Блеск и нищета российского ТВ
Шрифт:
Вспоминает Д. Дибров: «В «Представлении» поразительный полет – во многом благодаря языковой свободе. Там немало ядреных словечек, в 92-м для слуха русского зрителя непривычных. У нас детки-семилетки снимались, и мы со Столяровым решили, что именно им надо хором сказать: «Между прочим, все мы дрочим!» Но детям нельзя такие слова говорить, и мы придумали дурацкий эвфемизм «все мы мочим», чтобы при озвучании вставить слово, которое в оригинале. Но не нам же со Столяровым дублировать малышей! И тогда наши бедные подруги Женя и Яна, закрывшись в «озвучке», полдня выкрикивали на все лады заветное слово, чтобы попасть в фонограмму…»
После развала СССР, когда руководство ЦТ отказалось от большинства прежних ведущих и сделало ставку на более молодые кадры, свой шанс получил и Дибров. Он сел в кресло ведущего воскресной программы «Звоните!» (кстати, одна из первых программ на отечественном ТВ, в которой зрители
Дибров на этот выпад ответил следующим образом: «Дело в том, что стилизовать манеры под то, что считается неким этическим и эстетическим истеблишментом, у меня времени нет. Я действительно говорю с акцентом. Я пытался его переделать под столичный, раз уж я тут строю свою жизнь. Пытался изо всех сил, пока не приехал как-то на побывку в Ростов-на-Дону. Весь мой казачий род собрался, приветствуют меня. Я спрашиваю: «Чего вы здесь все гэкаете?» И тут моя бабушка покойная, основательница рода, посмотрела на меня и говорит: «Внучек, ничего не поделаешь, такой у нас говор». И я перестал себя насиловать и дождался того момента, когда мои друзья стали больше обращать внимание на то, что я произвожу полезного, нежели на то, как я говорю, жестикулирую, машу руками. Что же касается хамства… Никогда я не изменял главному правилу, на чем строится программа, – любви к людям. Поэтому упрек в хамстве я не принимаю, а развязность – это я не знаю, что такое. Я веду себя так, как я привык вести себя в жизни. Когда я в компашке сижу и мне что-то нравится, я начинаю ерзать, прыгать, бегать. Если бы я был идеальным телевизионщиком, наверное, мне бы удавалось быть в студии одним, а в жизни другим. Я так не могу. Тут вся история в естественности. Мне очень хочется верить, что зритель инстинктивно принимает во мне две вещи – любовь к нему и способность к созданию нового…»
Между тем в 1994 году Дибров едва не угодил в тюрьму. Он тогда решил заняться бизнесом, не связанным с телевидением, а именно – лотереей. Суть идеи состояла в следующем. Люди, изъявившие желание участвовать в викторине «05» (ее реклама демонстрировалась как в программе Диброва «Звоните!», так и в других средствах массовой информации), должны были набрать номер «05» и ответить на несколько вопросов компьютера. В случае удачных ответов победителю обещалось несколько призов, максимальный из которых – около 10 миллионов рублей. Однако и радио, и газеты, и сам Дибров забыли упомянуть, что компьютер с норовом и захочет играть далеко не с каждым. Хотя платить за звонок по 900 рублей придется всем. Что получилось из этой затеи, описал в газете «Московские новости» Д. Бороденков: «Эрудиты накручивали диск десятки раз, всякий раз слыша ответ: «Ваш номер не выбран компьютером». А потом с ужасом обнаруживали в почтовых ящиках счета с пяти– и шестизначными числами.
Одна «эрудитка», получив счет на 106 тысяч, позвонила на Тушинскую АТС и получила ответ: «Таких счетов мы не прощаем».
Всего за время игры МГТС разослала подобных приговоров на 600 млн рублей с грозным предупреждением оплатить счет в течение десяти дней. Правда, на суде представитель МГТС Семен Рабовской заявил, что незадачливым игрокам нечего было бояться отключения телефона и что деньги будут им возвращены.
Сыграть с Дибровым МГТС решилась за обещание получить по договору от АО «Диоса» (фирма Диброва. – Ф. Р.) 360 млн рублей и в пользование – компьютеры, кое-какое имущество. Но когда после старта стали поступать возмущенные звонки от игроков и грозные из прокуратуры Москвы, МГТС струхнула и быстренько аннулировала договоры с «Диосом». Так что к моменту кульминации скандала, когда обнаружилось, что у игроков нет даже лицензии, у МГТС в лице Рабовского уже был козырь: «Это компьютерщики Диброва придумали игру, а мы только деньги собирали».
