Боги слепнут
Шрифт:
– Ты читаешь современных историков?
– Почему бы и нет? Мы с тобой умные ребята.
Бенит в задумчивости погладил голову. Он только что начисто побрился, и у него появилась привычка поглаживать лысый череп.
– На каком основании я отправлю их в отставку?
– По состоянию здоровья.
– Преторианцев? По состоянию здоровья? Ты спятил, дед. Они похожи на откормленных быков. Я рядом с ними – дохлый цыпленок.
– Что из того? Сколько из них облучилось в Месопотамии?
– Те померли.
– Померли те, кто был с императором во
– Не все. Многие заболели. Эти проходимцы теперь на пенсии и получают столько же, сколько те, что служат в гвардии. Скорее бы они все подохли.
– Ну, тогда те, кто общался с этими. Они ведь тоже могли облучиться. Опять же, посещали своих товарищей в клинике.
– Ты серьезно?
– Конечно. Нужен повод. Заявим, что их присутствие вредно для здоровья императора, и уволим.
Бенит радостно потер ладоши.
– Дедуля, тебе цены нет! Мы бросим тень на императора и разделаемся с гвардией. Вот только… – Бенит запнулся. – Норма Галликан никогда не признает гвардейцев негодными к службе.
– Зачем тебе Норма Галликан?! – ухмыльнулся Крул.
– Она главный специалист в этой области.
– Ну и что? Зачем тебе какие-то специалисты? Тебе нужны продажные люди – и только. Создай комиссию из своих медиков. Неужели ты не можешь найти трех-четырех служителей Эскулапа, которые подпишут любые бумаги.
– Дедуля, ты умнее любого гения!
– Ладно, ладно, можешь не благодарить. Займись преторианцами и поскорее.
В это раз Большой Совет собирался в Лютеции из-за разногласий между Галлией, Испанией и Германий и Бенитовым Римом. После стольких дней и месяцев разлуки Элий наконец встретится с сыном. Неужели?! Элий не мог унять внутренней дрожи. Он встретится с сыном, которого никогда не видел. То есть видел фото в вестниках – насупленного серьезного малыша, облеченного в пурпур. Видел фото, которая носила с собой Летиция: крошечный карапуз в пурпурных пеленках. Малыш Постум. Малыш. Элий мысленно разговаривал с ним, объяснял причину разлуки. Потом понял, что никаких слов не надо, надо просто обнять ребенка, и тот все поймет. Но вспомнил о Бените, и внутри все перевернулось.
Чего он боится? Все задумано очень даже неплохо: Элий встретится с маленьким императором, тот объявит о низложении Бенита. Большой Совет утвердит решение Постума.
«Но я не гражданин Рима, – вспомнил Элий. – Я даже не смогу надеть тогу».
Он предстанет перед Большим Советом не в тоге, а в серой тунике перегрина. Да нет, не так – он вообще не может предстать перед Большим Советом. От его имени будет говорить кто-то другой. Но кто? Кто согласится рискнуть и говорить от имени бывшего Цезаря? Или все же ему позволять выступить лично? А кто может позволить такое? Только председатель Большого Совета, представитель Галлии Бренн.
Узорная решетка вентиляционного отверстия упала к ногам стоящего у дверей императорской спальни гвардейца. Авл Домиций отскочил в сторону. Меч
– Спрячь меч, – посоветовал прятавшийся в вентиляции. – Нам надо поговорить. У меня для тебя послание, Авл.
– Ты – странный почтальон. – Гвардеец опустил меч.
– Видишь ли, современной почте доверять нельзя. Так что приходился пользоваться специальными каналами.
– Может быть, выйдешь наружу? – предложил преторианец.
Из отверстия высунулась плоская змеиная голова. Судя по голове, тварь была немаленькая.
– А, это ты, Гет! – Авл перевел дыхание и спрятал меч в ножны. – Что у тебя за послание? От кого?
– От Августы. Ты клялся ей служить.
– Клялся, – подтвердил Авл. И сердце его невольно заколотилось сильнее.
– Так вот, поручение таково. Завтра Бенит отправляется в Лютецию. Ты поедешь следом послезавтра. С императором. Один.
– Но Постум должен остаться в Риме.
– Император никому ничего не должен. Постум поедет в Лютецию и выступит на заседании Большого Совета. Вы прибудете прямо перед на заседание в храм Мира к четырем часам дня.
– Это похоже на похищение.
– Таков приказ императора.
– Император может мне приказать?
– Может.
– Бенитовы псы пустятся за нами в погоню.
– Уедешь на пурпурной «триреме» вечером. До утра императора никто не хватится. Машину никто не посмеет остановить. Минуешь границу до рассвета. К назначенному сроку будешь в Лютеции. Справишься?
– Конечно.
Что задумала Летиция? Невероятно. Неужели она хочет низложить Бенита и стать диктаторшей? Почему бы и нет? Именно, почему бы и нет? И кем будет он, Авл? Сердце его отчаянно застучало. Красавец-гвардеец рядом с одинокой красивой женщиной.
Авл на мгновение прикрыл глаза. Они снова были в саду. Летиция смотрела ему в глаза, и губы ее шептали: «Не здесь». А глаза, глаза обещали…
Преторианец стиснул кулаки. Ну почему тогда в гараже появилась эта черная гадина? Если бы не эта подлая тварь, он бы давно уже делил ложе с Августой. Но ничего… Еще все можно наверстать. Они низложат Бенита и тогда…
Глава XXVI
Июльские игры 1976 года (продолжение)
«Завтра открывается заседание Большого Совета в Лютеции».
Огромная триумфальная арка Руфина в Лютеции напоминала вымершего мастодонта. Подле нее под мраморной плитой похоронен неизвестный солдат, погибший во время Третьей Северной войны. Широкая улица, названная с присущим галлам юмором Элизийскими полями, упиралась в арку Руфина.
64
21 июля.