Бог не Желает

Эриксон Стивен

Тониз Агра мало рассказывала о великих переменах, которые явно сошли на Теблоров. Делас давно не была среди своих. Вопросы так и висели в ее уме. Уриды, ратиды и сюниды странствуют вместе. Псы разных кланов не дерут друг дружке глотки. А сестра называет Элейда Тароса воеводой.

Тониз Агра явно хотела, чтобы откровения обрушились лавиной, в лагере, что ждал впереди - похоже, там, где хребет холмов рассекали два более высоких горных отрога. Сестра любила такие игры: копить секреты, терзать Делас пустыми отговорками

и лукавыми ухмылочками превосходства.

Что ж, за это пришлось заплатить. Делас Фана стояла достаточно близко, чтобы защитить Галамбара, косым выпадом отклонить нож Рента. Могла даже спасти его, обезоружив полукровку.

Но Делас не считала себя ничем обязанной ратиду. Даже сейчас она ощущала лишь легкое недоумение, видя, как Тониз и Велок готовят тело к похоронам.

Подняв глаза, Тониз бросила: - Следи за ними, сестрица. Наши псы ведут себя странно.

– Доказательство его слов, - отозвалась Делас.
– Узнали запах отца.

Тониз поморщилась, мельком глянув на полукровку, охранявшего беспомощного Дамиска.
– Позже, - буркнула она.
– Надо похоронить родича.

– Родича?

Велок развернулся к Делас.
– Галамбар разрубил мои цепи! Его рука меня освободила!

– Не оспариваю твоего горя, сюнид. К чему бы? К тому же вы всегда были самыми слабыми. Если не дети юга, вас могли бы поработить мы, уриды. Не в этом ли дело, сестра? Уриды склонились пред ратидами и сюнидами?

Взгляд Тониз был спокоен.
– Воевода...

– Элейд Тарос, - оборвала ее Делас, кривя губы.
– Ты призвала ратида вести нас, Тониз Агра? Может быть, ты приняла его приношения и стала ему женой, женщиной ратидов?

– Воевода Элейд Тарос ведет нас всех, сестра. Все кланы Теблоров. Даже ланидов и фалидов. Я остаюсь уриди. Элейд Тарос мне не супруг. Он мой Воевода.

– Наш отец - вот единственный воевода, нужный Теблорам.

– Почему он не рядом с тобой, Делас?

– Не время это обсуждать.

– Да, ты права. Не время.

Делас Фана оглянулась на полукровку. Жекки обратились в двуногую форму. Оба выглядели весьма жалко. Она со вздохом сказала: - Похорони его, сестра. Я буду на страже.

– Как усторожила Галамбара?
– сказала ратиди, ощерившись.

Вторая добавила: - На нее нельзя положиться, Сивит Гила.

– Нет, - улыбнулась Делас.
– Я не такова.

Тониз и Велок втиснули кишки Галамбара обратно в распоротый живот и уложили в позу эмбриона, лицом к востоку. Сложили ладони на лице, еще сохранившим выражение удивления. Двух мертвых псов - из родной деревни ратида - подтащили ближе, так, что один лег у головы Галамбара, второй в ногах. Затем Велок сам пошел искать камни для погребальной пирамидки, отказавшись от помощи Тониз.

Вскоре одна из ратиди пустила копье и пошла ему помогать. Они выложили булыжники вокруг тел, а Тониз продолжала

трудиться над трупом, снимая вышивки с одежды, собирая украшения, нож и пояс. Расщепленное копье вложила ему в руки, длинным железным острием на север.

Затем Тониз Агра вернулась к коню, сняла седло и начала вытирать животное.

Крупные камни клали в основание насыпи, чтобы была прочнее; затем внутрь стали класть булыжники поменьше. Ближайшая россыпь была в сотне шагов, где ледник сложил камни настоящим валом. Остальные женщины присоединились к Велоку и ратиди. И все же им было не закончить работу до заката.

Дамиск не приходил в себя. Рент сел рядом, легко касаясь груди рукой - грудь ритмично поднималась и опускалась. Покрасневшие глаза Рента следили, как тени ползут по гребню. Говер связал разбитое запястье Дамиска, накинул сверху мех, сделал подушку из одеяла. Затем чуть отошел и присел на корточки, смотря, как Теблоры складывают курган.

Нилгхан ходил взад и вперед, что-то бурча. Наконец сел рядом с Говером.
– Ты подвел, - начал он, - подвел Черных Жекков. Предпочел полукровку своему народу. Твое правление окончено. Теперь я владыка Черных Жекков.

Говер хмыкнул, весьма кисло усмехнувшись.
– Если подвел я, то и ты тоже.

Плечи Нилгхана опустились.
– Я был зачарован. Единственное объяснение. На черных крыльях яростное буйство вселилось в тело мое, заполнило печени, сердца и легкие. Чуждое. Я был пойман неготовым. Такое не повторится.

– Чуждое? Не спорю, оно совершенно чуждо твоей душе...

– О чем ты?
– зарычал Нилгхан.

– Это "чуждое", Нилгхан. Это не колдовство, но верность, понятие, которого ты не знаешь.

– Я должен быть верным демону-полукровке, едва не сломавшему мне шею?

– Кажется, так.

Нилгхан зарычал и замолк.

Говер поглядел на Рента.
– Может никогда не очнуться, - сказал он.
– Будь готов.

Рент качнул головой.
– Он лишь спит, владыка.

– Сон может стать вечным.

– Я буду его защищать.

Говер оскалился.
– Это мы видели, друг. Твой нож обитаем.

– Знаю.

Подняв брови, Говер метнул взгляд Нилгхану. Взгляды встретились. Нилгхан рыкнул.

– Он всегда таким был?
– сказал Говер.

– Нет, владыка. Его подарили мне в Серебряном Озере, в детстве. Малазанин подарил.

– Аренская сталь, - заметил Нилгхан.
– Видел я такие клинки в великих логовах южан. Весьма редкие и дорогие. Когда Рент умрет, нож мой.

Не обращая на него внимания, Говер чесал в бороде, созерцая юнца.
– Им ты убил одного из меня.

Рент кивнул: - В череп, да. Но клинок глубоко вошел в камень внизу.

Нилгхан фыркнул: - Даже аренская сталь не...