Боэмунд Антиохийский. Рыцарь удачи
Шрифт:
Все эти объединенные войска составляли основную часть христианских сил Северной Сирии; все они двинулись на Харран. Уверенные в будущей победе, христиане отказались от штурма, не желая разрушать крепость, которую они намеревались использовать после захвата. Вильгельм Тирский упомянул даже о споре насчет обладания городом, который затеяли притязавшие на него Боэмунд и Балдуин [654] . Узнав о приближении мусульманской армии, они двинулись ей навстречу, на юг. Верный своей обычной тактике, Боэмунд должен был ворваться в схватку в самый последний момент. Но у турецкой армии тоже был план: изображая бегство, броситься врассыпную перед христианскими силами, которые, преследуя их, попадут в расставленную ловушку. В результате турки не только разгромили христиан, но и захватили Балдуина с Жосленом [655] . Боэмунд, едва избежав плена, отступил к Эдессе, чьим регентом на время отсутствия Балдуина стал Танкред. Затем Боэмунд возвратился в Антиохию [656] .
654
Guillaume de Tyr, X, c. 30. P. 445.
655
Ibn al-Athir… P. 221–222.
656
Foucher de Chartres, II, c. 26; Raoul de Caen, c. 150–152. P. 710–712; Albert d’Aix, III, c. 39–40. P. 614–616; Guillaume de Tyr, X, c. 29–30. P. 443–449; Matthieu d’'Edesse… P. 71–72; Ibn al-Athir… P. 221–222.
Поражение
657
Foucher de Chartres, II, c. 27. P. 409.
Племянник Боэмунда, однако, не мог надеяться на то, что ему удастся долгое время сопротивляться Джекермишу без поддержки своего дяди, который вскоре отправился к нему на помощь. Задержавшись из-за плохого состояния дорог, князь Антиохии прибыл слишком поздно: Танкреду тем временем удалось сделать удачную вылазку, окончившуюся победой. Боэмунд появился тогда, когда турки уже ударились в бегство: он довершил их разгром [658] .
Согласно Альберту Ахенскому — лучшему в данном случае источнику, — Танкред по случаю взял в плен женщину знатного происхождения. Взамен на ее освобождение турки предложили отдать Балдуина дю Бурга — или выкуп в 15 000 золотых монет. Король Иерусалимский убеждал Боэмунда и Танкреда согласиться на обмен, но те предпочли взять выкуп, поскольку крайне нуждались в деньгах, чтобы платить своим войскам. Этот случай вновь продемонстрировал, каковы пределы солидарности франков. Альберт Ахенский осуждает решение двух норманнов, которое, по его словам, усиливало их собственную власть в ущерб Балдуину и позволяло им сохранить Эдессу с ее богатствами [659] . Танкред, вероятно, не хотел, чтобы история с Эдессой закончилась для него тем же опытом, что и его временное правление в Антиохии. Боэмунд, в свою очередь, плохо воспринял бы, если бы ради освобождения Балдуина приложили больше усилий, нежели раньше для него самого. К тому же, вне всякого сомнения, он предпочел бы, чтобы Танкред обосновался в Эдессе: тогда за ним не пришлось бы присматривать в Антиохии, где племянник мог оказаться потенциальным соперником. В результате Балдуин остался в плену, а Танкред укрепил оборонительные городские сооружения.
658
Albert d’Aix, IX, c. 44–45. P. 617–619; Ibn al-Athir… P. 223.
659
Albert d’Aix, IX, c. 46. P. 619–620.
Вернувшись в Антиохию, Боэмунд приготовился отражать нападения одновременно Ридвана из Алеппо и византийских войск. Ободренный поражением, понесенным франками под Харраном, правитель Алеппо побуждал к восстанию жителей недавно завоеванных городов и крепостей в восточной части княжества. Ему сдались Артах, Мааррат-Масрин и Сармин; франкские гарнизоны отступили, оставив Мааратан-Нуман, Аль-Бару и Кафартаб. Спустя лишь год успехи пятилетних завоеваний в этом регионе были сведены к нулю. Более того, опустошив регион, Ридван подошел к Антиохии, вплоть до «Железного Моста» — под угрозой оказалось само существование княжества [660] . Спасти его в этот момент помогла внезапная кончина в июне 1104 года малика Дукака из Дамаска, чьи два сына вступили в борьбу за наследство [661] .
660
Kamal ad-Din… P. 232.
661
Runciman S. Histoire des croisades… P. 323–324.
Опасность возросла еще и потому, что в войну вступили и византийцы. Алексей завязал хорошие отношения с королем Балдуином Иерусалимским: он велел освободить многих его рыцарей, попавших в плен в Рамле, уплатив за них выкуп фатимидским властям Египта. Раймунд Сен-Жильский был на его стороне, и басилевс поддерживал завоевания графа в регионе Триполи. Летом 1104 года Алексей направил в Киликию византийскую армию под командованием военачальника Монастры, который отобрал у Боэмунда Тарс, Адану и Мамистру, в то время как греческий флот под предводительством флотоводца Кантакузина высадился в Лаодикее, захватив порт и нижний город, а затем и почти всю Лаодикею, кроме цитадели. Боэмунд, спешно подойдя со всеми имеющимися у него силами, ринулся на византийцев, отразивших его атаку. Князю удалось лишь сохранить цитадель, усилить ее гарнизон
662
Анна Комнина. Указ. соч. С. 316–317; Raoul de Caen, c. 151. P. 712.
