Боэмунд Антиохийский. Рыцарь удачи

Флори Жан

Танкред принял на себя обязанности регента в Антиохии. Все это время «Боэмунд бессильно прозябал в глубинах турецкой тюрьмы, а Раймунд [Сен-Жильский], по-прежнему не имевший земель, находился в Константинополе под покровительством императора» [613] . Отныне в центре будущих забот и интересов окажутся два вопроса: освобождение Боэмунда и политика правителей Антиохии в отношении мусульманских и особенно византийских соседей, чьим сторонником стал Раймунд Тулузский.

613

Runciman. Histoire des croisades… P. 282.

Но приняла ли Танкреда Антиохия? Автор «Истории священной войны» — правда, единственный из всех хронистов — дает повод в этом усомниться. По его словам, жители Антиохии закрыли перед Танкредом ворота, потребовав, чтобы он, прежде чем войти в город, принес клятву верности своему дяде [614] .

Регентство ему доверили в присутствии нового папского легата Маврикия де Порто и генуэзских старшин, зимовавших в городе [615] . Чуть позже Танкред подтвердил привилегии, предоставленные Боэмундом генуэзцам еще в 1098 году, тем самым укрепив свой союз с генуэзским флотом, в котором он будет нуждаться во время конфликта с Византией [616] .

614

Historia belli sacri, c. 139. P. 228.

615

Caffaro de Caschifellone. Liberatio Orientis // 'Ed. Belgrano L. T. Annali genovesi di Caffaro e de’ suoi continuatori. Genes, 1890. P. 113.

616

На этот счет см.: Grousset. Op. cit. T. I. p. 385 sq.

Прозвучавшая в марте оговорка насчет земель в Галилее, очевидно, побуждала Танкреда добиваться скорейшего освобождения Боэмунда, который позволил бы ему вновь отстаивать права на свои земли… с риском неминуемого конфликта с Балдуином — либо, напротив, рассчитывать на то, что его дядю не освободят: в таком случае он унаследовал бы титул князя Антиохийского. В данном случае бесполезно плодить гипотезы спекулятивного характера, однако факт остается фактом: Танкред практически ничего не сделал ради того, чтобы добиться освобождения своего дяди, пребывавшего в заключении вплоть до 1103 года.

С другой стороны, Танкред показал себя умелым управленцем и хорошим военачальником: во время его правления Антиохия окрепла и упрочила свои позиции [617] . Без сомнения, он проявил больше терпимости в отношении религиозных расхождений, нежели Боэмунд, радикальный противник византийцев, ратовавший за главенство латинской Церкви [618] . Нет смысла рассказывать о том, что произошло в Антиохии в отсутствие Боэмунда. Однако следует обозначить те важные события, что существенно изменили политическую ситуацию в регионе во время пленения Боэмунда и привели последнего к новым решениям.

617

Yewdale… P. 95 sq.; Asbridge. The Creation… P. 47–53 et 60–66.

618

См. на этот счет Albu Hanawalt. E. Norman views of eastern Christendom: from the First Crusade to the principality of Antioch // Goos, V.P., Bornstein, Ch. V… P. 115–121.

Одно из таких событий — разгром вспомогательного крестового похода 1101 года. Пусть даже численность [619] участвовавшего в нем воинства, вероятно, преувеличена (в основном это были отряды крестоносцев, еще не выполнивших обета или сбежавших по дороге, как, например, Стефан Блуаский, Гуго де Вермандуа и проч.), его разгром связан с историей Боэмунда и Антиохии. Действительно, исключительно ради освобождения Боэмунда лангобарды, вопреки мнению Раймунда Тулузского и Стефана Блуаского, проникли в глубокий тыл, захватили Анкару, которую они вернули басилевсу, но затем потерпели поражение от объединенных войск румского султана Кылыч-Арслана и Ридвана, правителя Алеппо. Раймунд Тулузский спасся бегством.

619

Richard J. Histoire des croisades… P. 85, — Ж. Ришар допускает, что лишь в одной из подразделений этого воинства насчитывалось от 50 000 до 160 000 погибших или попавших в плен воинов. Это слишком преувеличено.

В конце сентября, после того как Танкреду удалось отнять у византийцев Мамистру, Адану и Тарс, корабль, перевозивший в Лаодикею Раймунда Тулузского, появился у берегов Киликии, вероятно, в Тарсе; его захватил Бернард Чужеземец, охранявший город для Танкреда. Он передал графа Танкреду, который удержал его в плену в Антиохии, но через несколько дней освободил, когда в дело вмешались другие уцелевшие крестоносцы. Тем не менее племянник Боэмунда не забыл добиться от Раймунда присяги, о которой нам известно лишь благодаря Альберту Ахенскому: «Вняв мольбе своих братьев-паломников, Танкред велел выпустить его из заключения при условии, что тот даст клятву никогда не вторгаться ни в одно из владений, расположенных за Акрой» [620] .

