Близнецы. Испытание прошлым
Шрифт:
Брюнет о чем-то тихо зашептался с братом, а я снова ушел в себя. Ничего страшного, по сути, сказать не успел, при желании еще можно все переиграть. Но надо ли?
В том, что Артемов приехал в кампус, моей вины нет, сам не ожидал такого поворота. Но у меня имелись другие причины испытывать угрызения совести перед любимым: за то, что был груб; за то, что не открылся перед ним сразу; за то, что вешал ему лапшу на уши. Мог же еще утром поделиться своими страхами и сомнениями. Мы бы вместе что-нибудь придумали. А я вместо этого струсил и позорно промолчал. Но, с другой стороны, мной двигала
Телефон в кармане коротко тренькнул, сообщая о входящей эсэмэске. На этот звук у меня точно скоро появится аллергия. Нехотя достал мобильный. Номер неизвестный. Значит, ничего хорошего не жди. Да и начало сообщения, высветившееся на дисплее, не внушало оптимизма. Я уверен, что отправитель - Стас. Ладно, если это действительно он, то просто отправлю гада в черный список. Разблокировал смартфон и уставился на экран:
“Слава, пожалуйста, приди после пары в библиотеку. Я прошу дать мне всего лишь пять минут.”
О, как! Просит он. Быстро, однако, тон сменил. Сразу после прочтения удалил послание. Станислав же с моей легкой руки полетел в пожизненный бан. Задумчиво покрутив телефон в ладони, все-таки сменил графический ключ. Никогда у меня не было секретов от Миши, мы знали шифры друг друга, но в нынешней ситуации лучше перестраховаться, потому что Артемову ничего не стоит начать написывать мне с другого номера. Если любимый первым откроет сообщение, то это будет настоящей катастрофой. Хватит мне того дерьма, что уже наворотил.
Ирина Матвеевна была, как всегда, неподражаема. Внимательно слушая лекцию, даже смог забыть на время о своей непростой ситуации. Но вместе со звонком вернулось тревожное состояние.
Силаев сверлил мое лицо пронзительным взглядом. Молча кусая нижнюю губу, вспомнил, что так и не выбрал, какой придерживаться тактики: ложь во спасение или горькая правда.
– Кто написал?
– кивнул он на мой телефон, лежащий на парте.
Зараза! Когда только успел заметить, что я сообщение читал?
– Очки готовы, пошел забирать, - поддаваясь какому-то внезапному порыву, зачем-то ляпнул очередную ерунду и, спешно закинув тетрадь и ручки в рюкзак, дал деру из кабинета.
В коридоре меня начала поглощать непроглядная тьма. Все было как в тумане: перед глазами расплывалось, в висках стучало. Ноги сами несли на воздух. Выскочил на улицу и, жадно хватая ртом воздух, рухнул под ближайшим деревом. Подтянул коленки к груди, обхватил их руками и устало опустил голову.
Как дошел до того, что убегаю от самого дорогого человека на свете? Нет, понятно, что не вывез эмоциональной нагрузки из-за возвращения Стаса и из-за этого начал творить разную дичь. Но все равно ощущать себя полным идиотом неприятно. Мне же на самом деле нечего стыдиться, но одна маленькая ложь потянула за собой следующую, и теперь этот снежный ком, слепленный из глупого вранья, непременно ударит по моим отношениям.
– Яр, я твои очки еще вчера забрал, - грустный голос Михаила раздался надо мной.
Вздрогнул от испуга и, задрав подбородок, смог лицезреть стоящего перед собой Мишу. Никогда прежде
Брюнет плюхнулся на землю рядом со мной и прижался своим лбом к моему. Я уже достаточно причинил ему боли, хватит. Отныне буду говорить только правду.
– Стас был моим преподавателем на первом курсе, - решительно начал свой рассказ, продолжая держаться за горячую лапу Силаева, как за спасательный круг.
– Он начал оказывать мне знаки внимания, но я сперва не понял, какого они характера. До Станислава у меня не было отношений с мужчинами, поэтому даже мысленно не мог себе представить истинную природу его интереса. Зато чуть ли не убедил сам себя в собственной гениальности. Как же, ведь такой интересный взрослый человек видит во мне равного и с удовольствием проводит в беседах со мной свое свободное время, - я ехидно хмыкнул, вспоминая, каким наивным был дурачком.
Да, в восемнадцать лет мы считаем себя самыми умными, часто делаем глупости и не понимаем очевидных вещей. Все приходит с опытом и возрастом. Но иногда, к сожалению, слишком поздно.
– За несколько месяцев я сильно к нему привязался и стал воспринимать его как друга, как старшего брата, которого у меня никогда не было, - продолжил после небольшой паузы, собираясь с мыслями.
– А потом в какой-то момент стал замечать томные взгляды, которые он бросал на меня украдкой. Конечно, посчитал, что показалось, но стал тщательнее анализировать его поведение, обращать внимание на разные мелочи и с каждым днем все больше убеждался в том, что дорог ему вовсе не как приятель.
Сейчас-то у меня нет сомнений в том, что этот хитрый лис все рассчитал заранее. Сначала Стас не заикался о том, что он - гей. Понимал, что, скорее всего, меня это сразу оттолкнет. Смелее же мужчина стал ровно в тогда, когда почувствовал, что я уже крепко сижу на крючке и не соскочу с него при всем желании.
– Как-то раз мы сидели у него дома и смотрели какую-то тупую комедию, - нахмурился от осознания, что дальше брюнету будет слушать неприятно.
– Немного выпив для храбрости, я завел речь об ориентации преподавателя. Он откровенно рассказал, что его интересуют только парни. Естественно, во мне взыграло природное любопытство. В ту же ночь мы переспали, - рука Миши сильно сжала мою ладонь, причиняя боль.
Так. Надо подбирать слова и говорить как-то аккуратнее, тактичнее и без подробностей, чтобы не ранить его ненароком, но при этом ничего не утаить.
– В общем, мы стали встречаться. Я влюбился в него до беспамятства. Незаметно отгородился от всех своих старых друзей и совсем перестал с ними общаться. Для меня был важен только Артемов. Как преданная собачонка, ходил за ним хвостиком: одевался, как он хотел; стригся, как ему нравится; делал все, что он велит. В конечном итоге стал его марионеткой, но из-за розовых очков не понимал этого, - горько усмехнувшись, замолчал, сглатывая ком в горле.