Блуждающая во тьме

Тавор Миа

– Нет. Она еще не простила мне тот случай с Джейком и точно не разрешит. Я не хочу унижаться и просить, если заранее знаю, что получу отказ.

– Ладно, но хотя бы будь осторожна, – серьезно попросил Уилл.

– Окей. – Я улыбнулась. Если бы он знал, сколько раз я проделывала этот трюк с окном, то не переживал бы. Я поймала себя на мысли, что мне нравится, что он за меня волнуется. Как и то, как он на меня сейчас смотрит.

– У тебя шоколад тут… – вдруг промолвил он.

– Где? – Я вспыхнула и почувствовала ужасную неловкость. Так вот почему он на меня так странно пялился… Черт, нужно было есть поменьше этих кексов. Или хотя бы быть аккуратнее.

– Здесь. – Я думала, он просто мне покажет, но Уилл протянул руку и дотронулся до уголка моих губ.

– Твоя мама печет потрясающие кексы, – смущенно пробормотала я, пока он нежно стирал шоколад с моей щеки. – Я никогда не ела ничего подобного. Пожалуйста передай ей большое спасибо.

– Она будет рада. Кажется, все, – я инстинктивно провела там, где только что были пальцы Уилла. Шоколад действительно исчез, остался только теплый след от его прикосновения… И моя горящая щека.

– Мне, пожалуй, пора. Еще надо подумать, как объяснить тете свое опоздание. Увидимся в понедельник в школе.

– Я буду этого ждать, – промолвил Уилл.

– Ладно, – я быстро отвернулась, чтобы он не заметил покрывающий мое лицо румянец, и зашагала в сторону дороги.

– И где же ты шляешься так долго? – Стоило мне переступить порог, как передо мной откуда ни возьмись возникла моя тетя. Настроения у нее явно не было, и она поджидала меня, чтобы выместить свое раздражение. Наверно, дядя снова собирался уехать на выходные или Николь довела ее какой-нибудь новой прихотью.

– Задержалась в школе, – ответила я, направляясь к лестнице, чтобы она не успела разойтись как следует.

– Стой, когда я с тобой разговариваю, – приказала она. Видимо, сегодня у нее действительно выдался крайне плохой день.

– Мне нужно сделать уроки, – я не остановилась и не замедлила шаг, но она меня опередила и перегородила путь к лестнице.

– Я не потерплю никаких задержек, – зашипела она, сверля меня ненавидящим взглядом. – И уж тем более твоего вранья. Отвечай сейчас же, где тебя носило.

Обычно если я задерживалась, это ее не интересовало, лишь бы я не попадалась ей на глаза. Но сегодня был другой случай. Она явно искала, как бы ко мне придраться.

– Я сказала, что задержалась в школе, – спокойно повторила я. Если начать сейчас грубить, но дело закончится подвалом на все выходные и отсутствием ужина. Второе меня не пугало: я вдоволь наелась кексами, которые приготовила для нас мама Уилла. Но вот пропустить встречу с волком мне не хотелось. Перед соревнованием лишь в его компании я ненадолго забывала о том, что мне предстоит.

– Бессовестная лгунья, – зашипела она, наступая на меня. – Как бы я не старалась, тебя все равно не исправить. Но почему меня это все еще удивляет? Это в твоей испорченной, гадкой, отвратительной крови. Поделом тебе, если тебя выберут! Там-то тебя наконец как следует проучат!

Я не питала иллюзий относительно ее отношения ко мне, но эти слова заставили меня вздрогнуть. Что она за человек?

Поднявшись в свою комнату, я переоделась и приоткрыла окно, чтобы впустить в комнату свежий воздух, и немного так постояла. Солнце, выглянувшее с утра, уже спряталось за низкими, начавшими сгущаться облаками. «Не иначе, как собирается дождь», – подумала я, пытаясь отвлечься от горестных мыслей, которые накатили на меня после пропитанных ядом слов моей тети. Уилл, Джин и Лин тоже волновались перед соревнованием, но у них хотя бы были любящие семьи, которые их поддерживали и которым никогда в жизни не пришло бы в голову пожелать им такого. Вздохнув, я прикрыла окно, на котором уже начали собираться мокрые капли. Начинался ливень.

Открыв компьютер, я по привычке пробежалась глазами по чату. Активность красных за неделю до объявления имен достигла апогея: ролики, выложенные близняшками с еженедельных вечеринок, уже никого не интересовали. Всех занимал только вожделенный список. Старшие осаживали более младших и хвастались своими успехами на заметно участившихся тренировках, фавориты наслаждались всеобщим вниманием, уже предвкушая свое участие, аутсайдеры использовали последний шанс, пытаясь примазаться к тем, кто, по оценке большинства, точно примет участие, тем самым надеясь в последний момент поднять свои шансы. Среди последних была и Николь, которая, сидя в соседней комнате, что-то льстиво напевала в чате Камилле. Она тоже мечтала снова попасть на соревнование, но ее шансы, как я поняла из чата, попадали в этом году в разряд очень низких. Ее раздраженные крики, которые разносились по дому по любому поводу, скорей всего и были причиной усилившихся теткиных нападок на меня.

В отличие от нее, Майк вел себя тише воды. Но по тому, что писали в чате и по аккуратно, можно сказать, на цыпочках обходящим его домочадцам, которые избегали при нем даже упоминать соревнование, можно было догадаться, что его шансы участвовать в этом году тоже приравнивались к нулю.

Камилла, однако, была не в духе. Эрик с Диланом в чате в основном отмалчивались. Или вообще не появлялись. В школе они с виноватым видом крутились возле нее, но она с насупленным видом продолжала их не замечать. Наверно, им так и не удалось помириться с миссис Джеймс, и вездесущий Кэйл Мерфи, у которого был нюх на такие вещи, уже начал поддевать Камиллу насчет ее группы в этом году. Это приводило ее в еще большее бешенство.

Каждое воскресенье, как и во все предыдущие месяцы, волк терпеливо ожидал меня на поляне, заметно позеленевшей с наступлением тепла. Я присаживалась рядом, и он ложил мне голову на колени, жмурясь от удовольствия, когда я начинала чесать ему за ухом. Каждую неделю я делилась с ним событиями, а он слушал, изредка шевеля огромной мордой. Но большую часть времени просто дремал, прикрыв глаза. Наша дружба, поначалу удивлявшая меня, превратилась уже в нечто само собой разумеющееся, хотя иногда все еще казалась мне неестественной. Разум подсказывал мне, что так не должно быть, но сердце радовалось, стоило мне уже издалека заметить его белый мех.

Начались экзамены, и охватившее всех напряжение росло с каждым днем. Красные все больше нервничали, желтые жались по углам и обходили их стороной. Особенно сторонились Эрика с Диланом, которые словно с цепи сорвались, отыгрываясь на слабых за свой позор, который скоро должны были объявить во всеуслышание. Я молча предвкушала этот момент, хотя знала, что он будет омрачен другим – моим именем в списке.

Мы с Уиллом и Джин исправно встречались и готовились перед каждым экзаменом, стараясь не говорить о соревновании. Если и были какие-то упоминания, то делалось это просто, чтобы подчеркнуть какой-то факт. Пару раз мне хотелось завести об этом разговор, чтобы получить более дельную информацию, но я решила подождать, пока не объявят имена. Уилл и Джин нервничали куда больше меня, хотя у них было меньше всего поводов: оба были отличниками и примерно соблюдали правила. Но мне не хотелось их расстраивать.