Бог как иллюзия
Шрифт:
Не окажется ли это верным и для мемов? Одной явно отличающей их от генов особенностью является отсутствие у мемов аналогов хромосом, локусов и аллелей, а также половой рекомбинации. Меметический пул («мемофонд») гораздо более расплывчат и не так четко организован, как генетический. Однако использование понятия меметического пула, в котором «частота встречаемости» определенных мемов меняется в зависимости от результатов соревнования и взаимодействия с другими мемами, не будет ошибкой.
Возражения против использования концепции мемов возникают по разным причинам, но в основном потому, что мемы не во всем аналогичны генам. Например, в настоящее время нам известно, что представляют
Проблемы мемов преувеличены. Наиболее важным возражением является утверждение о том, что точность копирования мемов недостаточна для того, чтобы они могли работать как репликаторы в дарвиновском эволюционном процессе. Считается, что при слишком высокой «скорости мутирования» в каждом поколении мем изменится до неузнаваемости еще до того, как на его частоту в «мемофонде» сможет оказать влияние дарвиновский отбор. Но это только кажущаяся проблема. Представьте опытного плотника или доисторического изготовителя кремниевых ножей, обучающего новичка приемам ремесла. Если ученик будет стараться бездумно повторять каждое движение рук мастера, то действительно через несколько поколений передачи от мастера к ученику данный мем изменится до неузнаваемости. Но ученик не просто механически повторяет каждое движение рук учителя. Это было бы глупо.
Осознав цель, которую пытается достичь мастер, он старается имитировать эту попытку. Скажем, чтобы забить гвоздь по самую шляпку, он ударяет молотком столько раз, сколько для этого нужно, а не обязательно сколько ударил мастер. Через череду «имитирующих поколений», не меняясь, передаются именно такие правила, тогда как детали исполнения могут меняться от случая к случаю и от индивидуума к индивидууму. Петли вязания, веревочные узлы и изготовление рыбацких сетей, способы складывания оригами, полезные плотницкие и гончарные приемы — каждый из этих видов деятельности можно свести к ряду отдельных элементов, способных передаваться без изменений через бесчисленное количество имитирующих поколений. Выполнение элементов может варьировать от одного индивидуума к другому, но сущность действия передается в неизменном виде, и этого вполне достаточно, чтобы аналогия между генами и мемами работала.
В предисловии к книге Сьюзан Блэкмор «Меметическая машина» я привел пример оригами — изготовления из бумаги модели китайской джонки. Это довольно сложная процедура, состоящая из 32 операций складывания бумаги. Конечный результат (сама китайская джонка) — красивая игрушка; то же можно сказать и о трех промежуточных стадиях ее «эмбрионального развития» — «катамаране», «коробочке с двумя крышками» и «рамке». Весь процесс действительно напоминает складывание и впячивание зародышевых листков в процессе формирования бластулы, гаструлы и нейрулы. Складывать китайскую джонку меня научил отец, научившийся этому примерно в том же возрасте в школе-интернате. В его время поветрие изготовления джонок пошло от школьной заведующей; подобно эпидемии кори, оно охватило учеников, а затем, как и подобает эпидемии, угасло. Через двадцать шесть лет, когда заведующей уже не было и в помине, в той же школе выпало учиться мне. На этот раз поветрие пошло от меня, и оно опять распространилось, как новая вспышка кори, чтобы затем снова угаснуть. Такое стремительное, похожее на эпидемию распространение усваиваемого навыка показывает высокую эффективность механизма распространения мемов, их высокую «заразность». Не вызывает сомнения, что джонки, которые складывали сверстники моего отца в 1920-х годах, практически не отличались от корабликов, которые мои сверстники изготавливали в 1950-х.
Данный феномен можно исследовать подробнее при помощи эксперимента, напоминающего игру в «испорченный телефон» (в Англии она называется «китайский шепот»). Выберем 200 человек, не умеющих делать китайскую джонку, и разделим их на 20 групп по десять человек в каждой. Соберем лидеров групп и наглядным путем научим их складывать джонку. Затем попросим каждого выбрать по одному человеку из своей группы и опять же наглядным путем обучить его или ее приемам складывания. Каждый представитель «второго поколения» в свою очередь обучит третьего члена своей группы — и так далее до тех пор, пока мы не охватим всех членов каждой группы, до десятого. Соберем получившиеся джонки и для дальнейшего изучения пометим их номером группы и «поколения».
Я еще не проводил такого эксперимента (но хотел бы), однако думаю, что довольно уверенно могу предсказать его результат. Полагаю, что не всем 20 группам удастся передать навык до десятого члена без изменений, хотя многие этого добьются. Скорее всего, в некоторых группах обнаружатся ошибки; возможно, какой-нибудь рассеянный индивидуум забудет важную деталь процедуры, и все последующие члены группы, естественно, уже не смогут ее воспроизвести. Возможно, группа 4 дойдет только до стадии «катамарана», не дальше. Возможно, восьмой член 13-й группы сложит «мутантный» вариант — что-то среднее между «коробочкой с двумя крышками» и «рамкой», и оставшиеся члены его группы повторят эту мутацию.
Что касается групп, которым удалось успешно передать навык до десятого поколения, могу предсказать еще следующее. Выстроив джонки по порядку «поколений», мы не обнаружим систематического ухудшения качества с увеличением номера поколения. Но если бы мы проводили эксперимент, аналогичный во всех отношениях, кроме передаваемого навыка — на сей раз это было бы не оригами, а рисунок джонки, — то налицо оказалось бы явное ухудшение точности результата в 10-м поколении по сравнению с 1-м.
В варианте эксперимента с рисунком все рисунки 10-го поколения будут иметь определенное сходство с рисунками 1-го. Но в каждой группе с каждым последующим поколением в разной степени, но неизбежно сходство будет слабеть. В варианте оригами, напротив, ошибки будут либо иметься, либо нет — так называемые дискретные мутации. Либо команда не сделает ошибки, и джонка 10-го поколения будет в среднем не лучше и не хуже джонки 5-го или 1-го поколения; либо в одном из поколений произойдет мутация, и все попытки последующих поколений окажутся неудачными, в лучшем случае — точным повторением мутации.
В чем заключается основное различие между двумя вышеописанными навыками? Навык оригами состоит из ряда отдельных действий, каждое из которых само по себе несложно. Большую их часть легко описать командами типа «согните края к центру». Какой-то член группы, возможно, выполнит команду неаккуратно, однако следующий за ним участник поймет суть того, что тот пытался сделать. Инструкции оригами являются «самоупорядочиваемыми». Именно это свойство делает их дискретными. Это аналогично тому, как намерение плотника забить гвоздь по шляпку понятно ученику вне зависимости от количества нанесенных мастером ударов. Либо ты выполняешь шаг оригами правильно, либо нет. Навык рисования, с другой стороны, является «аналоговым». Любой может попытаться, но одним удастся скопировать оригинал лучше, другим хуже, и никто не сделает абсолютно точную копию. Точность копирования также зависит от затраченных на работу времени и усилий, а это — постоянно варьирующие переменные. Помимо этого, некоторым членам групп захочется не просто скопировать, а слегка подправить и «улучшить» предыдущую модель.