Шрифт:
Глава 1- Точка.
Догмат сотворения… тьма…пустота, бездна, вакуум, безмолвие, мрак, полное ничего. Нет никакого я, мы, он, она, они, ты… нет формы, нет содержания, нет ощущения…
Но есть тьма, я, как и ты, точно знаю, что есть тьма, нет слов, чтобы описать то, что мы знаем, что есть тьма, но тьма есть ДАННОСТЬ…
Я есть тьма…, тьма есть Я…
И отделил свет от тьмы…, блик…, нет тьма…, ничего…, пустота…, мрак…, блик…, нет тьма…, блик, вновь блик…, частота…, МЕРЦАНИЕ…, частота…, ЛУЧ…, частота…, постоянство…, СВЕТ…
Вновь тьма…, вновь свет…, вновь…
Вода…,
День третий…, вода и иное…, материя…, я есть материя…
Конец дня пятого…, я есть форма материи в среде такой же материи и формы…, есть некое подобие бессознательного мы…, периодичность есть время…
У меня есть время…, время найти точку…, от которой вспомнить…, и решить, где поставить иную точку условно нынешнюю точку, условно новую точку в безвременном безграничном пространстве, вечного – Я… Это дарованная мне блажь…, от кого-то существующего в несуществующем, несуществующего в существующем, который есть я, мы и одновременно он, они…
Глава 2 – Я.
6.30 час. Будильник…, мне не нужен будильник, я на ногах с 05-30 час. Я легко пробуждаюсь сам, без будильника, без толчков жены и уговоров седой матери или отца, которых у меня нет. Но, несмотря на легкое пробуждение, утро у меня всегда сложное. Да, именно сложное. Каждое утро я будто возвращаю свое сознание себе. Будто ночью мое сознание встает на ноги и уходит из моего дома погулять, проветриться. И ему без меня настолько хорошо, что оно не планирует вернуться, но возвращается, делая мне большое одолжение… Я искренне благодарен своему сознанию, но от этого понимания утро не становиться легким.
Уже час сижу в кресле пред монитором, пью кофе, смотрю короткие видео ролики какой-то неизвестной мне очень красивой и фигуристой девушки, нарезанных откровенно и без стеснения для фанов контента 18+. Утреннее возбуждение должно найти выход. Я одинок, потому вариантов у меня немного, вариант один…
Утренний туалет. Несколько подряд выкуренных стиков электронной сигареты, безвкусный после табака завтрак и пара чашек кофе. Вся процедура пред выходом в офис на работу…
Унылое утро. Светит яркое солнце, но оно так ядовито ярко светит в глаза, что в глазах появляется раздражение и резь. И без того узкие глаза сужены до максимума, слезоточат от раздражения. И все это на людях. На улице много людей. Пешеходный час пик. Все спешат на работу. Но городок провинциальный, потому каждый пялится на мою уставшую, заплаканную, прищуренную, безобразную рожу. Стараюсь не смотреть в глаза прохожих. Ускоряю шаг, поспешно иду в контору. Заходя в офис, раздраженно здороваюсь с коллегами. Сажусь за рабочее место. Включаю ПК. Пока грузится, иду на перекур за очередной порцией утреннего никотина. В курилке немного отхожу от тяжелого утреннего состояния. Спустя пять минут возвращаюсь на свое место. Я уже в порядке.
Унылый трудовой день. Обыденные, неинтересные, нудные дела офисного планктона… После работы иду с коллегами одиночками, как и я в ближайший бар выпить пива, поболтать. Абсолютно пустые, никчемные разговоры, большей частью об унылой работе и немного на заезженные бытовые темы. Иду домой. в последнее время эта часть вечера становится самой приятной. На темных улицах почти никого. Часто останавливаюсь в подворотнях, просто смотрю на длинные темные, пустые проходы между домами, часто заваленные старым хламом. Не знаю зачем, просто смотрю. В этот момент как будто мозг останавливает свою работу. Я ни о чем не думаю, мне это приятно… Продолжаю свой путь. Возвращаюсь в свою пустую квартиру, ужинаю за ужином выпиваю немного алкоголя для лучшего сна, снимаю под взрослое видео вечернее возбуждение и в районе десять ложусь спать. Вот такой ежедневный жизненный ритм с редким плюсом или минусом в распорядке.
