Боэмунд Антиохийский. Рыцарь удачи
Шрифт:
Раймунда Ажильского ничуть не шокирует истребление населения, однако он выступает против незаконных притязаний Боэмунда на богатства города: роль норманна в штурме никоим образом их не оправдывает. Действительно, «перед взятием Маарата, когда мы излагали народу, как мы уже писали выше, предписания апостолов Петра и Андрея, Боэмунд и его соратники насмехались над нами. Так что ни он, ни его люди не были полезны в этой битве; они скорее мешали нам» [504] .
К этому времени лагерь норманнов, как видно, уже не принимал на веру видения провансальского пророка. Тем не менее письмо Боэмунда понтифику свидетельствует о том, что глава норманнов еще рассматривал Священное Копье как залог победы. Впоследствии Петр Тудебод и особенно «Деяния франков» понемногу отказались от пророческого аспекта, чересчур выгодного для провансальского ополчения и «бедноты». Именно в нем заключается первое противоречие между двумя лагерями; при текстуальной критике данных источников следует это учитывать.
504
Raymond d’Aguilers… P. 98.
Был
505
Ibid. P. 99.
Итак, Боэмунд предложил обмен, который, в случае согласия со стороны графа, сделал бы норманна единственным, признанным всеми господином Антиохии. Раймунд Ажильский более ничего не сообщает об этом, но его молчание дает понять, что граф не принял такое соглашение. Конфликт продолжался.
Однако народ роптал. Споры между двумя лидерами, мешавшие продолжению похода, ожесточали его в крайней степени. В день Рождества делегация рыцарей и «людей из народа» потребовала от предводителей назначить дату выступления. Боэмунд хотел перенести ее к Пасхе. Пришедшие в уныние, обескураженные, многие рыцари тогда сбежали. Епископ Альбары и некоторые знатные люди, чувствуя, как вскипает ярость бедняков, отправились к графу Тулузскому, дабы умолять его возглавить армию и двинуться к Иерусалиму, поскольку именно ему Бог доверил Священное Копье. В противном случае пусть он передаст Копье народу: вместе с этой реликвией народ, ведомый Богом, и сам доберется до Иерусалима.
Раймунд колебался, опасаясь назначить дату отправления без согласия других предводителей. «Однако в конце концов граф, побежденный слезами бедняков, назначил 15-й день для отхода. Но Боэмунд, возмущенный этим, тотчас же приказал объявить в городе, что все отправятся в дорогу на 5-й или на 6-й день, после чего он вернулся в Антиохию» [506] .
Демагогическое обещание? Возможно. Раймунд Тулузский, однако, понимал, что он не сможет более сдерживать напор народа, видевшего в нем препятствие для продолжения похода. Двадцать девятого декабря он созвал в Рудже последний совет, чтобы принять решение по вопросу о возобновлении марша на Иерусалим. Совет не имел успеха из-за отказа Боэмунда примкнуть к походу, пока Раймунд не вернет ему части Антиохии, остающиеся в его власти. Раймунд не согласился с таким требованием «из-за слова, данного императору», и князья вернулись в Антиохию, так ничего и не решив. Итак, Раймунд еще не отказался от Антиохии.
506
Ibid.
Тудебод и «Деяния франков» вкратце, почти одними и теми же словами повествуют об этом совете и последующих событиях, но они расходятся в некоторых значимых деталях. То, что происходило после неудавшегося совета вплоть до 13 января 1099 года, описано Тудебодом следующим образом:
«Раймунд, этот поборник Христа, вернулся в город Маарат, где находились паломники Гроба Господня. И послал он своих людей в Антиохию, чтобы те укрепили и охраняли дворец эмира Яги-Сиана, находившийся в его власти, и башню, возвышавшуюся над Вратами Моста, напротив «Магомерии». В этом самом городе скончался мудрый епископ Оранжа; паломники оставались в нем в течение месяца и трех дней. Боэмунд, желавший владеть городом Антиохией, велел своим людям выгнать из него всех людей Раймунда Сен-Жильского. Узнав об этом, Раймунд, поборник Христа, некоторое время колебался, а затем, как слуга господина нашего Иисуса Христа, отправился в путь ко Гробу Господню. 13 января, босой, он вышел из города, направившись в крепость Кафартаб в восьми милях от города. Он оставался там три дня, где к нему присоединился Роберт Нормандский» [507] .
507
Tudebode… P. 125.
«Деяния франков» вновь представляют усеченную версию этого текста. Раймунд Тулузский уже не назван «поборником Христовым», отныне этот эпитет уготован Боэмунду. Ни одного упоминания ни о епископе Оранжском, входившем в лагерь Раймунда, ни о долгом вынужденном пребывании паломников в Антиохии [508] . Норманнский Аноним изымает из хроники и рассказ об изгнании по приказу Боэмунда людей графа Тулузского — этот эпизод засвидетельствован в других источниках, порой сурово порицающих такой поступок, как делает это, например, Альберт Ахенский [509] . Концовка рассказа тоже изменена, в результате чего граф Тулузский предстает в крайне невыгодном свете. Он более не благочестивый паломник, действующий по доброй воле как «слуга Бога Нашего», — теперь это отвергнутый всеми человек, как видно из сравнения текста Тудебода с «Деяниями франков»: «Раймунд, видя, что из-за него никто из сеньоров не захотел ступить на путь ко Святому Гробу, 13 января босиком вышел из Маарат-ан-Нумана и, достигнув Кафартаба, пробыл там три дня. Здесь к нему присоединился граф Норманнский» [510] .
