
– Значит, твоя жизнь - зло, - спокойно пояснила она. Так маленьким детям втолковывают, что такое хорошо, а что такое плохо.
Саша упрямо молчал. Оля все-таки открыла глаза и смотрела на него так, будто жалела. Его. И себя. И такую теперь лишнюю фату.
– Оля, мне так стыдно. Прости меня, - опустил он виновато голову.
– Тс-с, милый, - погладила она его по волосам.
– Я же знала, кто ты. Просто я люблю тебя так - больше жизни.
Саша опустил голову еще ниже, чтобы скрыть подступившие слезы. Он легонько и нежно коснулся губами запястья любимой.
– Оленька моя, Оленька, - бормотал он, уже не скрывая слез, - будь со мной.
Она обнимала его все крепче, стараясь стать еще ближе, ближе:
– Муж мой, любимый мой...
– И, уже после: - Боже мой... Люблю, люблю...
* * *
В своем собственном лубянском кабинете Игорь Леонидович Введенский выглядел более уверенным, чем на совещании у генерала Хохлова. Здесь он был царь и бог. У него даже проявились яркие индивидуальные черты: волевая складка над переносицей, уверенные жесты и даже металл в голосе.
Зато троих его сотрудников словно размножили на ксероксе. Очевидно, это такая профессиональная черта кадровых чекистов - уметь всегда и везде выглядеть в соответствии с исполняемой ролью. Высокого артистизма профессия.
Демонстративно прикалывая кнопками фотографии бригады Белова к стенду, Игорь Леонидович расположил снимки так, что получилось нечто вроде креста. Символ, однако!
– Вот они все тут, голубчики.
– Введенский довольно оглядел композицию.
Вернувшись к столу, он продолжил оперативку:
– Итак, ситуация вокруг "Курс-Ин-Веста" чревата большой кровью. Мы будем наблюдать за конфликтом, пока не наступит критическая точка. Тогда мы вмешаемся. И Белов ляжет под нас, - сказал, как отрубил, он.
– Или в могилу. Задача ясна?
– Так точно, - хором ответили рядовые невидимого фронта...
"Начинается посадка на самолет рейса двадцать три семнадцать до Симферополя. Повторяю..." - голос дикторши разносился под сводами зала ожидания аэропорта "Внуково".
Возле выхода на посадку, с дорожными сумками в руках, стояли Саша с Филом. Рядом с ними - Космос, чуть в стороне хмурый Пчела и несколько бойцов.