Ближний взгляд. Тексты этих лет
Шрифт:
Фиму вчерашнего вспомнил в вуалетке и на каблучках. Фима силен! Интересно, он понимает, что, собственно говоря, происходит? Скорее всего, нет. Фима прочно защищен своим Божьим даром и, прости, Господи, глупостью.
Остановка. Светлый блик застрял в зеркальной двери. Неразборчивый голос неведомой станции что-то непонятное объявил по радио. Сосед спал. Я смотрел в потолок. Фима глупый? Да? А я умный? Я все понимаю, все могу разобрать, оценить? Да? Полторы тысячи человек кричали «Браво!», девочки протягивали букеты, кидали их под ноги, и цветы недешево стоят, а я
Поезд тронулся. Очень осторожно, без рывка, только медленно, а потом быстрее поплыли светлые блики. Надо всех простить. За фальшь, за подмену, за слепоту, за глупость. Нет, нет, это тоже неправильно, прощать нельзя, надо судить. Но не мне! Кому-то другому. Катя, кажется, обиделась. Еще бы! Плохо я с ней простился, ужасно. «Позвоню, — сказал я, — посмотрим, как там, что». Ужасно. Она ж мне кусок молодости своей отдает, жизни своей. Прости меня, Господи. Не мне, не мне судить. Меня судить надо. За неблагодарность. Меня взяли! Судьба меня укутала в пыльные тряпки театральных кулис, столько лет я на сцене. Я рядом с этими талантливыми, безоглядными людьми. Так и нужно, в нашем деле нельзя оглядываться, с ума сойдешь, как я, кажется, свихну с ума этой ночью.
Ай! Слезы выступили у меня на глазах.
Благодарю, благодарю! Меня взяли. Благодарю за то, что я участник этого святого безобразия. Прости меня, благослови и сохрани моих товарищей! Как жаль, что я неверующий.
Ноябрь 2010 Москва
ДИВИДИ.Повесть времен высоких технологий
— Филипп хочет снимать кино, — сказал Рустам.
— Ну и чего делать?
— Работать, — сказал Рустам, и глаза его были задумчивы. — Он хочет, чтобы Светлана заснялась вместе с Альпачиной. Альпачине звонили, агент сказал, он, вроде, с женой разводится, времени совсем нет, и еще в другом кино снимается.
— Херово, — сказал Федор. — А какая Светлана? Светка, что ли?
— Ну да, Светлана Борисовна. Подарок ей хочет сделать на день рождения.
— А она, вообще, может это… ну, как артисты в кино?
— А то! — сказал Рустам. — Вот папка, там документы — вся раскидка, вникай и делай.
— Ага, — сказал Федя.
И вышел.
Идею подала Вероника Абердян, профессионалка (ее фильм «Черви козыри» — участник спецпоказа на МКФ). Идея простая:
ДВЕ СЕСТРЫ. ОДНУ УБИЛИ. УБИТАЯ ИМЕЛА ДОЧЬ, КОТОРУЮ ЖИВАЯ (Светлана Борисовна) УСЫНОВИЛА. ДОЧЬ УКРАЛИ. ТЕПЕРЬ НАДО ИСКАТЬ И ТРУП, И ДОЧЬ. СЛЕДОВАТЕЛЬ ВЕСЬ ПРОПЛАЧЕН, ПО ГОРЛО В КОРРУПЦИИ (арт. Спиваковский — с ним уже на связи). КРЫШУЕТ СЛЕДОВАТЕЛЯ БЫВШИЙ ГЕНЕРАЛ КГБ, ТЕПЕРЬ ВОЗИТ НАРКОТУ ИЗ КОЛУМБИИ ПОД ВИДОМ КОЛБАСЫ И ВАФЕЛЬНЫХ ТРУБОЧЕК (арт. Пороховщиков — сейчас в отпуске, хер знает где его искать).
ЖИВАЯ СЕСТРА НАНИМАЕТ ЧАСТНОГО СЫЩИКА, С ВИДУ ХОРОШИЙ РУССКИЙ МУЖИК, НА ДЕЛЕ — КИТАЙСКИЙ ГАНГСТЕР (арт. Дм. Назаров — без проблем).
