Боги Бал-Сагота (сборник)
Шрифт:
Этельстан посмотрел на Турлоха, тот пожал плечами.
– Поступим? Что нам остается, кроме как всем вместе помереть с голоду в этом лесу?
– Я знаю! – звонко воскликнула девушка. Ее глаза вновь вспыхнули, как только быстрый ум подсказал выход. – Среди островных жителей бытует легенда, что однажды из моря выйдут железные люди, и тогда Бал-Сагот падет! Никто здесь никогда не видел доспехов, и из-за кольчуг и шлемов они примут вас за железных людей! Вам удалось убить птицебога Грот-голку; вы, как и я, явились из моря – люди примут вас за богов. Следуйте за мной и помогите отвоевать мое царство! Вы станете моими ближайшими соратниками, и я осыплю вас почестями! Вам достанутся лучшие одеяния, великолепные дворцы и самые красивые девушки!
Все
– Хорошо, – сказал он. – А ты, Этельстан, что скажешь?
– Я голоден, – пророкотал великан. – Покажите мне, где есть еда, и я расчищу дорогу к ней даже сквозь полчища жрецов и воинов.
– Веди нас в город! – приказал Турлох Брюнхильде.
– Ура! – воскликнула та, вскинув в бурном восторге свои белые руки. – Пусть же трепещут Готан, Ска и Гелка! С вашей помощью я отвоюю корону, что они отобрали у меня, и на этот раз не будет пощады моим врагам! Я сброшу старика Готана с самой высокой башни, пусть даже рев его демонов сотрясает землю до самого нутра! И тогда посмотрим, как бог Гол-горот выстоит против меча, что может отрубить ногу Грот-голке. Срубите же ему голову, чтобы люди могли убедиться в том, что вы одолели бога-птицу, и следуйте за мной. Солнце поднимается все выше, а этой ночью я хочу спать в своем дворце!
Троица ступила под сень гигантского леса. Переплетающиеся в сотнях футов у них над головами ветви делали сочившийся сквозь них солнечный свет смутным и необычным. Вокруг не было никаких признаков жизни, кроме редкой ярко окрашенной птицы или громадной обезьяны. Эти существа, пережитки далекого прошлого, были безобидными, если на них не нападать, заверила Брюнхильда.
Наконец характер растительности изменился: деревья росли реже и были ниже, и повсюду среди ветвей показались разнообразные плоды. По дороге Брюнхильда указала воинам, какие из них можно собирать и есть. Турлох вполне насытился фруктами, но Этельстан, хотя и съел неимоверное количество, получил от них мало удовольствия. Для человека, привыкшего к куда более плотному питанию, фрукты были легкой закуской. Способность саксов поглощать мясо и эль восхищала даже прожорливых датчан.
– Смотрите! – внезапно воскликнула Брюнхильда, остановившись и указывая. – Шпили Бал-Сагота!
Между деревьев воины заметили проблеск чего-то белоснежного и дрожащего и, судя по всему, находившегося вдали. Высоко в воздухе, среди кучерявых облаков, витал образ вздымающихся укреплений. Мираж этот пробудил в загадочных глубинах гэльской души неопределенные мечтания, и даже Этельстан умолк, как будто пораженный языческой красотой и таинственностью картины.
Они продолжили путь через лес, то теряя далекий город из вида за верхушками деревьев, то замечая его вновь, и, в конце концов, достигли пологого берега широкой голубой лагуны, где пейзаж развернулся перед их взглядами во всей своей красоте. На противоположной стороне берег поднимался небольшими возвышенностями, которые, словно громадные медленные волны, разбивались у подножия гряды синих холмов в нескольких милях от берега. Эти обширные возвышения были покрыты высокими травами и многочисленными рощами, а вдалеке по обеим сторонам виднелась изогнутая полоса густого леса, который, как объяснила Брюнхильда, опоясывал весь остров. И среди этих дремотных синих холмов угнездился древний город Бал-Сагот, белые стены и сапфировые башни которого четко вырисовывались на фоне неба. Ощущение невероятного расстояния было иллюзией.