Любящие
Я окончил школу, затем институт по техническому направлению. Наверное, хотел быть изобретателем. Учился плотно, с самоотдачей, с напряжением. Наверное, очень хотел стать изобретателем. После выпуска понял, что огромное количество людей хотело так же как и я стать изобретателями. Мест на всех не хватило, так что мне пришлось оставить свои желания. Устроился в небольшую компанию программистом и в процессе работы понял, что 70 процентов полученных за время учебы знаний оказались не нужными.
Какое-то время был увлечен женщинами, а точнее был увлечен сексом. Встречался со многими женщинами и наверняка кого-то из них даже любил. И возможно, даже кто-то любил меня в ответ. Но, как ни старался, не мог найти в себе желания быть с кем-то одним навсегда.
Будучи в разуме, ставил себе цели и задачи. Пытался систематизировать свою жизнь, поставить ее на осмысленные жизненные рельсы. Осваивал, как губка множество методик по планированию, смотрел кучу тренингов по мотивации и систематизации жизненных целей, действий и пространства. Прибегал к помощи платных коучей, но все без толку. Все это быстро приедалось. Мозг подсказывал, что для меня это совсем не главное. Есть что-то важное, главное, но что именно, мой мозг, к сожалению, не сказал.
По итогу имею вот такую жизнь, как она есть.
Глава 3 – Он.
В моем многотерминальном доме начался ремонт. Дом представлял из себя крупное здание, состоящее из жилых терминалов, рассчитанных на одного или нескольких жильцов. Терминалы являлись автономными домами. По желанию и за счет владельцев терминалы объединялись в крупные многоэтажные дома. Затем пристраивались лестничные площадки, общий холл и остальная коммуникация. При строительстве многотерминальных домов использовались высокие нанотехнологии, потому дома были высоко безопасны и технологичны. Но, несмотря на hi tech решения, строителям не удавалось решить банальную проблему с насекомыми. Эта проблема усугубилась еще более с появлением в мире марсианских насекомых, которых случайно завез наш межпланетный шаттл.
На нижних терминалах дома начался ремонт. Потревоженная насекомая живность поползла по всем осям в соседние терминалы.
Я немного переборщил с выпивкой. Вернулся с работы домой и сразу же завалился спать. Поздней ночью меня задавило чувство сухости во рту. Срочно требовалась жидкость. Очень хотелось пить. Я с трудом, но поднялся, прошел в свою большую кухню, датчик включил свет. По хмельно-сонный, я быстрым шагом прошел к морозильной камере, достал ледяной воды и в несколько глотков опорожнил пластиковую бутылку.
Жизнь возвращалась ко мне. Я решил вернуться в кровать. Мне однозначно требовалось продолжение сна. Мерзкое ощущение на стопах остановило меня. Что-то липкое, хрустящее прилипло к пяткам. Упершись о каменную столешницу кухонной стойки, я поднял ногу и вытер стопу ладонью. На руке остались мокрые следы раздавленного насекомого. Приблизив ладонь к заплывшим глазам, я увидел раздавленные фрагменты тараканьего тела: черные крылья, черный панцирь. Липкая масса тараканьей жидкости цветным пятном выступала на ладони в среде размазанных по пальцам крыльев и панциря. Надо было вымыть ладонь и стопы. Я как-то жил в съемном терминале, где владелец пренебрегал гигиеной, отчего в терминале было много тараканов. Мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы вытравить их. Первое желание каждого человека при виде этого насекомого – схватить тапок и прибить, раздавить это мерзкое, отравительное насекомое. Что я и делал. Брал тапок и беспощадно давил каждого таракана, встречающегося на пути!