Блокада. Запах смерти
Шрифт:
Ванька вспомнил недавний разговор с воровской молодежью.
– Я думаю послать на дело тебя с Федулей. Ну и сучат заодно. Как запалите склады, их двоих там и положите. Пусть в огоньке за предательство пожарятся. На крайняк на них все и спишется.
– Не нравится мне это, – возразил Ванька. – Коли ссученные, дознаться надо, на базар вывести.
– Незачем баланду травить, – не согласился Дед. – Когда ты видел, чтобы легавые прихвостни на базар повелись? Кончать их будем, я уже решил.
– Ну, тогда, может, ты сам их на перо и поставишь? – зло пошутил Иван, зная, что
– Ванечка, ведь не я, а ты с ними хороводил, тебе и отмываться, – строго произнес Дед.
Цыган задумался, не зная, что делать.
– Да ты не боись. Если сдрейфишь, Федуля подмогнет, – заверил его Дед и, сбросив исподнее, вошел в парную, показывая, что разговор окончен.
Ванька пытался придумать выход из создавшейся ситуации, но, как ни старался, не смог. Чтобы Дед не заподозрил неладного, последовал в парную, где сразу попал под березовый веник, который Федуля заранее замочил в дубовой кадке. Потом в предбаннике Дед налил всем по сто граммов «Московской».
– Чтобы все было тики-так! – провозгласил тост Нецецкий.
– Маловато, – подал голос обиженный количеством водки Федуля.
– После дела – хоть обожритесь, а сейчас сто грамм боевых, и все, – вспомнил про военное время Дед и неприятно улыбнулся. – Что, Ванька, молчишь? Не хочешь грязную работу делать?
– Хочешь не хочешь, какая теперь разница! – Ванька выпил водку глотком.
– Другое дело! – Нецецкий по-своему истолковал его слова.
– Вот, Ванек, тебе беда, – протянул Цыгану длинную острую финку Федуля. – Моя любимая, никогда не подводила. А я уж по старинке аркашку наброшу.
– Помню, Федуля, ты раньше хорошо удавку затягивал. Не забыл еще? – хихикнул Дед.
– Напраслину говоришь, – обиделся старый убийца.
Поздним вечером за группой воров приехала служебная машина Кубышки, который, отпустив водителя, сам был за рулем. Четверо воров сели в салон и теперь ждали – Дед о чем-то шептался с Сосковым.
– Там сейчас как раз бомбят, одна фугаска попала на территорию, лучшего времени быть не может, – донеслись до Ваньки слова Кубышки.
Машина тронулась. При въезде в город их остановили для проверки документов, но когда Сосков показал пропуск от военного коменданта города на машину и свое удостоверение, пропустили, даже не досматривая пассажиров. На подъезде к складу Сосков заметил столб дыма над административным корпусом от попадания зажигательной бомбы и проинструктировал пассажиров:
– Расходимся по складам согласно плану и осуществляем поджог в двадцать три часа сорок пять минут. Сверьте часы.
– А у меня их нет, – подал голос Чеснок.
– На, возьми мои, потом отдашь, – недовольно буркнул Кубышка.
Машина въехала на территорию складов и остановилась у административного здания, которое пытались тушить работники складов.
– Молодежь, выходи, – приказал Кубышка. А когда Шкет с Чесноком вышли, попросил оставшихся воров: – Не забудьте снять мои часы.
– Твой кто? – поинтересовался Федуля. – За кем пойдешь?
– Мне все равно. За Шкетом, – предложил Иван.
Они вместе со всеми несколько минут таскали воду и песок, передавая ведра по цепочке для тушения огня. Улучив момент, Ванька приблизился к Шкету и шепнул ему, одним глазом наблюдая за Федулей:
– Есть базар. Топай в свой склад, но не шибко рви.
Шкет осторожно «выпал» из цепи людей и направился в сторону своего объекта. Ванька поймал взгляд Федули и, подмигнув ему, двинулся следом. Отойдя за угол, он затащил ничего не понимающего парня в автомастерскую, чтобы видеть, как пойдут Чеснок и Федуля.
– Ты чего, Иван? – испугался его поведения Шкет.
Цыган быстро и жестко пересказал задачу, которую поставил ему и Федуле Нецецкий. Парень побледнел и с безысходностью спросил:
– Ты чего, меня здесь порешишь?
– Ты, кажется, хотел уйти от Деда на вольные хлеба, – напомнил Цыган.
– Да, – подавленно промолвил Шкет.
– Похоже, пришло это время, – решительно заявил Цыган.
– Что? – не понимал пребывающий в шоке молодой урка.
– Жить хочешь? – более конкретно спросил старший вор.
– Ванечка, да неужели ты ради меня… – начал соображать Шкет.
– Потом, – поморщившись, отмахнулся Цыган, – сейчас Чеснока выручать надо.
Как раз в этот момент показались два силуэта: впереди шел Чеснок, а в метрах тридцати за ним следовала мрачная фигура Федули. Как только последний прошел мимо прятавшейся пары, Цыган поднял с земли обрезок водопроводной трубы и передал Шкету финку, обронив:
– Если не вырублю, поможешь.
– Ванечка, а вдруг я не смогу? – Глаза парня округлились от страха.
– Между прочим, Федуля для тебя приготовил, – кивнул Ванька на блестевший в темноте клинок, – так что лучше смоги.
Чтобы не потерять из виду Федулю, который уже подходил к хранилищу следом за Чесноком, Цыган прибавил шагу. Сзади торопливо семенил Шкет, от страха практически ничего не соображавший. Иван осторожно открыл дверь запасного входа в склад, держа наготове обрезок трубы и вслушиваясь в доносившиеся изнутри звуки. Метрах в десяти послышались шуршание одежды и сдавленный хрип. Ванька бросился туда, увидел огромный силуэт Федули, который, накинув сзади на горло Чеснока удавку, повалил парня на пол и, сидя на нем верхом, стягивал смертельную петлю. Одним прыжком подскочив к подручному Деда, Цыган не раздумывая что было сил ударил его по затылку. Федуля на секунду замер, но удавку не выпустил. Ванька ударил еще. Старый душегуб повернул голову в его сторону и получил еще один удар, в висок.
– О ё… – то ли удивленно, то ли от боли вырвалось у Федули, и он, отпустив веревку, завалился на бок рядом со своей жертвой.
– Ах ты сучья морда! – подскочил к телу Федули Шкет и всадил ему в спину стальное жало финки.
– Оставь! – зло приказал Цыган, схватив его за шиворот и отбросив от бездыханного тела поверженного вора.
– Ванька, надо его порешить, а то он потом нас на куски порвет, – беспокоился Шкет, зная о нечеловеческой силе помощника Деда.
– Уже не порвет, – успокоил его Ванька, склоняясь к Чесноку. Тот как раз шевельнулся и начал хрипеть, словно захлебывался воздухом. – Разыщи воды, – приказал Шкету Ванька.