Близнецы-соперники
Шрифт:
Двери лифта открылись. Эдриен вошел внутрь. Значит, Эндрю приходил сюда, пока он пытался дозвониться ему в Вирджинию. Может, Энди что-то узнал о Дакакосе? Может, Дакакос уже уехал? Может, ждет наверху? И эта мысль его сначала опечалила, но потом он с некоторым облегчением подумал о предстоящей встрече с братом. Эндрю знает, что делать.
Эдриен дошел по коридору до двери своего номера, отпер замок, вошел. И тотчас услышал за спиной шаги. Он резко обернулся и увидел армейского офицера в дверях спальни. Это был не Эндрю – какой-то полковник.
– Вы
Офицер ответил не сразу. Он стоял и зло смотрел на него. Затем заговорил с южным акцентом:
– Да, вы точно на него похожи. Надеть на вас мундир, расправить плечи – и вылитый Эндрю. А теперь скажите-ка мне, где он?
– Как вы сюда попали? Кто вас впустил?
– Не отвечайте вопросом на вопрос. Я первый спросил!
– Прежде всего хочу вам заявить, что вы нарушаете закон о неприкосновенности жилища. – Эдриен быстро подошел к телефону. – Если у вас нет ордера, вы немедленно отправитесь в полицейский участок.
Полковник расстегнул верхнюю пуговицу кителя и достал пистолет. Он щелкнул предохранителем и навел оружие на Эдриена.
Эдриен держал телефонный аппарат в левой руке, правая зависла над диском. Пораженный, он застыл. Выражение лица офицера не изменилось.
– Сначала выслушайте меня, – тихо сказал полковник. – Я бы мог вас покалечить только за то, что вы на него похожи. Понятно? Я цивилизованный человек, такой же, как вы, юрист. Но там, где речь идет о «Зорком корпусе» майора Фонтина, о законах нужно забыть. Я доберусь до этой сволочи любой ценой. Вы меня поняли?
Эдриен медленно поставил телефон на столик.
– Да вы маньяк!
– Куда менее опасный, чем он. Так вы мне скажете, где брат?
– Я не знаю.
– Не верю!
– Погодите! – Все произошло так неожиданно, что Эдриен поначалу пропустил сказанное полковником мимо ушей. Теперь он осмыслил его слова. – Что вам известно о «Зорком корпусе»?
– Куда больше, чем вы, ублюдки чокнутые, думаете! Надеялись отвертеться?
– Вы заблуждаетесь! И вам это стало бы ясно, узнай вы, кто я такой. Против «Зоркого корпуса» мы с вами воюем на одной стороне! Скажите, ради Бога, что у вас есть на него?
– На нем два убийства, – ответил полковник. – Он убил капитана Барстоу и военного юриста Таркингтона. В обоих случаях были инсценированы убийства на бытовой почве – по пьянке, из-за шлюхи. Но это были не бытовые убийства. С Таркингтоном вышла осечка. Парень-то вообще не пил.
– Господи!
– Кроме того, у Таркингтона из его сайгонского кабинета были выкрадены важные досье. Тут они действовали безошибочно. Но они не знали, что у нас имеются копии всех документов.
– У кого это «у нас»?
– Управление генерального инспектора вооруженных сил. – Полковник по-прежнему держал его под прицелом, говорил он, характерно растягивая слова. – Ну а теперь, когда я объяснил, зачем он мне нужен, скажите, где его искать. Моя фамилия тоже Таркингтон. Я пью и очень не люблю, знаете ли, миндальничать. Я должен знать, где этот подонок, который убил моего брата.
У Эдриена перехватило
– Мне очень жаль…
– Теперь вам ясно, почему я вытащил эту пушку и почему я собираюсь пустить ее в ход? Куда он сбежал? Каким образом?
Эдриен не сразу осознал смысл вопроса.
– Куда? Каким образом? Я и не знал, что он уехал. Вы уверены?
– Уверен. Он знает, что мы охотимся за ним. И нам известно, что его предупредили. Некий капитан Грин, сотрудник Пентагона. Из управления военных поставок. Он, разумеется, тоже скрылся. Возможно, он уже в другом полушарии.
«…В другом полушарии…» Только теперь Эдриен начал понимать, что происходит. «В другом полушарии». В Италии. В Кампо-ди-Фьори. Картина на стене и воспоминания о событиях полувековой давности… Константинопольский ларец.
– Вы проверяли аэропорты?
– У него обычный военный паспорт. А все военные…
– О Боже! – Эдриен бросился в спальню.
– Ни с места! – Полковник схватил его за плечо.
– Пустите! – Фонтин сбросил руку полковника и подбежал к письменному столу.
Выдвинул верхний правый ящик. Появившаяся из-за спины рука полковника с силой задвинула ящик. Эдриену прищемило запястье.
– Если вы вытащите что-то, что мне не понравится, вы покойник! – И полковник отпустил руку.
Фонтин чувствовал острую боль и видел, как запястье на глазах начинает опухать. Но сейчас было не до того. Он открыл кожаную папку. Его паспорт исчез. Исчезли и международные водительские права, и чековая книжка женевского банка с зашифрованным кодовым номером его счета.
Эдриен развернулся и молча прошел через спальню. Он бросил папку на кровать и остановился у окна. Дождевые потоки струились по стеклу.
Брат обманул его. Эндрю отправился на поиски ларца, бросив его здесь. Он не нуждался в его помощи, никогда не нуждался. Константинопольский ларец – последнее оружие Эндрю. А в его руках это смертельное оружие.
«Ирония ситуации, – подумал Эдриен, – в том, что этот полковник с пистолетом – единственный, кто реально способен ему помочь. Он может преодолеть любые бюрократические препоны и помочь ему добраться до Европы. Но ни в коем случае нельзя даже словом обмолвиться о поезде из Салоник».
«Еще остались те, кто готов пожертвовать чем угодно, лишь бы раздобыть информацию об этом» – слова отца.
Не поворачиваясь, он обратился к полковнику:
– Вот доказательство, полковник.
– Понимаю.
Эдриен обернулся и посмотрел на офицера.
– Скажите мне, как один брат другому брату, как вы вышли на «Зоркий корпус»?
Полковник убрал пистолет.
– Через человека по имени Дакакос.
– Дакакос?
– Да, грек. Вы его знаете?
– Нет.
– Сначала сведения поступали весьма скудные. Информация ложилась прямо ко мне на стол. Когда Барстоу раскололся и дал показания в Сайгоне, Дакакос снова возник на горизонте. Он намекнул моему брату, чтобы тот взял Барстоу в оборот. Мы накрыли «Зоркий корпус» и здесь, в Вашингтоне, и там, в Сайгоне.