620

Albert d’Aix, VIII, 40–42. P. 381–382. Raoul de Caen, c. 145. P. 708.

Раймунд

сдержал слово — по крайней мере в том, что касалось окрестных земель Антиохии и Киликии, на которые он притязал ранее [621] . Он отправился в Лаодикею за своей супругой и войсками, а затем проследовал на юг с уцелевшими крестоносцами, чтобы завоевать будущее графство Триполийское. Поражение, которое потерпели крестоносцы, укрепило народную молву о том, что их предал Алексей, ответственный за этот разгром, — об этом упоминает Матфей Эдесский. Безусловно, такую точку зрения разделяли и норманны Антиохии: именно это обвинение побудило Бернарда Чужеземца задержать Раймунда Тулузского, предполагаемого виновника сговора с басилевсом [622] . Едва Раймунд покинул Лаодикею, как Танкред напал на этот город, находившийся под защитой византийского гарнизона — малочисленного, но поддерживаемого флотом Алексея. Лаодикея пала после годовой осады [623] .

621

Впоследствии Раймунд напал на Тортозу и Триполи. Это позволяет предположить, что соглашение не учитывало совокупность территорий, находившихся перед Акрой; скорее всего, в него входили земли, на которые вплоть до того времени притязал Боэмунд, считая их зависимыми от Антиохии. По этому поводу см.: Cahen. La Syrie… P. 233, n. 12. Евдейл (Yewdale… P. 96) предпочитает думать, что Раймунд попросту не сдержал обещания.

622

Matthieu d’'Edesse. Chronique // RHC Doc. Arm. I, c. 22. P. 55–60. Raoul de Caen, c. 145. P. 707–708; Albert d’Aix, VIII, 42. P. 382.

623

Raoul de Caen, c. 146. P. 708–709.

Другой общеизвестный факт: осенью 1102 года египетские войска Фатимидов Египта нанесли королю Балдуину I Иерусалимскому серьезное поражение в битве при Рамле. Бароны королевства позвали на помощь Танкреда. Последний согласился, но настоял на том, чтобы Даимберт Пизанский, укрывавшийся в Антиохии, был восстановлен в правах. Известно, что Даимберт пробыл патриархом очень недолго. Тем не менее это значимый эпизод в истории двойственных и напряженных отношений, существовавших в то время между Балдуином и Танкредом [624] .

624

Albert d’Aix, IX, c. 14. P. 598–600.

Стоит упомянуть также о печальной участи Гавриила из Мелитены. Балдуин дю Бург, преемник Балдуина Булонского в Эдессе, сделал Гавриила своим вассалом и взял в жены его дочь Морфию. Вильгельм Тирский подчеркивает, что в качестве приданого она принесла ему значительную сумму денег, в которых он крайне нуждался [625] . Однако Балдуин дю Бург ничего не сделал для того, чтобы спасти своего тестя, когда тот подвергся нападению армии Данишмендидов, а население города, не любившее своего правителя, поскольку он был «ортодоксальной» византийской, а не армянской веры, восстало против него. Гавриила казнили под стенами города [626] . Считал ли Балдуин дю Бург, что ему не стоило выводить из себя Данишмендидов, от которых зависела участь Боэмунда? Крайне сомнительно.

625

Guillaume de Tyr, X, c. 24. P. 437; Grousset. Histoire des croisades… P. 389–392; D'ed'eyan G. Les Arm'eniens… T. 2. P. 977–981. Amouroux-Mourad. M. Le Comt'e d’'Edesse, 1098–1150. Paris, 1988. P. 63–65, — автор указывает на богатство и «знаменитую скупость» Гавриила.

626

Michel le Syrien. Chronique / Ed. et trad. J.-B. Chabot, Paris, 1905. p. 185–186.

К переговорам об участи Боэмунда долгое время не приступали. Тем не менее в мае 1103 года они завершились освобождением князя Антиохийского. По поводу этого освобождения были составлены самые разные повествования, которые красноречиво свидетельствуют о том, как оно было воспринято, и, вероятно, том, как о нем рассказывали. Исследование версий этого эпизода помогает нам не столько узнать о самом событии, сколько понять то идеологическое применение, какое ему нашли. В который раз в эволюции этих рассказов можно вновь увидеть следы умелой пропаганды Боэмунда.