Близкие звезды
Шрифт:
– Я просто поделился с вами своими личными впечатлениями. Через несколько часов мы уходим с орбиты, и мне стало обидно, что вы можете их не услышать.
– Что ж, если так, спасибо. Я приму к сведению… Вы необычный человек, Рэджинальд, должен признаться.
Гардон привычно пожал плечами в ответ и пошел к посадочной площадке, махнув рукой Блохину, говорившему с кем-то из персонала. Он брел по галерее один и думал о предстоящей встрече с лордом Геллером, Экологической инспекцией и собственным шефом. Мысли одолевали невеселые, особенно в свете предстоящего отпуска. Гардон был уже на полпути к платформе, когда обратил внимание на человека, идущего навстречу нетвердой
– А, вот я и нашел тебя, сволочь, – глухо прорычал Сидней, от которого разило перегаром с расстояния двадцати шагов.
– Дай мне пройти, придурок, – сказал Рэд.
Механика взорвало изнутри. Он еще немного приблизился и заорал, густо пересыпая слова бранью. Суть обвинительной речи сводилась к тому, что из-за Гардона он, Сидней, потерял все. На «Сориссе-3» работала сборщиком его сожительница, которая была тяжело ранена и погибла при транспортировке на «Монику». А теперь он еще и лишился работы, так как их давешняя стычка переполнила чашу терпения Патрика Сорна, и начальник Центральной в ультимативной форме предложил Сиду взять расчет. «Не дай бог мне когда-нибудь так надраться», – подумал Рэд. Сердце тяжело бухало в груди.
Сидней приблизился и как раз перешел от проблем личного характера к проблемам общечеловеческим.
– Продажная скотина, – зашипел он и вскинул резак. – Своих-то всех живыми вывез, а на нас наплевать!
Время и дыхание остановились одновременно… По крайней мере Гардону так показалось, потому что в инком он не смог произнести ни одного слова. Здравый смысл затерялся где-то в глубинах подсознания, уступив место полузвериным и полузабытым инстинктам рукопашного боя.
Следующие несколько секунд Рэд потом помнил очень смутно. Начиная с того, как рванулся вперед, выбив оружие из рук противника. Сидней, отползший к стене, пытался подняться, но рассвирепевший Гардон не позволил ему встать. Капитан подобрал валявшийся рядом плазменный резак. Его узкая прямоугольная прорезь качнулась в полуметре от вытаращенных от страха глаз Сида, в полной мере ощутившего дыхание смерти и мгновенно протрезвевшего от ужаса.
– Рэд! Рэджи! Все в порядке. Парень был не прав, капитан.
Гардон медленно обернулся, высвободившись из железных объятий Эрвира, схватившего его сзади. Блохин бежал из дальнего конца коридора. Чуть поодаль стояла какая-то женщина.
«Свежескленные» ребра под комбинезоном жгло так, что даже дышать не хотелось. Рэд сам не понимал, как мог не чувствовать боли всего минуту назад. Эрвир забрал у него резак. Сидней корчился у стены галереи.
– С чего ты так вызверился, Рэд? – тихо спросил Виктор, оглядев пострадавшего. Гардон молчал. Комэск что-то говорил в коммуникатор.
– Ребята, задержитесь на час, – заговорила вдруг женщина. – Я вас чаем напою, передохнете и полетите, а у меня появится чудесная возможность отблагодарить своих спасителей. Что скажете?
– Работа подождет, – улыбнулся Блохин. – Пойдем, Рэд.
Гостей усадили за полукруглый столик. Капитан убрал со лба влажную прядь.
– Эрвир, я должен вас поблагодарить за то, что спасли меня от тюрьмы.
– Это не я, это Валентина, моя жена, Рэджинальд.
Гардон удивленно обернулся к женщине, сидевшей рядом. У нее были неброские, очень мягкие черты лица и волнистые русые волосы, уложенные в высокую прическу.
– Сидней еще с утра ходил по станции, накачавшись, и кричал про вас всякие гадости, – пояснила она. – К нему все уже привыкли, хоть он нам порядком поднадоел, и никто не воспринял его слова всерьез. А я только что вернулась, и мне показалось, что угрозы небезосновательны. Ведь я немножко лучше знакома с проблемами летного звена, живя бок о бок с его командиром. Эрвир согласился с моими подозрениями, но мы немного опоздали. Как и ваш друг. Виктор, вам чай или кофе? Ешьте, ребята. Извините, что так скромно. Всего неделю на смене была, а в доме уже полное запустение…
Виктор взялся за сэндвич и принялся выяснять у Валентины устройство инкубационных контейнеров, взятых на борт.
– Послушай, Рэд, – задумчиво произнес Эрвир, – все хотел тебя спросить, да некогда было: ты вообще чего боишься?
«С сегодняшнего дня я боюсь самого себя и собственного капитанского звания. Похоже, пора складывать с себя полномочия, пока никого не угробил», – подумал Гардон.
– Нет, это невозможно! – вмешалась жена комэска. – Оставь человека в покое. Рэджинальд, не слушайте. Здесь я хозяйка. – Она на секунду взяла его руку в свои. – И у вас меньше часа на отдых. Еще когда мы эвакуировались со станции, я все время хотела подойти к вам и сказать, что хотя бы один человек из всех видит, как вы устали и как вам тяжело. Не каждого можно поддержать таким образом, правда? Так что отдыхайте хотя бы сейчас, раз выпала возможность.
Тихонько шипел чайник, позвякивала посуда, пахло чем-то теплым и вкусным. Ванилью?
– Царский прием, – сказал Блохин, оторвавшись от чашки с чаем. – Жаль, что рейд еще не закончен. Мы бы недельку погостили с удовольствием. Да, капитан?
«Рейд не закончен, – мысленно повторил Гардон. – Не закончен. Надо связаться с Дорвардом».
– Витя! – Валентина укоризненно покачала головой.
– Не обращайте внимания, – улыбнулся Рэд. – Это стиль общения такой… Спасибо.
Эрвир проводил их до посадочной площадки.
– Вся база знает, что он дебошир и пьяница, – сказал он, не дожидаясь вопроса. – Нам поверят, ему – нет. Считай, я уплатил часть долга. Ты вернул мне Валентину.
– Я? – искренно удивился Рэд и хотел напомнить, что они сделали это вместе.
– Ты! – отрезал Эрвир. – Не спорь, капитан, тебе пока этого не понять. Давай, лети. Может, еще увидимся.
Комэск пожал им руки на прощание и сошел с платформы. Гардон представил, как он возвращается, и Валентина, встречая его у дверей, говорит: «Хорошие мальчики» или что-то в этом роде. «Счастье? – подумал Рэд. – Лет десять назад я бы не согласился, а сейчас? Хм, надо подумать». Он запустил двигатели. На борту их встретили Джери и Кейт.
– Все в порядке?
– Полет проходил в обычном режиме, процесс шлюзования соответствует временным нормам, – дикторским голосом доложил Блохин.
– Почему задержались?
Виктор выжидательно посмотрел на капитана, почувствовав раздражение в голосе первого пилота.
– Меня пугали Экологической инспекцией, – сказал Рэд.
– Ну и как? – с сомнением спросил Стрэйк.
– Испугали.
– Понятно. Тогда послушайте, сэр. Через полчаса вас ждет СКБ с рапортом, через час – Дорвард с подробным изложением событий. Одновременно и немедленно жаждут побеседовать с капитаном «Моники» лорд Геллер, представитель Экологической инспекции и журналист агентства информации «Галактика». И я устал от них отбиваться. Я все-таки помощник, а не капитан. С кого начнешь?