Black Wizard
Шрифт:
Сперва потому что было страшно и некуда идти. Потом, чтобы научится выпендриваться перед “взрослой” соседкой. А потом... потом он и не думал о побегах.
– Думал, - кивнул Томас.
– Но знаешь, это как-то... Черт! Слушай, если у тебя вопросы будут мне душу наизнанку выворачивать, то я лучше посплю.
– Это важно!
– Мара таже ударила кулаком по коленке.
– Поверь мне, это очень важные вопросы, когда дело касается мощных артефактов.
– Тогда я требую равноценного обмена.
Глоумбуд
– Немного архаичная концепция для наших дней.
– Урсула Ле Гуин бессмертна, - отмахнулся Томас.
– В общем, вопрос на вопрос - лады?
Мара немного поразмышляла, а потом кивнула.
– Тогда моя очередь, - Томас окинул взглядом девушку.
– Какой у тебя размер груди?
Она покраснела. Слегка. Чуть-чуть. Но достаточно, чтобы Корнев узнал ответ и на еще один. Наверное полугномихе было сложнее найти себе пару на свидание, чем SS черной ведьме.
– Два, - ответила она железным голосом.
– С половиной.
– Скорее с третью, - прикинул Корнев.
Девушка было замахнулась, но потом опустила руку и... засмеялась. Томас к ней присоединился.
Они долго и заливисто хохотали. Так громко, что к ним наведалось пара санитаров, но, покрутив пальцами у висков, ушли. Так сильно, что Томас от боли в ребрах и животе чуть было не взвыл.
Ему было легко. Все еще неспокойно, тревожно, но легко. Давно он уже так не смеялся, да и в принципе - не смеялся. Даже до тюрьмы это были редкие моменты в его жизни. А уж после - ну, тут и так все понятно.
– Теперь я, - произнесла Мара утирая слезы.
– Ты ведь убил своего учителя.
И тут же смех стих. Как-то сам собой. Не постепенно, а резко. Будто утопили в мутном озере.
– Да, - кивнул Томас. Он все еще чувствовал боль, но теперь уже не знал какую именно. От смеха и травм или иную.
– Хотя, на суде это признали самообороной. Он, знаешь ли, хотел принести меня в жертву демону.
Корнев внезапно понял, что сейчас он не один. Внутри него проснулась, и уже давно, одна балахончатая тварь с белыми волосами.
Подслушивал, зараза.
– Это было тяжело?
Томас молча спустил одеяло по пояс, оставаясь в одних лишь комичных трусах с зелеными оленями. Он всегда отличался особым креативом в выборе нижнего белья. Маленький праздник, по его мнению, должен был быть во всем.
– А ты как думаешь?
– вопросом на вопрос ответил Томас, кивая на шрамы.
Большая часть левой стороны груди походила на паутину рубцов и шрамов. В центре же находилось большое пятно от ожога.
– Напоминает печать.
– Она и есть, - кивнул Томас.
– Он выжигал её на мне каленым прутом. Обездвижил, но чувств не лишил. Я потом прочитал, что это испортило бы ритуал. Так что было ли мне легко? Нет!
Глоумбуд кивнула. Корнев вернул одеяло на место. Быстрее и резче, чем ему хотелось бы.
– Что у тебя с семьей?
Мара вздрогнула и сделала вид, что не понимает вопроса.
– А я думал мы по-честному, - Томас начал заваливаться на подушку.
Он уже почти лег, когда маленькая, но сильная ладошка схватила её за плечо.
– Ты ведь понимаешь, - глаза Мары стали чуть влажнее.
– Что я задаю вопросы из-за дела, а ты просто мне душу собираешься вывернуть?
Наивная девятнадцатилетняя девочка. Она, вероятно, забыла, что имеет дело с...
– Ну я же черный маг, - хищно улыбнулся Корнев.
– Скотина, мразь и подонок.
На этот раз она не спорила.
– Почему ты спришваешь?
– только и сказала полугномиха.
Томас пожал плечами.
– Я ни разу не видел, чтобы ты ездила домой. А уж где стоит высотка вашей семьи знает, наверное, весь город. Ни разу не слышал, чтобы ты говорила с ними по телефону.
– Магофону, - машинально поправила Мара, но наткнулась на усталый взгляд.
– Спасибо, зануда.
– Сам зануда. Нужно говорить правильно.
Томас все чаще понимал, что скоро действительно начнет закатывать глаза.
– Как скажешь, - отмахнулся он.
Мара крутила в пальцах ночнушку, все больше оголяя ноги. Нет, Томас был тертым парнем с немалым опытом в этой сфере, но уже и его предел подходил к черте. Почти два с половиной года воздержания из кого угодно сделают озабоченного.
– У меня мама была человеком, а папа... гномом, - начала девушка свой рассказ. Томас же старался не представлять себе такого мезальянса. Он еще позавтракать хотел... Но, говорят, любовь зла.
– Она умерла при родах и это сильно подкосило отца. Он выпивать начал. Потом при работе пару раз ошибся. Сперва ничего серьезного, но чем дальше... Короче, он лишился обеих рук.
Корнев не издал ни звука. Он только молча лежал рядом. Что такое для обычного человека в новом мире потерять руки? Просто большая статья расходов на лекарей или протезы. Но, если есть средства, ничего непоправимого.
Что же для гномов такая травма? Значит невозможность зайти в артефакториум. Вопреки стереотипам не все гномы занимались именно таким трудом, но вот если, все же... В общем, потеряв руки, её отец умер. Может не для Мары, но для остальной семьи - точно.
– Ему предлагали протезы и лекарей, но сам понимаешь... это уже не то. Работать он больше не смог. Начал пить еще сильнее и, в конце концов, исчез. Лет пять назад. А у семьи осталась такая вот я. Не гном и не человек.
– Но ты ведь сильный маг, - напомнил Томас.
– S ранг. Разве это не повод...