Боги, пиво и дурак. Том 9
Шрифт:
— Аид, брат мой! Явись на помощь!!! — снова вскричал Зевс.
Но повелитель мертвых тоже не отозвался.
Только земля еще сильней задрожала под ногами, закачалась, как вагон поезда.
Я обернулся.
Все участники сражения, прервав свою битву, в очередной раз бросились врассыпную от центра в стороны. Враги перемешались с друзьями. Закованные в лед циклопы погрузились в землю уже почти по плечи. Азатот, орошая песок черно-синей кровью, судорожно вздрагивал своими щупальцами, клубок фиолетовой энергии ритмично пульсировал, то сжимаясь, то опять расширяясь на полнеба.
А к богине во весь опор, вздымая облака пыли, мчались Альба с князем.
Однорукий Кронос вспыхнул белым сиянием — и в следующее мгновение Ника оказалась поперек седла короля.
От неожиданности Альба покачнулся, едва не выронив поводья.
— Гони обратно, смертный!!! — проревел титан, махнув ему рукой.
И в этот миг тонкое золотистое сияние вспыхнуло над головой Альбы.
Развернув коня, он погнал впереди князя обратно, а за его спиной, клокоча и нашептывая, из земного разлома наружу начал подниматься Сотот.
Небо стало черным.
Азатот вспыхивал лиловыми искрами, безвольно свесив свои щупальца вниз.
А прямо под ним, сверкая энергией и мощью, бесформенной тучей собиралось тело его великого брата.
Все внутри меня замерло. Казалось, даже сердце перестало биться. Не дыша и широко распахнув глаза, я смотрел на происходящее с четким осознанием что вот он — конец света.
А потом бесформенная глазастая туша Сотота вдруг вытянулась столбом, поднимая израненного Азатота все выше и выше в черное небо.
В кромешной мгле черной бездны зажглось многоцветное веретено, подобное далекой галактике, которая вдруг стала видимой невооруженным глазом. Сначала оно казалось тусклым и размытым, но с каждым мгновением обретала все большую четкость и яркость.
Азатот протянул щупальца вверх, и в этот миг веретено окончательно преобразилось!
Далеко в небесах россыпью звезд горело нечто похожее на большую вытянутую чашу. И эта чаша медленно вращалась, роняя с краев облака цветных искр.
Если когда-нибудь в этой вселенной существовал Грааль, то это точно был он!
Щупальца Азатота сплелись с сиянием небесной чаши, и все небо полыхнуло светом так ярко, что превратила все вокруг в белое пятно.
Глаза обожгло.
Я закрыл лицо руками, а когда, наконец, смог сквозь прищур посмотрел на происходящее, то увидел, как над полем боя беснуются гигантские клешни Азатота.
— Продолжай, — одобрительно шелестел Сотот брату, бешено вращая своими разрозненными глазами. — Продолжай!..
Азатот раскинул свои клешни, и как бы мимоходом отрубил голову одному из циклопов. Вскинув щупальца вверх, он, не обращая ни малейшего внимания на судорожные атаки в свою сторону, с размаху опустил их наземь, прямо в гущу каких-то зевсовских прихвостней. Боги от удара разлетелись в стороны. Те, кому повезло больше, с криком и стонами похватались за переломанные конечности. Менее удачливые их соратники так и остались лежать на земле, распластанные в пыли.
—
Его воины нерешительно устремились к Азатоту, но это было уже бессмысленно. Азатот, воплощенный хаос, только еще больше ускорялся, беснуясь в своей ярости. Вот она мощь истинного разрушителя!
Стало понятно, что этого уже не остановить. И ряды Зевсовой армии дрогнули. В глазах богов с той стороны читался ужас. В этот момент от них донесся измученный возглас:
— Довольно!!!
Это был Аполлон.
Он поднялся посреди окровавленных тел — в разорванных одеждах, с растрепанными кудрями и раной через всю грудь. Прекрасный бог красоты и искусств, истерзанный войной. По приказу отца взявший оружие в руки, созданные для лиры.
Похоже, в первый раз в жизни Аполлон совершенно не думал о том, насколько живописно выглядит. И оттого его фигура была еще трагичней.
Щупальца Азатота замедлились и замерли в воздухе.
— Отец, довольно! — повторил Аполлон, опустив свою прекрасную голову. — Твои подданные уже отдали тебе все, что имели. Так неужели тебе нужно, чтобы они непременно еще и умерли за тебя?! Ты слышишь, отец?!
— Сложите оружие, и бой будет остановлен! — раздался возглас Сета.
Он появился из тени и, положив здоровенный двуручник себе на плечо, двинулся к Аполлону.
Его могучее тело казалось сделанным из сияющей бронзы. Рыжие волосы сбились влажными прядями, на руках была кровь.
Древний бог, отверженный другими богами.
Магистр, над которым когда-то потешались другие магистры.
Глава школы боевых искусств, бывшей посмешищем среди других школ.
Кто бы теперь рискнул это сделать?
Сет остановился, окинув взглядом поле вокруг.
— Воинство Зевса, сложите оружие, и вы останетесь живы! — повторил он. — У нас нет цели убивать вас!
Аполлон демонстративно поднял вверх свой меч — и отшвырнул его в сторону.
— Кончено, — упавшим голосом проговорил он. И опустил голову.
Сет кивнул.
— Кое-что кончено, но зато нечто другое берет свое начало. Мир, где музыкант и поэт вынужден браться за меч — это гнусный мир, брат. Он не стоит того, чтобы его оплакивать.
И в этот миг над головой Аполлона полыхнула молния.
Обезоруженный лирик успел лишь поднять лицо, чтобы увидеть воочию кару громовержца…
Сет рванулся к Аполлону, и, вскинув меч, принял удар на себя. Стиснув зубы, он стоял и держал молнию Зевса своим мечом. Все его тело стало оранжево-красным. Электрические змейки с треском пробегали вдоль этого свечения в землю, пока молния не иссякла.
Покачнувшись, Сет тряхнул головой, откидывая волосы назад.
А щупальца Азатота стремительно метнулись в тень — туда, откуда сверкнула карающая молния. И вытащили угасшего громовержца.
Азатот держал его на высоте — так, чтобы все подданные хорошенько видели своего поверженного предводителя.
Его волосы и борода больше не сияли, и походили скорее на седину, чем бурлящее серебро. Белоснежные одежды были заляпаны грязью. Опустив голову, он обмяк в объятиях щупалец, как кролик, задушенный удавом.