Блюз мертвых птиц
Шрифт:
Под оглушительный скрежет машинки он схватил Фрэнки за горло и поволок его к раковине.
— Один из твоих скунсов напел мне, что нос у тебя слишком длинный, — рычал Клет, — давай-ка укоротим его на дюйм-другой.
— Брателло, у тебя что, крыша поехала?
— Когда ты вскрыл сейф Диди Джи?
— Не знаю, может, пару месяцев назад.
— Где?
— В старом офисе Диди Джи.
— Кто нанял стрелка прикончить Голайтли и Граймза?
— Откуда мне знать?
— Ты врешь!
— Да, но дай мне закончить.
— Думаешь, это смешно? — Клет схватил Фрэнки
— Не делай этого со мной, мужик, — взмолился он.
— Вставай!
— Зачем?
— Чтобы я тебя в мармелад тут не растоптал.
Фрэнки не сдвинулся с места, и Клет за шиворот рывком поднял его на ноги и толкнул в спальню, по пути пересчитав его головой дверные косяки.
— Пакуй чемоданы, — рявкнул он. — Первым автобусом ты отправляешься в Лос-Анджелес или Нью-Йорк, на выбор.
— Что у тебя на уме?
— Какое тебе дело? Будешь слушать, будешь жить.
— Не понимаю.
— Это потому, что ты тупица.
— Ты пытаешься спасти мою жизнь? Ты отмутузил меня для того, чтобы спасти мне жизнь?
— Да, боюсь, мир не перенесет смерть такого мудреца. У тебя три минуты.
Фрэнки, не говоря ни слова, подскочил к шкафу и начал лихорадочно срывать одежду с вешалок и набивать ею чемодан, распахнутый на кровати.
— У меня ствол в комоде, возьму его с собой.
— Нет, не возьмешь, — ответил Клет.
Фрэнки, не послушав детектива, встал между ним и комодом, открыл верхний ящик и достал черный полуавтоматический пистолет.
— Где это ты себе немецкий «Люгер» раздобыл?
— На выставке оружия.
— Коллекционер из тебя никакой, а такие парни, как ты, зарегистрированные стволы не покупают.
— Это подарок. Один парень мне задолжал, ну я его и взял. Теперь он мой, и у тебя на него нет ни малейших прав. Посмотри, на нем даже нацистские штампы сохранились. Им когда-то пользовался какой-то немецкий моряк. Ему цена не менее двух тысяч баксов.
— Когда освоишься в новой норе, пришли мне открытку, я его тебе пришлю по почте.
Фрэнки пустым взглядом уставился куда-то в угол комнаты, как ребенок, у которого кончились аргументы.
— Ты действительно подкинешь меня на автобусную станцию? Я слышал историю про одного парня, которого ты отвез на озеро, и его больше никто и никогда не видел.
— Я делаю тебе одолжение, Фрэнки. Не упусти свой шанс. — Клет извлек из пистолета обойму и передернул затвор, чтобы убедиться в том, что патронник пуст, затем засунул «Люгер» себе за пояс. — Время ехать.
— Может, все-таки в аэропорт?
— Тот, кто тебя заказал, наверняка отслеживает твои кредитки, а потому за твой билет плачу я из своих денег, а это значит, что ты едешь на автобусе.
— У Бикса было какое-то новое дело, и приносило оно кучу зелени. Но я не знаю, что к чему, и в этом я тебя не обманываю.
— В тот день, когда ты перестанешь врать, в Сикстинской капелле обрушится штукатурка, — ответил Клет.
— Брателло,
Клет на мгновение задумался.
— Ладно, ладно, — примиряюще пробормотал он, — поехали, Фрэнки. Мы еще можем успеть на экспресс до Лос-Анджелеса. Может, тебе там даже понравится. Вот, вытри нос.
Глава 08
Вам когда-нибудь приходилось слышать от друзей или от психотерапевта, что вы одержимы? Если да, то я подозреваю, что вы, как и большая часть людей с благими намерениями, должны были выбрать одну из двух возможных альтернатив. Вы либо смирились, проглотили чувства и постарались изменить свои эмоции, либо же вы с тяжелым сердцем осознали, что вас оставили наедине с самим собой и проблема, которую вы видите, вовсе не воображаемая, но люди вокруг вас не желают ничего о ней слышать, терпеть не могут, когда о ней говорят, и даже не хотят, чтобы им о ней хоть как-то напоминали ни при каких обстоятельствах.
Я был одержим Ти Джоли Мелтон. Я уже не был уверен в том, что она действительно навещала меня в больничной палате госпиталя на Сент-Чарльз в Новом Орлеане, но у меня не было никаких сомнений в том, что ее послание мне было реальным, хотя, быть может, и отправлено оно было способом, трудно поддающимся определению. Я уже много лет назад отказался от попыток смотреть на мир рационально, и даже избегал людей, веривших в то, что законы физики и причинно-следственные связи помогают понять тайны мироздания, или в тот факт, что свет может попасть в глаз, сформировать в голове образ и направить в кисть руки поэтический импульс, и благодаря этому мы сейчас читаем сонеты Шекспира.
В исчезновении Ти Джоли было лишь три улики, да и те были весьма неубедительными. Я видел групповую фотографию в ее альбоме, сделанную в клубе, где на заднем плане был Бикс Голайтли. В больнице она говорила о том, что боится за свою жизнь из-за того, что знает о выбросе в нефтяной скважине в Заливе. Лодка, в которой похитили ее сестру, вероятно, была моделью «Крис-Крафт» с нарисованной на носу толстой рыбой.
Я упустил еще один элемент этой истории: она была не замужем, но беременна, а неразведенный отец ее ребенка спросил у нее, не хочет ли она сделать аборт.
С чего же начать?
Ответ: забыть все байки про мораль, про всю страсть и болото человеческой сложности, и идти по следу денег. Этот след протащит через городские легенды о сексе, мести и ревности, через приобретение власти над другими, но рано или поздно приведет к вещи, с которой начинается любая мотивация — к деньгам, к набитым «зеленью» мешкам, к падающим с милосердного неба зеленым листочкам, к деньгам, к деньгам, к деньгам — единственному, ради чего человек может пойти на все. Скажем правду — голодающий не внемлет проповедям о добродетельной бедности. В штате Луизиана самый высокий уровень неграмотности и самый высокий процент матерей-одиночек. Здесь мало кто волнуется о темных сторонах казино, о барах, где можно выпить, не выходя из машины, о табачных плантациях и экологической деградации, постепенно смывающей в море южную оконечность штата.