508
Зато
509
Albert d’Aix, V, c. 26. P. 448: «Boemundus igitur, cuius cor permaxima inuidia et indignatio aduersus comitem Reimundum mordebat, uidens oportunitatem Godefridi ducis discessione et Reimundi absentia, signo comicinum sociis suis ammonitis et conglobatis, turrim que ponti Feme imminebat in uirtute magna assilit»; см. также Historia belli sacri, c. 93. P. 209, — текст, сходный с Тудебодом, но не идентичный; Guillaume de Tyr, VII, c. 11. P. 292; Рауль Канский (Raoul de Caen, c. 98. P. 67) приписывает эти насильственные действия Танкреду, с радостью выполнившему задание для Боэмунда.
510
Деяния франков… С. 198. Расхождения подчеркнуты мной.
Намерение автора «Деяний» бросается в глаза: он хочет доказать, что Раймунд Сен-Жильский, и только он, мешал продолжению крестового похода. А значит, граф не заслуживает более звания «поборника Христова» (athleta Christi). Боэмунд же не допустил никакой ошибки. Именно он — истинный предводитель крестового похода!
Что побудило Раймунда Сен-Жильского возобновить паломничество? Ответ дает Раймунд Ажильский. Во время совета в Рудже Раймунд, встревоженный угрозами народа, поддерживаемого провидцами его армии, решил отправиться в поход с высоко поднятой головой и попытался собрать под свои знамена как можно больше предводителей с их отрядами. Ради этого он предложил по 10 000 су Готфриду Бульонскому и Роберту Нормандскому, 6000 — Роберту Фландрскому, 5000 — Танкреду и тем, кто пожелал бы пойти с ним, соответственно, со своими воинами [511] . Очевидно, к Боэмунду он с таким предложением не обращался — к тому же тот, безусловно, с презрением бы отказался от него. На призыв графа откликнулись далеко не все; впрочем, Роберт Нормандский и Танкред обязались последовать за ним.
511
Raymond d’Aguilers. P. 100.
Для Раймунда, надеявшегося на то, что его признают предводителем похода, это было полупоражением. Покидать Антиохию ему претило. Однако к тому времени оголодавший, доведенный до исступления и даже до каннибализма [512] народ в Маарат-ан-Нумане принялся рушить стены города. С ответными действиями нельзя было медлить, и Раймунд включился в дело: узнав, что ни один предводитель и даже епископ не сумели воспрепятствовать этому, он, узрев во всем произошедшем божью волю, принял сторону народа и сам отдал приказ снести все стены [513] . В паломничество он пустился 13 января.
512
Raymond d’Aguilers. P. 101; Деяния франков… С. 197; Tudebode. P. 124; Epistulae, n° 18. P. 169–170. Речь идет о каннибализме ради выживания, а не о каких-либо ритуальных или магических действиях, как совершенно напрасно полагает Rouche М. Cannibalisme sacr'e chez les crois'es populaires // La Religion populaire: Aspects du christianisme populaire `a travers l'histoire / 'Ed. Y. M. Hilaire. Lille, 1981. P. 29–41.
513
Raymond d’Aguilers, p. 101.
Крестовый поход продолжился? Можно сказать и так, но все же это была лишь «экспедиция в периферийные области», в силу чего она нас мало интересует. О ней нам известно благодаря норманнскому Анониму, принявшему в ней участие; ограничимся перечислением основных фактов.
Вместе с Танкредом Раймунд атаковал и сжег Кафартаб. Крестоносцы подчинили себе несколько крепостей и заключили союз (или по крайней мере нейтралитет) с эмиром Шейзара; затем они заполучили город Кефалию, брошенный жителями, узнавшими о приближении воинства; в нем они пробыли три дня. Далее крестоносцы атаковали и разграбили укрепление Калаат аль-Хосн, будущий замок Крак де Шевалье. Раймунд, оказавшийся оторванным от других и будучи атакован, чуть было не потерял там жизнь [514] . А в это время в Антиохии волновался и роптал народ, возмущенный бездействием предводителей. Второго февраля вожди крестоносцев решили, что в поход на Иерусалим они отправятся из Лаодикеи (Латтакии) через месяц, 1 марта [515] . Еще один месяц ожидания…
514
Ibid. P. 106.
515
Ibid. P. 108.
Экспедиции крестоносцев сопутствовали то успех, то неудача: Раймунду Пиле удалось захватить порт Тортозу, тогда как Раймунд Тулузский 14 февраля осадил Арку. Осада тянулась долго и унесла множество жизней — так, в ходе ее нашел свою смерть Ансельм де Рибемон. В стан крестоносцев вновь пришел голод. Возобновились и видения. Раймунд Ажильский вновь оказался единственным хронистом, упомянувшим как о них, так и об их последствиях:
«В то время проповедовали, чтобы народ отдал десятую часть захваченного, поскольку в войске было множество бедняков и больных. Четверть богатств была предназначена их священникам, проводившим богослужения, а другая четверть — епископам. Две других части следовало доверить Петру Пустыннику, который распределил бы их между бедняками духовенства и народом» [516] .
516
Ibid. P. 110.