Блондинка из Претории
Шрифт:
От славной экспедиции осталось лишь двадцать брезентовых мешков зеленоватого цвета, содержащих останки того, что было прежде людьми. Солдаты грузили их один за другим в новую «пуму», где были сняты банкетки. Под лучами жгучего солнца остатки другого вертолета напоминали абстракционистскую скульптуру. Солдатам потребовалось пять часов дороги, чтобы добраться сюда из Курумана, и в пути они никого не встретили. Не было обнаружено и признаков засады, за исключением кожуха от ракеты «САМ-7»... А также следов грузовика, ведущих к броду на реке Молопо.
Вскоре от первой «пумы» остался лишь обожженный каркас,
— Я возвращаюсь в Габороне. Вы едете со мной?
Все вещи Малко остались в «Габороне Сан». Он сел в «рейнджровер». Спустя несколько минут они проехали небольшой пограничный пост в Брэй и выехали на извилистую дорогу в центре пустыни; эта дорога вела в Лобаце. А там уже они окажутся на асфальтированной дороге, идущей до Габороне. Весь этот район, как в значительной степени и вся Ботсвана, был фактически необитаем; иногда, впрочем, попадались изолированные фермы, и все это обусловливало легкость транзита. Люди из АНК чувствовали себя здесь как дома, и ботсванская армия не стала бы их здесь преследовать. Дороги в этих местах практически отсутствовали, попадались изредка лишь полутропы-полудороги в отвратительном состоянии, да еще простиралась страшная Калахари.
Оба участника этой поездки не обменялись и словом за три часа путешествия. Временами «рейнджровер» проезжал по песчаной дороге, и его так сильно качало, что ездоки то и дело болезненно сталкивались плечами. Эти толчки буквально опустошали мозг и мешали думать. И это было, пожалуй, к лучшему. Ибо их терзала одна и та же мысль: в то время, когда они попали в засаду, взрывчатка для кампании террора перевозилась в другом месте границы. Вскоре в Южной Африке будут опять взрываться бомбы...
Увидев первые хижины Габороне, Малко почувствовал себя так, словно у него в горле застрял какой-то комок. Одиннадцать дней тому назад они приехали сюда втроем. Сегодня он остался один и был к тому же побежден.
Сидевший рядом, Карл ван Хаах испустил глубокий вздох:
— Давайте поужинаем вместе сегодня вечером. Подведем итог, и я думаю, что вы сможете вернуться к себе завтра. Я же должен отправиться на север, проверить, как там просачиваются партизаны. Затем я попрошу начальство перевести меня в лагерь Омега, расположенный в секторе Каприви. Я хочу драться. Отомстить этим подонкам...
Малко понимал обуревавшие майора чувства. Тот высадил его у «Габороне Сан». Его чуть не вырвало, когда он вновь очутился в этих омерзительных коридорах.
Ван Хаах присоединился к нему через час: южноафриканцы ужинали рано... К счастью, обычное представление еще не началось, и они смогли спокойно поужинать, включая десерт. Чтобы расплатиться, Малко сунул руку в карман и почувствовал что-то твердое: это были две фотографии, взятые им у Марчелло Дентс. Он взглянул на них еще раз. Внезапно его осенила одна идея.
— Карл, — сказал Малко, — я вот думаю: а нет ли какого-нибудь малюсенького шанса обнаружить эту взрывчатку.
Глава 19
Южноафриканский майор бросил на Малко взгляд, полный сострадания, и произнес:
— Вы не находите, что мы уже потеряли достаточно людей и денег? В любом
— Подождите меня одну секунду, — попросил Малко.
Он встал и вышел из ресторана. Кэрол пришла в восхищение, увидев его в своем офисе.
— Какой приятный сюрприз!
— Мне нужна твоя помощь, — сказал Малко. — Ты имеешь представление, где сделаны эти две фотографии?
Он положил перед нею оба документа. Молодая женщина стала их рассматривать, нахмурив брови.
— Так это же Марчелло с Вандой. Это, должно быть, бунгало на Лимпопо, они туда часто ездили. Впрочем, второе фото сделано в том месте, которое мне известно: это девятивековой баобаб, который и находится в этом местечке. Ты хочешь меня туда свозить?
— Не сейчас, — ответил Малко.
Кэрол снисходительно улыбнулась.
— В любом случае это было бы невозможно: бунгало закрыты, потому что управляющий поссорился с обслуживающим персоналом. Там сейчас только несколько негров.
Малко забрал фотографии и ушел. Карл ван Хаах встретил его взбудораженно.
— Куда вы ходили?
— Кое-что проверить, — проговорил Малко. — Вот что я думаю. Операция, в которую нас завлекли, служила для отвлечения наших сил. Теперь я предполагаю следующее: бунгало, куда часто ездили Марчелло Дентс и Ванда, закрыто. Оно находится как раз на границе Ботсваны и Южной Африки, на берегу Лимпопо. В месте, идеальном для перевозки грузов. Ванда это знает. Вполне возможно, что именно туда она и сбежала. Достаточно арендовать самолет и побывать там.
— Даю вам этот самолет. Нужна еще автомашина, — заметил ван Хаах, почесывая обгоревшие брови.
— Нет ли у вас какого-нибудь знакомого, который помог бы нам? — спросил Малко.
— Есть. Это профессиональный охотник, живущий там, но с ним можно установить контакт по радио только в самый последний момент.
— Что ж, займемся этим. Значит, вы можете найти самолет?
— Конечно...
— Прекрасно. Давайте двинем туда завтра, спозаранку. И с оружием.
— Его у меня столько, что хватит отправить в чистилище этих подонков, — тихо сказал южноафриканец. — Только полетим туда в неофициальном порядке. Я никогда не смогу получить разрешения Претории на эту акцию...
— А мы как раз отправимся на охоту, — успокоил Малко нервничающего южноафриканца.
Краснолицый летчик, казалось, сошел со страниц книги Киплинга со своими усами в форме велосипедного руля. Это был еще один уцелевший после войны в Родезии. Он встретил их добродушной улыбкой и ободряющим рукопожатием.
— У нас будет прекрасная погода, — объявил он. — Вижу, что у вас есть все для фотографирования животных...
Он показал пальцем на тяжелый мешок зеленого цвета, который нес Карл ван Хаах. Бесполезно было ему говорить, что в мешке находилось оружие, которого хватило бы для целого взвода пехоты... Они загрузили его в заднюю часть «сессны», и самолет поднялся ввысь без каких-либо помех, взяв направление на восток. Буш выглядел теперь, как ровный ковер коричневато-желтого цвета. На нем то тут, то там виднелись словно поставленные кем-то бугры. Почти ни единой деревни. Справа тянулась линия гор, очерчивая границу Трансвааля. «Сессна» поднялась на высоту в шесть тысяч футов и продолжила свой полет на этом уровне.