Битва За Масть
Шрифт:
– Фамилия, имя, отчество?
– Белов Александр Николаевич, шестьдесят девятый, Москва.
– Проходим.
Последующее напоминало прием молодого пополнения в армии. Только вместо бани и душа был полный, унизительный шмон с раздеванием догола. Одежду потом снова выдали. Но не новую, казенную, а пока свою, собственную. Правда, без ремней, шнурков и галстуков...
* * *
– Ну, как тут наша молодая мама?
– Катя ворвалась в Олину палату, как вихрь, неся за собой запахи цветов и фруктов.
– Привет, Светик, - кивнула она медсестре, выгружая
– Ах ты моя красавица!
– Катя обняла присевшую на кровати Олю, затормошила, чмокнула в щеку.
– Что, Саша приехал?
– смеясь, спросила Оля. И насторожилась - ведь если приехал, почему он не здесь? А?
– Знаешь, - Катя суетливо стала помогать медсестре выгружать снедь из пакетов.
– Он вот передал тебе целый мешок вкуснятины.
– Она протянула Оле один из пакетов, старательно отворачивая лицо.
– А сам выбраться не смог, потому что дороги перекрыли...
– Даже записки не передал?
– Оля разочарованно перебирала аппетитные осенние яблоки.
– Записка?..
– на секунду остолбенела Катерина, но моментально нашлась.
– Ах, да... Слушай... Куда ж я ее..? По-моему, я ее куда-то выложила. В какой-то карман.
Она излишне старательно рылась в карманах, стараясь не встречаться с испытующим Олиным взглядом. В халате записки не оказалось, в карманах пиджака почему-то тоже.
– Ну Ка-ать!
– укоризненно протянула Оля.
– Постой-ка, неужели выронила? Вот ворона! Какая ворона!
– Катя захлопала крыльями, то есть руками, по бедрам.
– Свет, а Свет, посмотри в коридоре! Может, там?
Медсестра, понимающе кивнув, для виду вышла в коридор и почти тотчас снова вошла. Надо же было навести порядок. Фруктов Катя нанесла немеряно. Не иначе как с перепугу.
Она и вправду боялась - Сашка-негодяй мало того что не звонил, так еще и не отзывался на вызовы по мобильному. Катя ругала его про себя почем зря, скорее, впрочем, для самоуспокоения. В глубине души она молилась, чтобы с племянником ничего не случилось. Стреляют-то в самом центре! Что за страна!
Пока оборону удавалось держать: вроде бы и Оля, и сестра верили ее путаным объяснениям. У Тани слабое сердце, у Ольки молоко может пропасть, так что держать оборону надо до последнего. А ведь Сашка-дурень, еще и не знает, что у него - сын! Господи, пронеси!
– Ну, как же так, Кать?
– Оля чуть не плакала из-за мифической записки.
– Слушай, дай-ка я позвоню!
– Она потянулась к мобильнику, предательски высунувшемуся из Катиного халата.
– Что звонить-то?
– Катя отпрыгнула от Оли, как укушенная.
– Да у меня и аккумулятор сел.
– Она тыкала пальцем в кнопки, стараясь вырубить телефон.
– Свет, у тебя нет зарядного устройства?
Вместо зарядного устройства сообразительная Света принесла запеленутого как бревнышко Ваньку, и Катя, облегченно вздохнув, радостно запричитала:
– Большой, большой какой! Посмотрите, кто к нам пришел! Какой красивый мальчик! Ты посмотри, посмотри, как он на Сашку похож! Копия!
– Ты разбудишь его.
– Слава богу, Оля полностью переключилась на ребенка.
– Да он не слышит сейчас ничего. Кормить пора, - уже без сюсюканий, тоном врача распорядилась Катя. Ну, Сашка, отольются тебе теткины слезы! Только появись! Появись, пожалуйста!
– Мне кажется, у меня молока нет.
– Оля подтянула Ваньку к груди.
– Все у тебя есть. Корми!
Ванька, мгновение помедлив, принялся завтракать. Впервые в жизни.
XXIX
Местным вертухаям надо было отдать должное. Обшмонали не только все карманы, но и каждый шов на одежде. Но, в общем, вежливо, если здесь вообще в ходу такие понятия.
– Одеваемся, на выход!
Хорош выход. Лучше бы с вещами - на волю. Как в кино. Но о кино напоминали только знакомые по фильмам о революционерах "интерьеры" знаменитого Бутырского замка. Мерзкой масляной краской измазанные стены. Лязгающие под ногами металлические лестницы. Ряды дверей камер с глазками и "кормушками". Стойкий кислый запах.
– Лицом к стене! Проходим по одному. Руки за спину!
Камера была, видимо, не самой большой - человек на пятьдесят. В напряженных лицах встречавших их арестантов сквозило между тем и любопытство. Кто такие? С чем пожаловали?
На всякий случай, войдя, они как бы выстроились клином - с Сашей Белым во главе.
– Здравствуйте, - поприветствовал будущих сокамерников Фил.
– Здорово... здравствуйте...
– ответила камера нестройным гулом голосов.
Сделав несколько шагов, они остановились.
– Смотрящий кто?
– Белый сразу выделил из всех коротко стриженного парня умеренно-блатного вида, судя по всему - старшего по камере.
– Тут смотрящих нет, - ответил тот вполне дружелюбно. И добавил философически: - Мы все здесь гости.
– Мы пройдем?
– "по правилам" продолжил разговор Белый.
– Без проблем, - кивнул стриженый.
– Аккуратней, не зацепись, - с некоторым вызовом бросил кто-то из старожилов. Но на него не обратили внимания.
Пчела пристроился на тумбочке, привалившись спиной к стене. Космос на широком и не слишком чистом подоконнике. Фархад и Саша по-турецки расположились на нарах, а Фил остался стоять, широким своим плечом как бы прикрывая вход в их отдельный закуток. И внимательным взглядом оглядывал камеру.
– Сань, какого черта ты их впустил?
– всплеснул длинными руками Космос.
– Сидели бы сейчас, водку пили...
– А ты вспомни, - строго, исподлобья глянув на него, ответил Саша, как нас четыре года назад менты гоняли, и все поймешь.
– Косу оставалось только грустно согласиться с Сашиными резонами.
– Фарик, я знаю, что нам надо поговорить...
– тронул Саша за плечо Фархада, которому явно не терпелось ему что-то сказать. Важное, чего откладывать нельзя буквально на минуту. Фара быстро-быстро перебирал пальцами свои лазурные четки, которые невесть как ухитрился пронести с собой. Впрочем, Саша помнил, что даже в армии Фарик не расставался с ними.