– Вот королевство, за которое стоит бороться! – воскликнула Брюнхильда с дрожью в голосе. – А теперь скорее, надо собрать плот из сухого дерева. Без него мы и секунды не выживем в этих заполоненных акулами водах.
В это мгновение из высокой травы на том берегу выскочил обнаженный человек с коричневой кожей, который несколько мгновений смотрел на них, разинув рот. Когда Этельстан окликнул его и поднял повыше голову Грот-голки, неизвестный испуганно вскрикнул и газелью бросился прочь.
– Раб, которого Готан оставил следить, чтобы я не пыталась переплыть лагуну, – пояснила Брюнхильда со злобным удовлетворением в голосе. – Пусть бежит в город и все расскажет. Но следует поторопиться, чтобы пересечь лагуну прежде, чем Готан сможет попасть на берег и помешать нам.
Турлох и Этельстан уже занялись делом. Они отыскали несколько упавших деревьев, которые очистили от коры и связали вместе длинными лианами. Вскоре они составили грубый и неуклюжий плот, который, тем не менее, был способен переправить их через лагуну. Брюнхильда вздохнула с нескрываемым облегчением, когда они ступили на другой берег.
– Мы отправимся прямо в город, – сказала она. – Раб уже всех предупредил, так что они будут следить за нами со стен. Нам остается лишь действовать напрямик. Во имя молота Тора, хотела бы я поглядеть, каким стало лицо Готана, когда ему доложили, что Брюнхильда возвращается с двумя незнакомыми воинами и головой существа, которому была отдана в жертву.
– Почему ты не убила Готана, пока была у власти? – спросил Этельстан.
Женщина покачала головой, и в ее взоре появилось нечто сродни страху:
– Легко сказать и непросто сделать. Половина горожан ненавидит Готана, половина любит, и все до единого – боятся. Самые старые жители говорят, что он был стариком еще в дни их детства. Люди верят, что он бог, а не жрец, и я сама видела, как он совершал ужасающие и загадочные деяния за пределами способностей простых смертных. Нет, даже когда я была всего лишь марионеткой в его руках, мне довелось видеть самые простые из доступных ему загадок, но это было зрелище, от которого кровь застывала в моих жилах. Я видела странные тени, скользящие по стенам в полуночной тьме, и, на ощупь отыскивая в ночи путь среди черных подземных коридоров, слышала противоестественные звуки и ощущала присутствие отвратительных созданий. А однажды я слышала чудовищное мычание безымянной Твари, которую Готан заключил глубоко под холмом, на котором стоит Бал-Сагот, – Брюнхильда содрогнулась. – В Бал-Саготе множество богов, но величайший из них – Гол-горот, бог тьмы, вечно восседающий в Храме Теней. Свергнув Готана, я запретила поклоняться Гол-гороту и повелела жрецам возносить почести только одной истинной богине, дочери моря А-але. Мне. По моему приказу сильные мужчины взяли тяжелые молоты, чтобы разбить изображение Гол-горота, но от их ударов лишь раскололись орудия, а их самих одолели загадочные болезни. Гол-горот же остался неразрушимым, и на его статуе не осталось ни царапины. Тогда я сдалась и приказала закрыть двери Храма Теней, которые открылись лишь после того, как меня свергли, и Готан, до того скрывавшийся в потайных уголках города, вновь вернулся к власти. И тогда владычество Гол-горота возвратилось во всем своем ужасе, изображения А-алы в Храме Моря были опрокинуты, а мои жрецы погибли на окровавленных алтарях черного бога. Но мы еще посмотрим, кому достанется властвовать!
– Воистину, ты настоящая валькирия, – пробормотал Этельстан. – Но трое против целого народа – это неравный бой, особенно против такого народа, где все наверняка какие-нибудь ведьмы и колдуны.
– Ха! – воскликнула Брюнхильда с презрением. – Среди них действительно множество колдунов, но, хотя люди эти и не похожи на нас, все они в той же мере дураки, как любой другой народ. Когда Готан вел меня по улицам пленницей, они плевали в меня. Вот увидите: поняв, что ко мне вновь возвращается удача, они так же обратятся против Ска, нового короля, которого посадил над ними Готан. Но мы приближаемся к воротам города… Ведите себя уверенно, но будьте настороже!