Боцман знает всё

Шманкевич Андрей Павлович

Вдруг Арсо резко остановился и глухо зарычал. У Вано сразу будто ёж пробежал по спине. А вдруг медведь или волки? Но тут Вано услышал протяжный далёкий рёв. Это ревел Сатурн, Вано мог отличить его рёв среди тысячи других.

Арсо, повернув голову к Вано и нетерпеливо помахивая кончиком хвоста, ждал приказаний.

— Идут! — прошептал мальчик. У него сразу пропала дрожь.

Он махнул рукой, и Арсо побежал вперёд. Вано едва поспевал за ним:

— Тише, Арсо, тише!

Рёв приближался. Ревел Сатурн, а за ним всё стадо.

Большая

луна вышла из-за лесистой горы, осветила тропу и всё ущелье. Вано пошёл быстрее.

Справа, прямо от тропы, начинался крутой подъём, слева — обрыв к реке. Снизу к тропе тянулись своими острыми верхушками гигантские ели.

Перекрывая шум Лабенка, ревел Сатурн. Вано приготовился к встрече. Он подобрал толстый еловый сук и, выбрав поудобнее место, остановился посредине тропы, в тени деревьев. Арсо стал рядом.

И вот из-за поворота вышел Сатурн. Он шёл, низко опустив голову. За ним гуськом шли коровы. Они толкали друг друга, высоко задирая головы, и протяжно мычали. Неожиданно Сатурн остановился. Он тупо посмотрел вокруг и, подняв морду, заревел во всю силу своих лёгких.

Коровы замычали ещё громче. В их мычании Вано расслышал нотки страха и усталости. Сатурн снова опустил голову и двинулся вперёд.

Когда вожак подошёл к Вано шагов на пятьдесят, мальчик и собака вышли на освещённую тропу. Вано громко крикнул своё обычное, чабанское:

— Эх-хо!..

Сатурн остановился. Подняв морду, он удивлённо смотрел на мальчика и собаку, стоящих на пути.

— Эх-хо, Сатурн! Ты большой трус. Ты, такой сильный, победивший всех наших быков, испугался грозы! Ты первый бросился бежать и увёл всё стадо в эти трущобы. Ты трус! Эх-хо! Поворачивай обратно!

Бык слушал мальчика, всё ниже опуская свою широколобую, тупорогую голову. Он начал хлестать себя по бокам хвостом с кисточкой на конце. Вожак готовился к бою. Он хотел пробиться вперёд. Он знал: горы кончатся и он выведет своё стадо в родные степи. Там нет ни крутых склонов, ни опасных обрывов. Там его родной хлев. Пусть там не такая сочная трава, как на перевале, не такая чистая вода, как в ручье, — на всё это он не променяет родные просторы степей…

А эти, мальчишка и собака, стали на его пути! Сатурн не потерпит преград. Он знает свою силу: ни один бык не смел стать у него на дороге!

У Сатурна на губах выступила пена. Он застонал и, тяжело переступая, двинулся на чабана. Вано знал, что быка нельзя задержать, стоя на месте. Мальчик поднял палку.

— Эх-хо! — крикнул Вано и, вертя перед собой палку, пошёл навстречу Сатурну. — Гони, Арсо! — крикнул он собаке.

Арсо в несколько прыжков очутился у морды быка и принялся, подпрыгивая, бешено лаять. Но Сатурн не остановился. Он шёл с опущенной к земле мордой, выставив вперёд свои короткие, но страшные рога.

Вдруг Вано сообразил, что ему не следует задерживать стадо в этом месте. Это просто было ни к чему: всё равно повернуть стадо здесь, на узкой тропе, он не сможет. Нужно вывести его

на более широкое место.

— Назад, Арсо! Назад!

Но Арсо уже не слышал приказа. Он ненавидел Сатурна, и только долгая выучка чабанской собаки не позволяла ему сейчас вцепиться быку в шею и сомкнуть свои страшные челюсти на жирном загривке. Сомкнуть так, как смыкал он их на шее волчицы, мстя за зарезанного ею телёнка.

— Назад, Арсо! Назад! — кричал Вано, шаг за шагом отступая по тропе назад.

Арсо не унимался.

Сатурн ярился всё больше. Все мускулы его огромного тела напряглись и требовали боя. Он стонал. С тех пор как был убит последний зубр, горы не слышали такого стона. Он стонал и хрипел, как будто захлёбывался собственной яростью.

Вано чувствовал, что ещё минута — и бык ринется вперёд. Он сметёт их с дороги, швырнёт в пропасть. Он и сам мог свалиться. Нужно было заставить Арсо уступить. И Вано нашёлся. Он набрал полную грудь воздуха и крикнул:

— Арсо! Волки!

Арсо услышал.

Он бросил быка и подскочил к Вано. На него страшно было смотреть: глаза горели зелёным огнём, уши прижались к затылку; верхняя губа приподнялась и открыла страшные клыки. Глухо рыча, волкодав оглядывался по сторонам, отыскивая врага.

— За мной! — крикнул Вано и побежал по тропе назад к мосту.

* * *

Арсо быстро обнаружил обман.

Немного успокоившись и понюхав воздух, он понял, что волков и близко нет. Он перестал рычать и посмотрел на Вано.

— Так надо, Арсо! Бежим к мосту.

Арсо ничего не понимал. Почему Вано обманул его? Почему он отступает перед быком? Почему он позволяет стаду уходить от коша? Что сказал бы Котия? Может быть, мальчишка испугался? Тогда он, Арсо, должен остановить стадо. Остановить, хотя бы ему пришлось вцепиться в горло этому тупому зверю.

Приняв решение, Арсо остановился и повернулся в сторону стада, готовый снова броситься на Сатурна.

— Не сметь, Арсо! Назад! — закричал Вано. Он постарался вложить в окрик всю строгость, которую позволяли его двенадцать лет.

Приученный годами, пёс не посмел ослушаться. Он побежал следом за мальчиком, поминутно оглядываясь назад.

Вот поляна и мост.

Отдышавшись, Вано бросил мешок и стал таскать на мост плавник. Он сваливал в кучу небольшие брёвна, коряги, валежник.

— Это называется баррикада, Арсо! Понял? Сатурн не проведёт дальше стада, и мы погоним его обратно.

Куча быстро росла. За плавником не нужно было бегать: река нанесла его целые горы у самого моста.

Перед основной баррикадой мальчик набросал ещё плавника, чтобы бык, если вздумает ткнуть рогами, обрушился сначала на первую кучу.

Стада всё не было.

«Не свалился ли Сатурн в пропасть?» — подумал Вано.

Он не знал, что бык, не видя противника, остановился и стал ждать. Сатурну казалось, что противник не отказался от борьбы, а готовит какую-то хитрость.