Кстати, по данным телефонистов, организаторы игры к 25 мая получили 140 миллионов рублей. А на вопрос корреспондента «МН», выиграл ли хоть рубль кто-нибудь из звонивших, зам. председателя Судебной палаты по информационным спорам Игорь Еремин сказал: «Дибров с командой говорят, что выиграл. Но, думаю, вы сами понимаете кто. Игра признана незаконной и остановлена, Дибров получил
В августе 1999 года, отвечая на вопросы корреспондента еженедельника «Собеседник», Дибров, касаясь нюансов этого дела, сказал следующее: «Я не входил даже в число учредителей, а лишь рекламировал лотерею на ТВ. Поначалу все шло успешно, доход компании за первый месяц составил триста тысяч долларов. Потом начались проблемы, все закончилось уголовным делом. Я проходил в качестве свидетеля, что, впрочем, не защитило меня от грязи и оскорблений в прессе. Окружавшая это дело пакость – газетная, репутационная – меня многому научила. Я понял, что мне не с руки заниматься бизнесом, не связанным с телевидением, но нельзя и программу превращать в средство заколачивания бабок…»
После этого скандала отношения Диброва с НТВ расстроились, и он вынужден был уйти с канала. На несколько лет он распростился с ролью ведущего, но это не значит, что он ушел с телевидения. Его приютил 5-й (Петербургский) канал, где Дибров в качестве руководителя телекомпании «Свежий ветер» стал выпускать 6-часовой утренний блок программ «Доброе утро». Его деятельность на этом поприще имела большой успех. Во всяком случае, многие мэтры телевизионного авангарда в один голос называли «Свежий ветер» в целом и «Доброе утро» в частности самым интересным, что есть на Российском телевидении вообще. Однако в самом начале 96-го «Доброе утро» сняли с эфира. Почему? Вот как ответил на этот вопрос сам Д. Дибров: «Причина самая что ни на есть прозаическая – у меня и моего друга-спонсора Лисовского не хватает денег на рассылку сигнала, «покрывающего» аж сто двадцать миллионов зрителей. Пятый канал вещает на огромную территорию. Канал был, по определению, некоммерческий, его не спасала никакая реклама – мы делали веселое, новое, экспериментальное и в каком-то смысле эстетское телевидение. И мне очень жаль всех тех, кто вынужден смотреть теперь ежедневную банальщину… Но своего зрителя мы хотим успокоить: не пройдет и двух месяцев, как вы увидите всех наших ведущих в новом телеканале…»
В 1997 году Дибров вновь возник на голубых экранах в качестве ведущего. На «Телеэкспо» стала выходить его ночная авторская программа «Антропология». Однако продержалась она недолго: вскоре новый генпродюсер НТВ Леонид Парфенов пригласил Диброва вернуться на свой канал, и тот с удовольствием принял это приглашение. На этот раз Диброву предстояло сесть в кресло ведущего дневной передачи «Старый телевизор».
В новом качестве Дибров проработал до весны 99-го. А потом случился конфуз, который вновь заставил Диброва сменить одно кресло на другое. Что же произошло? В один из выпусков «Телевизора» он пригласил хулиганствующего ортодокса – писателя Раскина, который в прямом эфире рассказал анекдот с употреблением четырехбуквенного слова на «ж». В этот момент у телеэкрана сидел кто-то из влиятельных чиновников, которого анекдот задел за живое. В итоге уже на следующий день (!) руководство канала приняло решение заменить Диброва благонадежным Борисом Ноткиным. А что же Дибров? Он без работы не остался: на том же НТВ возродил свою «Антропологию». А в сентябре 99-го запустил на НТВ еще один проект – передачу «О, счастливчик!», где он также выступал в роли ведущего (это слепок со свежей (1998 года) английской программы «Как стать миллионером», лицензия которой продана в 51 страну).
В декабре Дибров стал ведущим еще одного телепроекта – «Аутодафе». Суть передачи заключалась в следующем: известные российские исполнители должны были что-нибудь сымпровизировать из своего творчества и таким образом предстать перед зрителем в новом, доселе невиданном и неслыханном качестве. Как заявил ведущий: «Аутодафе» по отношению к «Антропологии» – принципиально иная вещь. Если участникам моего ночного проекта все равно, собирают они стадионы или нет, но зато каждый раз, создавая нечто новое, они искренне полагают, что штурмуют небо, то участники «Аутодафе» – это только самые популярные исполнители. В том числе и попсовики, которые сочиняют легкоусвояемые вещи».
Отметим, что в первом выпуске передачи гостем был Александр Градский.
Из интервью Д. Диброва конца 90-х: «Я как много лет назад прилип к «Останкину», так вот и по сей день здесь. Как только я переступаю порог храма, а для меня это храм, душа наполняется ликованием. И вплоть до самого утра, когда я покидаю его, это чувство не оставляет меня. На самом деле меня уже мало что интересует в жизни. Первые годы волновало что-то еще, а сейчас только телевидение… Я обнаружил, что у телевизионщиков задача вот какая: где-то рядом с ними находится зритель, так вот их задача – всего лишь быть связующим каналом. Мне кажется, что мои программы отличаются тем, что сами являются источником живой протоплазмы, эстетическими событиями, а не просто каналом, трибуной для высказываний…