Бог без машины: Истории 20 сумасшедших, сделавших в России бизнес с нуля
Шрифт:
Пустырь кишит разгильдяями, которые орут что-то немелодичное. Вокал похож на дребезжание пластинки, гитара расстроена, а у слушателей в моде пиво с подмешанным димедролом и трава. «Милостивые государи! — восклицает Федор. — Милостивые государи, минуту внимания. Известно ли вам, что Егор Летов вступил в партию? В нашу! Присоединяйтесь». (Менее куртуазно, но смысл такой.)
«Ввва-ау-у!» — выдыхает пустырь. «C нами Че Гевара». — «Йе-е-е-е!» — орут панки. «Духовно», — прибавляет Федор.
Кодла новообращенных шатается по городу, пугая прохожих, и он подписывает партбилеты. Проходя по центральной
Девочки тают. Плюс семь соратников. Товарищ Лимонов в письмах хвалит и дает советы.
Друзья порицают Федора. Приятель по кличке Батя ругает за презрение к власти. В школе они смотрелись эстрадным дуэтом: Федор — невысокий блондин с мягкими чертами лица, а Батя — двухметровая крутоскулая каланча. Затусовались на почве любви к былому. Федор носился с Великим переселением, а каланча торчала на римской истории, знала латынь и читала Марка Аврелия в подлиннике.
Батя манкировал нацболами и звал Федора чертовым карбонарием, который разваливает страну, — несмотря на то, что сам косил под неформала, отрастил хаер и таскал косуху в заклепках.
Порядок нужен и сильная рука, говорил он, а Федор посмеивался — не может быть образованный человек таким червяком. Когда Батя из принципа ушел в армию, Федор не удивился, но понадеялся, что гарнизонный ад намекнет ему — режим прогнил так, что пора демонтировать…
Нацболы гремят в городе. Американцы бомбят славян в Косово, и Федор вызванивает соратников на площадь. Там уныло переминаются с ноги на ногу коммунисты. Федор выхватывает у кого-то мегафон и давит гашетку: «Смерть! Смерть захватчикам!» Соратники льют бензин на звездно-полосатую тряпку и поджигают. «Смерть захватчикам!» — надрывается Федор.
Болото заглатывает крик. Назгулы ставят галочку в личном деле и дремлют дальше, стены крепости Саурона отражают звук. «Вестник Мордора» сокрушается: разболталась наша молодежь.
Федор чувствует, что увяз. Результата нет.
Хуже того: он сознает, что идейных единицы, а массам нравится бузить и мучить гитару. Лимонов внезапно начинает гнать пургу про Сталина-Берию-ГУЛАГ, лепит к евразийству православие — становится ясно, что внятной программы нет.
Федор решает остаться в археологах и не делать политкарьеры. Воодушевлять людей научился — и хватит. Наука занятнее криков в пустоту.
Из письма Лимонову: «Я разочаровался в вашей партии. Вы — арт-проект, а я хочу дела».
Лимонов реагирует без промедления: «Вы предатель, бразды правления отдайте заместителю». Письмо на стандартном бланке, гневная приписка от вождя скачет где-то внизу.
Федор погружается в археологию. Его гипотеза заключается в том, что кочевники, родственные скифам, жили на территории Коми. Что загнало их на север — гунны, поиск лучшей земли, — сказать сложно. Они явились гордыми и воинственными скотоводами, на их украшениях были сцены из кочевой жизни. Но вскоре устали и превратились в охотников, слились с местными, в их предметы вселилась «звериная» культура — изображения животных, которых они промышляли.
Статья о деградантах выходит в «Материалах по археологии Европейского Северо-Востока». Федор — отличник; ему светят
Федор оглядывается на жизнь. Желания возглавлять бунтовщиков нет, а научная карьера подразумевает долгий извилистый путь к цели. Где применить себя?
Студентом он подрабатывал как веб-дизайнер и копирайтер в рекламном агентстве, принадлежащем матери. Поэтому когда увидел объявление о наборе в отдел маркетинга гипермаркета «Город мастеров» — отправился туда не раздумывая.
И не ошибся, потому что владелец «Города» Иван Дегтярев — это прототип Федора, селфмейдмен из предыдущего поколения. Дегтярев начал с сети строительных магазинов в Ухте, потом перебрался в Сыктывкар. Построил супермаркет и пригласил возглавить его турка, который управлял первым русским «Рамстором». Затем купил землю в пойме Сысолы и выстроил поселок для богатых.
Когда я спросил Дегтярева, можно ли снять панораму его «рублевки» с верхотуры, он метнулся к старой водонапорной башне. В костюме едва не от Brioni залез по узкой лестнице без перил, посыпая фотографа сухим голубиным пометом, выбрался на хлипкий балкон и с обидой произнес: «Черт, деревья загораживают».
Так вот, Дегтярев сообщил Федору, что они работают прозрачно, без взяток и откатов. Рекламу можешь выдумывать любую, лишь бы действовала.
Федор обрадовался. Работодатель не был похож на денежный мешок, который предлагал вздернуть Лимонов. Дегтярев — неформал от капитализма; а сам капитализм оказался не звероподобным — он давал свободу, каждому по способностям.
Федор нанялся продвигать «Город мастеров». Рисовал плакаты, оттачивал слоганы. Орал матом на продавцов рекламных мест, которые предлагали отстегнуть за размещение плакатов у них. Те обижались, так как по-другому не умели.
Надолго у Дегтярева Федор не задержался. Небольшое рекламное агентство, которым владела его мать, нуждалось в команде, которая займется не дизайном или изготовлением баннера, а станет предоставлять все услуги — придумывать рекламные кампании, фирменный стиль, продюсировать ролики и так далее. «Федор, — спросила мама. — Хочешь стать директором и набрать новых людей?»
Федору жаль было «Город мастеров», но родная мать нарисовала амбициозную задачу, как тут отказаться? Он поступил в «Север», где принялся воспитывать подчиненных, оплачивая каждый лист и амортизацию принтера и вызывая тем самым хохот планктона.
Спустя несколько месяцев Федор понял, что, несмотря на карт-бланш, решения принимают владельцы, а не он — и задумался.
Управление чужим бизнесом — не моя мечта. А что моя мечта? Свобода принятия решений. Свое дело, в котором ты не обязан ни с кем ничего согласовывать.
Стремно отправляться в свободное плавание? Ну, все, что не убьет, сделает нас сильнее. Федора трудно назвать ницшеанцем, но эти слова он произносит как заклинание.
«Мне нравится придумывать штуки, которые полезны для людей и на которых можно заработать, — думал он. — Разбираюсь в Интернете — сделал городской сайт sykt.ru с объявлениями, новостями и форумом; дизайнер всея Руси Артемий Лебедев признал его лучшим в Коми».