Боэмунд понял, что его сил недостаточно, чтобы бороться одновременно против турок, византийцев и Раймунда Тулузского, который все более уверенно контролировал территории, расположенные к югу от Антиохии, что являлось для антиохийского князя дополнительной угрозой. С момента выплаты выкупа и сокрушительного поражения в Харране норманнскому предводителю не хватало ни денег, ни войск. В сентябре 1104 года он собрал совет в базилике Святого Петра, пригласив на него и Танкреда. Обрисовав положение, он предложил следующее решение: вновь доверить регентство Танкреду и отправиться на Запад за поддержкой, субсидиями и воинским подкреплением, «склонить народы Галлии на свою сторону». Танкред вызвался отправиться вместо него, но Боэмунд отклонил предложение: племянник был недостаточно известен и общепризнан, чтобы справиться с такой миссией. Более полезен он будет в Антиохийском княжестве, управляя им в качестве регента, — Боэмунд же тем временем наберет войска, необходимые для победы над их врагами. К тому же Боэмунд утверждал, что принес обет «на клинке своего меча» посетить гробницу святого Леонарда, покровителя узников [663] .
663
Raoul de Caen, c. 152. P. 712–713; Анна Комнина. Указ. соч. С. 317; Historia belli sacri… P. 229; Foucher de Chartres, II, c. 26. P. 408 и II, c. 29. P. 409–410; Ibn al-Qalanisi. Histoire de Damas / Trad. R. Le Tourneau // Damas de 1075 `a 1154. Damas, 1952. P. 57; Kamal ad-Din… P. 232.
Альберт Ахенский прозорливо высказался относительно цели этой миссии: «Боэмунд отправился в путь, желая добраться не только до Италии, но и до Галлии, чтобы набрать в ней воинов и поднять князей против греческого правителя Алексея» [664] . Действительно, норманнский предводитель рассчитывал отправиться на Запад, чтобы призвать к новому крестовому походу, что было единственным средством пробудить энтузиазм масс, которые, конечно, не двинулись бы в путь ради одного только спасения княжества Антиохийского. Но на этот раз новым крестоносцам предстояло сначала нанести поражение Алексею, которого Боэмунд изобразил главным врагом божьего воинства в Святой земле. Полностью отождествляя свое дело с крестовым походом, чьим поборником он стал, Боэмунд превратил своих противников, Алексея и Раймунда Тулузского, в главных виновников той угрозы, что нависла над всеми латинскими государствами, включая Иерусалим и Гроб Господень, ради освобождения которых многие отказались от всего, что имели.
664
Albert d’Aix, IX, c. 47. P. 620.
В конце осени 1104 года Боэмунд отправился в Апулию. Стивен Рансиман справедливо полагал, что он взял с собой «копии “Деяний франков”, анонимной хроники Первого крестового похода глазами норманнов» [665] . На мой взгляд, именно в это время Боэмунд велел внести в нее первые поправки. По мнению английского историка — взявшего на вооружение гипотезу, предложенную в свое время Аланом Креем, — речь идет о добавлении в текст хроники проанализированного выше отрывка, согласно которому Алексей якобы обещал Боэмунду землю в «пятнадцать дней пути в длину и восемь дней пути в ширину ab Antiochia». Однако на самом деле поправок гораздо больше — это и добавления, возвеличивающие роль Боэмунда, и исключение, как уже говорилось выше, некоторых лестных замечаний относительно Алексея и Раймунда Сен-Жильского.
665
Runciman. Histoire des croisades… P. 324–325; Krey A. C. A neglected passage in the Gesta… 1928. P. 57–78.
Можно предположить, что в первоначальной версии норманнского Анонима образ графа Тулузского не был столь негативным. Эта версия была близка к рассказу Раймунда Ажильского, чьи следы можно обнаружить в позднейших вариантах, например, в повествовании Тудебода и порой даже в самих «Деяниях». Чтобы объяснить некоторое сходство меж ними, вовсе не нужно, как это часто делали, выдвигать предположение о том, что норманнский Аноним опирался на текст Раймунда Ажильского. И тот, и другой, будучи свидетелями событий, могли описывать одни и те же факты, которые провансальский хронист, разумеется, интерпретировал в пользу Раймунда Сен-Жильского, чего не делал норманнский Аноним даже в первой версии хроники. Поправки, внесенные им в то время, вероятно, относились к рассказам, которые он счел слишком благожелательными по отношению к графу Тулузскому, — автор попросту убрал их. В версии, известной Тудебоду, они, как видно, еще существовали, но после новой «корректировки», выполненной в ходе пропагандистской поездки Боэмунда по Франции, эти эпизоды исчезли из повествования. Таким образом, существование разных версий «Деяний» можно объяснить возраставшей заботой Боэмунда представить Алексея и его союзников главными врагами «паломничества» в Святую землю.
Вероятно также, что в ходе первой правки из текста исчезло упоминание о сенешале короля Франции Ги Рыжем, сбежавшем в 1098 году с осады Антиохии, — его место в тексте занял Петр Пустынник. В версии Тудебода эта замена уже присутствует [666] . Каковы были ее причины? Не было ли это сделано потому, что Боэмунд уже тогда не желал настраивать против себя короля Франции? Вполне вероятно, ибо он нуждался в его поддержке как при наборе воинов, так и в проповедовании крестового похода, которые он намеревался начать в его королевстве.
666
О замене «Ги Рыжий / Петр Пустынник» см.; Flori J. Pierre l’Ermite… P. 482–492 и далее, p. 268.