Блуждающая во тьме
Шрифт:
В парадном холле тем временем ученики начали выстраиваться по цвету форму. Нервозность, охватившая всех, достигла самого пика.
– Пошли, нам тоже пора, – спохватилась Джин, глянув на свои скромные наручные часики.
Смешавшись с синей толпой, мы зашли и встали на свое обычное место. Никого из учителей еще не было видно, и красные нетерпеливо топтались на месте. Только физиономии Эрика и Дилана выражали смесь стыда и страха перед тем, что должно вот-вот произойти. Даже их обожаемая Камилла демонстративно отвернулась, кокетливо переговариваясь с Брайном Паттерсоном, которого Кэйл Мерфи прочил на место Стива Расселя в группе Джейка в этом году. Рядом она держала еще парочку одноклассников из тех, кто значились в явных фаворитах. Наверно, уже планировала новый состав своей группы.
– Вот радости-то будет.
– Да уж, – отозвался Уилл. Нервная атмосфера, которую нагоняли красные, передалась всем присутствующим, включая его. И хотя он очень старался это скрыть, его глаза выдавали все большее напряжение. Стоявшая по другую сторону от меня Джин была немного бледной, но сохраняла завидную выдержку. Она смотрела на сестру, которая нервно крутила на пальчике свои светлые кудряшки и тоже посматривала на Джин, едва сдерживая слезы. Она волновалась за сестру не меньше, чем та за нее.
Джейка и Камиллу поздравляли заранее. Да и вообще больше всего внимания получали именно их одноклассники. Похоже, Кэйл Мерфи не врал – у них и правда был самый сильный и способный класс, в котором насчитывалось больше всего фаворитов.
– Джейк, что бы сегодня не случилось, давай просто получим от этого удовольствие, – подошел к нему Хэмпфри. – Даже если меня не выберут, я буду болеть за тебя. Надеюсь, ты как обычно покажешь класс. Удачи!
– Удачу желают тому, кому она нужна, – высокомерно отозвался Джейк, едва взглянув в его сторону. – Таким, как ты, например. – Крис и Райн рядом с ним криво усмехнулись, а Хэмпфри заметно скис.
Боже, ну и урод.
Наконец с третьего этажа торжественной вереницей начали спускаться учителя. Первой шла миссис Джеймс, которая держала в руках красивую бордово-красную папку, с титульной стороны которой был вырезан значок красных – огненный лев. Мисс Белл в красивом платье с ниспадающем на пол шлейфом, следовала за ней, как тень, держа в руках ничем не примечательный синий листок. И хотя я внутренне к этому готовилась, внутри мгновенно похолодело.
Остальные учителя выстроились вдоль перил, о чем-то довольно переговариваясь и взмахивая руками. Среди них только мистер Честертон, заложив руки за спину, глядел на все с явным неодобрением. На его лице было написано раздражение, как после неприятного спора или неудавшихся переговоров.
Миссис Джеймс, на лице которой проступало схожее выражение, красноречиво намекая на то, с кем только что спорил мистер Честертон, вышла на середину. Красные замерли в благоговейной тишине. Глаза каждого и каждого из них устремились на красную папку, которую она держала в руках. По их рядам прокатился немой, почти священный трепет.
Гордая улыбка тронула ее тонкие губы. Стоило ей увидеть своих любимцев, как недовольство, завладевшее ей после разговора с учителем, отступило, оставив место откровенному обожанию.
Эрик с Диланом угрюмо потупились, когда, гордо вскинув подбородок, миссис Джеймс осмотрела всех, кроме них. Если они и надеялись на то, что в последний момент она их пожалеет, то сейчас для них все стало окончательно ясно.
– Мистер Шелдон, – она вскинула голову и посмотрела куда-то вверх. – Хотите начать?
Завороженно наблюдая наравне с красными за папкой в ее руках, я не заметила директора. Остановившись на балкончике третьего этажа, он наблюдал за всем с высоты, подчеркивающей его силу и превосходство над всеми, кто здесь присутствует.
Директор подался вперед. Я еще ни разу не видела, чтобы он участвовал в построениях, но сейчас был особый случай. Ведь все, что здесь происходило, было введено именно им и с его благословения. И он не собирался упускать момент своей славы.
– Вы делаете это лучше меня, миссис Джеймс. Поэтому я только скажу несколько слов, прежде, чем передать эту работу вам, – с холодной усмешкой заметил он. Несмотря на его слова, ни у кого из присутствующих ни на секунду не возникло иллюзий, кто здесь главный.
– С того самого дня, когда я впервые понял, какой силой обладаю, я знал, что должен сделать все, чтобы сохранить и возвысить наш род, как он того заслуживает.
Красные шумно вздохнули, выражая свое согласие, но тут же присмирели. Сейчас они не осмеливались более бурно выражать свои чувства, как делали это, когда речь произносила миссис Джеймс.
– Я поклялся себе, что наша сила не будет больше страдать из-за того, что прежде, – он обвел тяжелым взглядом притихшие ряды красных, – нам приходилось самостоятельно доучиваться за пределами этой школы. Достаточно мы потеряли талантливых сородичей, которые так и не смогли развить свою силу, и их великий дар управлять был безвозвратно и безнадежно утрачен. Теперь ваши способности будут развиваться и расти здесь, в этих стенах, под присмотром самых лучших наставников, которых я могу вам дать. Каждый из вас выйдет отсюда, получив возможность в полной мере развить свою силу.
Теперь уже красные не могли сдерживать эмоций. Послышались бурные аплодисменты. Их поддержали учителя, которые, кроме мистера Честертона, восторженно захлопали.
Холодные глаза директора блеснули. Он поднял руку – и шум тут же утих.
– Я поклялся, что дам вам эту возможность. Но остальное будет зависеть от вас. Только лучшие смогут продемонстрировать нам свою силу в конце года, только лучшие заслужат звание победителя. Только лучшие, – он сделал паузу, красные застыли, – примут участие в соревновании.
Овации, которыми разразились их ряды, меня оглушили. Это было похоже на взрыв бомбы где-то рядом.
Директор позволил им несколько секунд побесноваться, затем сжал губы и сложил руки на груди.
Воцарилась немая тишина. Миссис Джеймс открыла папку. Внутри я заметила два столбика аккуратно отпечатанных и тисненых золотом имен. В самом низу, на заверяющей их печати с символом льва значилась размашистая подпись директора.
Красные застыли. Настал момент, которого они ждали целый год. Желтые заметно пригорюнились, стоявшие рядом со мной ученики, включая Уилла и Джин, слушали с застывшими лицами. Я вдруг заметила, что наши с Уиллом пальцы переплетены. И когда он успел? Или это я от волнения взяла его за руку?