Богатыи?. Свободныи?. (не) Мои?
Шрифт:
Надо было и Холодову врезать. Хотя нет. Для того – только пуля. Придется переквалифицироваться. Срочно.
Представляю , как от выстрела разлетается черепная коробка олигарха. И дышать становится легче.
Не надо женщин доводить. Мы не слабые. Мы терпеливые просто.
Но у всякого терпения есть край.
Матвей вернулся задумчивым. На вопрос, что случилось, отвечать не стал. А я не сказала, что осталась без работы.
Город большой, вакансий полно. Я же найду новую, верно?
На карточку пришел
И я полезла в телефон искать квартиру. Нужно снять нормальное жилье. Пусть и не в центре Москвы, но чистое и комфортабельное. Жить нужно здесь и сейчас. Потому что завтра может готовить много сюрпризов.
Выбрав несколько вариантов, я отправилась их смотреть. Мне не терпелось переехать. Хочу отдельное жилье. С удобной кроватью. С функциональной кухней. Со стиральной машиной, в конце концов.
Мне понравилась просторная двушка в серо-бежевых тонах. Особенно спальня с оклеенными темно-голубыми обоями стенами.
Я как-то сразу поняла, что это мое место. Правда, цена в 65 000 за месяц напрягала. Нужен заработок.
Переехать можно было уже сегодня. Сдававшая квартиру женщина заикнулась о том, что она бы хотела предоплату за 3 месяца. Я ответила, что пока могу оплатить месяц. Она помялась, спросила с кем я буду жить. Услышав, что с сыном, поинтересовалась, сколько тому лет. Узнав, что ребенок взрослый, задумалась. И согласилась. Видела бы она этого ребенка под два метра ростом и разговаривающего уверенным басом.
Я, проверив все документы и отдав деньги, поехала за вещами, скинув Матвею наш новый адрес. Движимая желанием покинуть коммуналку, с переездом я справилась самостоятельно. При помощи такси. Не тащиться же на метро с вещами?
Потом сходила в ближайший к дому магазин, запаслась продуктами. И, поставив в духовку мясо по-французски, пришла к выводу, что жизнь налаживается.
По квартире витал аромат вкусной еды. Было светло, тепло и чисто. Не воняло перегаром и сигаретами. Я слушала любимую музыку, пила зеленый чай и ждала сына.
Мелодия телефонного рингтона раздалась неожиданно и громко, заставив меня вздрогнуть. Взяв аппарат в руки, я обнаружила, что это Алёна Генриховна. Странно, зачем она мне звонит? Разве ей не объяснили, что я уволилась?
– Здравствуйте! – произнесла настороженно.
– Добрый вечер, Олеся Денисовна. Мне позвонили из центра и сказали, что Вы не сможете со мной дальше заниматься. Я хочу знать, в чем причина?
Ее голос звучал сухо и по-деловому. Я задумалась, что же ей ответить.
– А Вам разве не объяснили? – задала вопрос, который должен был помочь мне определиться.
–
– Вот как, – протянула я, пытаясь решить, очень ли нелепо буду выглядеть, если расскажу правду.
То есть не всю, конечно. Интуитивно чувствовала, что про развлечения Холодова откровенничать не стоит.
– Немного не так. Меня попросили уволиться с такой формулировкой. Человек, которому трудно отказать. Но я уже ищу работу по тому же профилю.
Телефон издал лишь малопонятное:
– Хмм.
Дальше последовала тишина.
И потом как ударан в барабан:
– И кто же этот человек?
Со стороны будет казаться, что жалуюсь. Но недоговаривать тоже не в моих интересах.
– Холодов.
– И что же вы не поделили?
Мне бы тоже хотелось знать, что. Я этого так и не поняла.
– Не хотелось бы об этом.
– Олеся Денисовна, я настаиваю на продолжении тренировок. Я разберусь с этим вопросом, – бодро завершает Касьянова разговор и отключается.
А я не представляю, с чем и как она собралась разбираться. Но может мне удастся стать ее личным тренером?
Матвей, увидев наше новое жилье, заметно веселеет. Что и мне прибавляет радости.
На следующий день анализирую рынок вакансий, рассылаю резюме. Подспудно жду звонка от Касьяновой. Но она не звонит. За пару-тройку дней получаю несколько приглашений на собеседование. Выйдя с одного из них, где обешали подумать и, кажется, заинтересовались, вижу в списке пропущенных, что звонила Неверова.
Поколебавшись, решаю не перезванивать, но в этот момент на экране снова ее фамилия.
– Да! – все же отвечаю.
– Здравствуйте, Олеся Денисовна, – и без всякой заминки от того, как мы расстались, говорит, – Ваше увольнение было ошибочным. Когда Вы сможете приступить к работе?
А во мне взыгрывает возмущение. Это что же такое получается? Когда самодур Холодов захотел, меня выгнали? А теперь, когда вмешалась Касьянова, меня решили позвать назад?
Поэтому приторно сладким голосом мурлыкаю:
– Да? Какая жалость, что у меня нет такой возможности! Я уже устроилась в другое место. И зарплата там больше, – Неверова нашла бы, конечно, что мне ответить, однако желания слушать ее у меня нет.
Разговор заканчиваю коротким:
– Прощайте.
За следующие два дня посещаю еще три места, куда меня позвали на собеседование. Одно мне понравилось – очень приличная зарплата. Меня уверили, что позвонят завтра с окончательным решением.
С утра встаю с мечтами о домашних пельменях. Чтобы и тесто своё, моими руками вымешанное. И начинка – из отборного мяса. И лучок мелко порезанный. Мне никуда не надо идти. Я уверена, что мне позвонят из того места, что мне приглянулось.