В НОЧНОМ КЛУБЕ ЖИВАЯ (Светлана Борисовна) ЗНАКОМИТСЯ СО СЛЕПЫМ ИНОСТРАННЫМ СТАРИКОМ (Альпачина), БЫВШИЙ ИНТЕРПОЛ, А ОН ГЛАВНЫЙ БЫЛ СПЕЦИАЛИСТ ПО КИДНЕППИНГУ — ТО ЕСТЬ ПО ПОХИЩЕНИЮ ДЕТЕЙ И ВОЗВРАЩЕНИЮ ПОХИЩЕННОГО.
Это все пролог. А дальше Старик берется за дело, и тут уж как пойдет, так и пойдет — все зависит от Альпачины).
— Филипп купил остров, — сказал Рустам. — Около Корфу.
— Где это?
— В Греции.
— Ну и чего делать?
— Визы делать. Светлана назначила кастинг режиссерам. Будет их пробовать. А тебе надо шенгены делать — отправлять их. Ну и билеты — бизнес-класс. Вылет одиннадцатого. Вот список, держи.
Федя уперся взглядом в бумагу и понимающе пошлепал губами.
— А Светка… — начал он.
— Светлана Борисовна уже там. Она их ждет. Кастинг будет три дня. Обратные билеты им возьмут на месте. Кого выберет, там останется с ней работать.
— Оганезов, Кравцов, Мыльников, Коловоротов, — читал Федя, — Цуккер-ман, Васильев, Васильев… два раза Васильев?!
— Это разные, инициалы смотри. — Рустам занимался бумагами на столе.
— А.Р. и И.Р. Братья, что ли? Братья Васильевы?
— Один Романович, другой Рубенович. Расшифровку внизу смотри.
Федя кивал головой, шлепал губами.
— Цуккерману можешь сразу обратный билет брать, на двенадцатое. Его Филипп так и так не утвердит. Все понял?
— А то! — Федя двинулся к дверям.
— Цуккерману обратный эконом-класс бери, — крикнул Рустам.
— Ага, — сказал Федя.
И аккуратно прикрыл дверь.
Докладная записка по картине «ЧАС СЛЕПЦА» (название условное)
От Вероники Абердян (лента «Черви козыри» —
участник спецпоказа на МКФ)
Дорогой ФИЛИПП ГРИГОРЬЕВИЧ!
По Вашему желанию я присутствовала на режиссерском кастинге по фильму «ЧАС СЛЕПЦА» (название условное). Как Вы просили, мое впечатление излагаю кратко и, в меру моих сил, объективно.
ОГАНЕЗОВ и КРАВЦОВ отвергнуты сразу. Про первого Светлана Борисовна сказала — «тряпка», про второго — «окончательный мудак» (между прочим, очень тонкое и точное наблюдение).
КОЛОВОРОТОВ, на мой взгляд, слишком долго и слишком сложно говорил. Он видит будущий фильм как «манихейскую драму со саспенсом внутри» (его слова). Мне показалось, что он утомил Светлану. Коротко говоря, она уснула. Решения по Коловоротову нет, но у меня большие сомнения — сойдутся ли столь разные индивидуальности? Решать, конечно, Вам.
МЫЛЬНИКОВ, я бы сказала, не проявил себя. На любые вопросы, мои и Светланы Борисовны, он отвечал: «У меня есть ребята — отличные каскадеры, думаю, они решат проблему». Мы посоветовались со Светланой Борисовной — он ей тоже не показался.
ЦУККЕРМАН, конечно, очень способный человек, но он все видит через музыку. Он сразу предложит песню, которая должна звучать на протяжении всей картины, сказал, что будет много танцев. Сел за рояль и попросил Светлану Борисовну, как он сказал, «немного подвигаться». Ну, она и подвигалась, ей это очень свойственно. Встреча проходила очень мило, но хочется спросить, при чем тут «ЧАС СЛЕПЦА»? Название, конечно, условное, но все-таки!