Битва За Масть
Шрифт:
– Это вы к чему?
– напрягся Саша.
– А к тому, что все, кто здесь тренируется, должны жить по закону. Это тебе любой мастер скажет, не только я. Если б ты ко мне пришел за помощью, я б для тебя сделал все. А тренировать твоих быков... Не хочу. Извини. Насчет же духовной пищи - пусть твои товарищи в шахматы играют. Ну давайте, ребята, до встречи.
– Аудиенция у Учителя была закончена.
Но еще на несколько минут Саша с Филом задержались. Уж больно красиво Александр Иванович провел несколько мгновенных спарринг-встреч. Последним он уложил на лопатки шкафообразного
– Кинг-Конг мертв, - констатировал Саша.
– Фил, надо оружие закупать.
– Причем автоматическое, - на полном серьезе ответил Фил.
XVI
Ну ладно, солистки из нее не получилось. Но с высшим консерваторским образованием просто сидеть дома было тоже глупее глупого. Муж уходил рано утром и появлялся поздно вечером. Приготовление ужина занимало не более полутора часов. Остальное же время приходилось убивать, а к этому Оля не привыкла, приученная с самого детства к ежедневным занятиям.
"Ни дня без скрипки", - так говорили еще ее родители. Но вот уже несколько месяцев она не притрагивалась к инструменту, вспоминая слова своего профессора: "Музыка - это дело жестокое, кровавое"... Но не только вынужденное безделье мучило ее. Между нею и Сашей как будто пробежала черная кошка. Он не хотел ее слышать, его дела, его "пацаны" все-таки оказывались для него важнее. Что бы он ей ни говорил.
Иногда у Оли просто опускались руки. Однажды в молодежной передаче показали небольшой сюжет про джазовый коллектив "Стиль-модерн", которым руководил ее однокурсник Виталий Майский. Мало того, Виталик в свое время звал ее в этот самый "Стиль-модерн". Правда, главным мотивом этого приглашения, как это ей тогда показалось, были не столько ее музыкальные способности, сколько интерес Виталика к ее женским прелестям. Короче, ухлестывал за нею Виталик со страшной силою. И с нулевым эффектом.
Телефон Виталика она обнаружила, разбирая старые ноты. И, почти не колеблясь, позвонила.
Они встретились у памятника героям Плевны. Виталик совсем не изменился, был все такой же жизнерадостный, самоуверенный и лохматый - да, в общем-то, и времени не так много прошло, хотя событий в Олиной жизни случилось столько, что другому на несколько лет хватило бы. Она была уже не той беззаботной студенткой, что всего полгода назад.
В кафе, за столиком, уже заказав салаты и вино, Виталик достал из пакета пластинку. На обложке диска "Стиль-модерн" среди фотографий музыкантов Оля обнаружила несколько однокурсников и самого Виталика. Он ослепительно улыбался. А вот гриву свою так и не расчесал.
– Ого!
– подобающе восторженно протянула Оля.
– Здесь могла быть и твоя фотка, - подслащивая пилюлю, объяснил Виталик - Я ж тебе, если помнишь, еще на пятом курсе предлагал с нами играть, но ты тогда свою личную жизнь строила.
– Помня об этом, я и решила с тобой связаться, - излишне холодно-официально сказала Оля, но улыбнулась совсем не официально.
– А как же муж, - объелся груш? Не запретит?
– подколол Виталик.
– Ты за себя боишься?
– Она уже откровенно кокетничала, чувствуя, что нравится ему по-прежнему.
– Я даже не знаю, у нас состав уже сложился...
– тем не менее пожал плечами Виталик. Надо же было ему тоже пококетничать.
– Знаешь, - разоткровенничалась Оля, - после распределения я совсем потерялась. Валентин Георгиевич сказал: "Вы, Оленька, талантливы, как молоток, так что идите преподавайте". Но это - ведь неправда. Я могу играть.
– Ну, Оленька, конечно, можешь. Я, допустим, всегда к тебе хорошо относился и считаю талантливой скрипачкой.
– Глаза Виталика говорили еще и о том, что он считает ее очень и очень привлекательной.
– Другое дело, надо работать. Ведь и мне, знаешь с неба ничего не падало.
– Так что, берешь?
– исподлобья посмотрела на однокурсника Оля.
Не отвечая, он протянул ей руку:
– Пойдем потанцуем.
Они медленно закружились под неторопливую мелодию местного оркестра.
– Нам ведь иногда и в кабаках лабать приходится - деньги нужны, кивая на музыкантов, сказал Виталик.
– Подумаешь, мне-то что.
– Оля была готова на что угодно, лишь бы играть, лишь бы не сидеть сутками дома...
* * *
Подъезд наконец-то привели в божеский вид. Давно надо было. А то и вправду - выходишь из лифта, будто попал на поле боя. Саша, переложив букет пушистых хризантем в левую руку, провел ладонью по стене - от выбоин не осталась и следа. Молодцы, хорошо сделали. И перила заменили. Умеют ведь, когда деньги хорошие платишь.
Он отряхнул руку, чуть измазанную побелкой, и открыл дверь квартиры. В коридоре было темно.
– Оля! Оля!
– гулко разнеслось по коридору. Не дождавшись ответа, Саша громко запел любимое из "Наутилуса": - Гуд бай Америка, о! Где я не был никогда...
Тишина его раздражала:
– Оль, ты где?
– крикнул он еще раз.
Как всякий мужчина, который много времени проводит на работе, он страшно не любил возвращаться в пустой дом. Уж как-нибудь жена могла бы все свои дела сделать днем! Включив свет на кухне, Саша окончательно понял, что Оли нет дома. И давно - в раковине громоздилась целая гора еще утренней посуды.
Петь расхотелось. Бросив букет в мойку, Саша набрал номер Олиной бабушки:
– Але, Елизавет Пална, здравствуйте, разбудил? Извините, а Ольга у вас? Нет... Странно...
Услышав звук открывающейся двери, Саша поспешил успокоить заволновавшуюся бабушку:
– Вот она, пришла. Спокойной ночи. Оля была весела. Даже слишком.
– Ваша мать пришла, грампластинок принесла, - игриво начала она от самого порога.
– Здравствуй, милый.
– И Оля потянулась поцеловать мужа.
От нее пахло духами и вином. Саша резко и демонстративно отстранился.
– О-о, какие мы сердитые. Ну и ладно.
Осторожно обойдя мужа, Оля прошла в комнату. Не глядя на него, она достала из конверта подаренную Виталиком пластинку и включила проигрыватель. Из динамика раздались первые звуки. Несколько, надо сказать, необычные.
– А что ты кипятишься-то?
– с некоторым вызовом продолжила Оля.
– Я с однокурсником встретилась...
– С кем?
– усмехнулся Саша, разглядывая конверт от пластинки.