Бог из машины
Шрифт:
«Ой, мама…» – безмолвно охнула шуриа.
Но, видимо, потерялся след Элишвы Ияри в тонких мирах, и никто не ответил ей.
– Что же нам теперь делать?
Это подал голос борец за свободу всего шурианского народа. И было в нем столько неподдельного изумления, словно Шэйз Тиглат только-только вышел из пансиона для благородных бесприданниц. Ручки сложил на груди, глазки пучит. Тьфу!
И этого святошу она собиралась благородно травить классическим шурианским способом?! Как настоящего злодея-кровника?!
От избытка сарказма Джона утратила всякий страх.
– Воззовем к матери нашей – Шиларджи,
– Вы зря иронизируете, сударыня, – повторил Тиглат слова брата Мастера. – Положение наше критическое.
– Иронизирую? Это я иронизирую? – взвилась Джона.
«Ах ты, скользкий змей! Повстанец, называется!»
– Нет, дорогой господин Тиглат, я серьезна, как никогда прежде! Вы ведь, кажется, профессиональный борец за свободу? Свобода – это именно то, в чем мы сейчас остро нуждаемся!
– Я, к сожалению, теоретик, – вздохнул Шэйз.
– А я уже догадалась. Практиков вы на мои денежки нанимали по всем конфедератским помойкам.
– В каком смысле, сударыня?
– В прямом, – рыкнула Джона, взяла единственную свечу и занялась обследованием узилища.
Кольцо, вмурованное в стену, ей не понравилось в первую очередь, а загадочные подтеки на полу еще больше. Нехорошие это были подтеки, слишком сильно напоминающие неаккуратно замытую кровь.
– Так вы леди Янамари?! – вскричал господин Тиглат, довольно быстро вычисливший бывшую благодетельницу.
И протянул руки, будто собираясь сердечно обнять давно потерянную и нежданно обретенную родственницу.
«Значит, я была одна из немногих, кто купился на россказни этого слизняка», – опечалилась Джона.
– Она самая. И не могу сказать, что рада личному знакомству. На мои деньги вы наводнили наш остров мародерами, насильниками и убийцами, которых сами шуриа боялись, как огня.
На языке у леди Янамари кипели выражения из арсеналов Джэйффа Элира и эрна Янэмарэйна – на шурианском и ролфийском, но высказаться ей не дали. В узилище вошли весьма решительно настроенные брат Лекарь и брат Химик. И пока Химик привязывал Джону к злополучному кольцу, точно собаку, брат Лекарь гонялся за Шэйзом Тиглатом. С нехорошей целью понадобился ему шуриа, несомненно.
А дальше… У несчастной Джоны быстро кончились и самоирония, и сарказм, потому как два благородных рыцаря науки прямо на ее глазах занялись вивисекцией [4] . Тиглата скрутили, раздели донага и прикрутили ремнями к столу.
– Господа! Но так нельзя! Что вы делаете?! – возопил шуриа, пытаясь вырваться из цепких рук служителей чистой науки. – Я, между прочим, имею большое влияние на самого тива Алезандеза! У меня есть связи в столице, в Вэймсе! Я лично знаком с президентом…
4
Вивисекция, живосечение – проведение хирургических операций над живым организмом (животным или человеком) с целью исследования функций организма (либо извлеченных отдельных органов).
«Какой идиот, – думала содрогающаяся от безотчетного ужаса Джона. – Пугать выродков столичными связями? Погляди в их блестящие от восторга и предвкушения новых открытий
Тиглат визжал и отчаянно вырывался. Кто бы мог подумать, что в столь деликатно сложенном господине окажется столько упорства и силы. Хватило его, правда, ненадолго. После слов: «Вставь ему кляп побольше, а то начнет орать» и последовавшего ответа: «Ты опять забыл эфир, идиот?» Джойане, как настоящей аристократке, полагалось бы упасть в обморок. Но шуриа только костер или глубокие воды возьмут, тут доблестный предок прав был, когда кричал незабвенное: «Жечь и топить! Топить и жечь!»
Забившись в угол, женщина наблюдала, как два изувера пытаются снять скальп с живого человека, уверяя при этом истошно мычащую жертву, что мозгу больно не бывает, ибо в этом органе природой нервных окончаний не предусмотрено.
Ох, лучше бы она все-таки отравила Шэйза. Честное слово! Лучше смерть от грибочков, чем добывание магородной… Шиларджи, ты слышишь?! Ма-го-род-ной железы!
«Все-таки наука в руках жестокосердных – это чистое зло, что бы там ни говорил Аластар. Как нельзя позволять малым детям играть с огнивом, так и безнравственных людей нельзя допускать к тайнам природы», – думала Джона.
Понимая, что следующей на очереди будет она, шуриа приготовилась защищаться до конца. У нее еще остались когти, зубы и яд. Авось получится отравить мучителей. Одно не радовало – когда он подействует на одного из вивисекторов, Джойана будет выпотрошена на предмет выявления искомой железы.
Сдохнуть от руки сотоварищей Вилдайрова потомка – как это несправедливо!
Грэйн эрна Кэдвен
– Так-так, – притаившись в пышных кустах сирени, Грэйн внимательно проследила, как из уединенного домика искомой персоны, то бишь таинственного господина Акэлиа, вышел длинноносый мрачный тип в темном рединготе, нахлобучил шляпу и направился в сторону города. – Этот носатый сыч на юного студента точно не тянет. Наш юноша ведет активную светскую жизнь?
– Знакомое лицо какое… – задумчиво молвил Удэйн. – Где-то я его видел…
– Эсмонд? – оживилась ролфийка.
Соратник сморщил нос и помотал головой:
– Нет… не помню, – и виновато пожал плечами.
– Ладно, потом вспомнишь, – Грэйн великодушно хлопнула его промеж лопаток и, пошарив под юбкой, вытащила оба пистолета. – На, держи один. И патроны. Окна на тебе, а я – в дверь.
– А если их там много?
– Мы тут уже почти час сидим, – хмыкнула эрна Кэдвен. – Теряем время. Делать нечего, придется рискнуть, пока нас самих не прихватили за задницы. Пошли!
– Ты хоть редингот сними, – заботливо предложил Апэйн.
– Точно матереешь, – ухмыльнулась ролфийка и последовала совету. – Дай срок, братец Удэйн, мы из тебя еще такого диверсанта сделаем – о-о!
К двери Грэйн подошла, совершенно не скрываясь, разве что пистолет прикрыла складками юбки. И постучала затейливым дверным молоточком – тук-тук. Есть кто дома?
После минутного затишья внутри кто-то прошуршал, а затем из-за двери спросили:
– Кто там?
«Это мы, ролфийские шпионы!» – иронично подумала женщина и взвела курок.