Богиня
Шрифт:
Меня опять увело не туда… Я взяла себя в руки попыталась вернуться к первоначальной мысли.
Может ему просто не хватает тепла и ласки? Я же помню по снам, он рос без матери, с жестоким авторитарным отцом. Сбежал из дома в шестнадцать лет и сразу на войну. У него (как я помню, хоть и смутно) ни разу не было нежной привязанности и любовных отношений. Женщины в его жизни выполняли одну функцию — потребительскую. Только однажды он чуть было не женился. Когда в сорок лет стал командующим, посадив на трон своего друга, завоевав для него небольшую страну. Грант сразу взлетел на самый верх. Почести, богатства, титулы и земли сыпались на него как из рога изобилия. Женщины пели ему дифирамбы, а отцы девушек на выданье стояли в очереди для того, чтобы предложить ему
Я задумалась… Итак… Дэвид признался, что рядом со мной мужчина чувствует себя любимым (наверное, это свойство моей сущности, что мимо воли тихонько просачивается из меня)… Делает человека добрее, мягче, сердечнее… Значит, теоретически, я могла бы повлиять на Гранта, если бы находилась рядом с ним… «Но только не в постели!» — тут же одернула себя я… Осталось только придумать, как донести ему эту мысль… Как достучаться до него.
Я не стала откладывать в долгий ящик и сразу, как только в мозгу созрел план, перенеслась к нему в холл. Если он так беспечен, что разрешил своему дому пропускать меня внутрь, то нужно этим пользоваться. Наученная горьким предыдущим опытом, я не приказала себе оказаться рядом с Хранителем Войны, а проявилась на кушетке возле его грандиозного камина. Если Грант дома, то он быстро почувствует меня и придет, если нет — я подожду его здесь.
Через пару секунд после моего появления хмурый хозяин замка появился поблизости. Я даже не успела привести чувства в порядок и собраться с мыслями.
— Чем обязан? — отрывисто произнес он… Кажется, Грант был не в духе… Но отступать уже поздно.
— Привет, — вежливо произнесла я и, дождавшись холодного кивка от мужчины, продолжила, — я тут подумала над твоим предложением, — брови Гранта ошеломленно взлетели вверх… Он явно не ожидал услышать от меня эти слова, — нет-нет… ты не так понял… Я не собираюсь становиться твоей любовницей…
Я в замешательстве сцепила влажные ладони. Меня всю трясло от волнения и страха. Видимо он чувствовал мое состояние, так как губы брезгливо дернулись.
— Ну и? — холодно произнес Грант, — ты собираешься уже что-то выдавить из себя или и дальше будешь мямлить… Сам он отошел к камину и оперся о гранитную каминную полку. На лице застыло непроницаемое выражение.
— Я предлагаю тебе свою дружбу, — наконец решилась я, — я буду приходить в твой дом, общаться с тобой, разговаривать… Может даже займусь обустройством замка… — я намеренно сморщила нос и огляделась, — здесь так неуютно.
— Ты дура, если думаешь, что от тебя мне нужна дружба… — резко оборвал меня Грант. Я даже опешила от такой неприкрытой грубости.
Я встретилась с ним взглядом и тут же в страхе отшатнулась. Из его глаз на меня глядело Желание. Мощное, первобытное и даже… Пугающее.
— Но, я не понимаю, что ты хочешь от меня… — растерянно начала я.
— Я хочу тебя… — отрезал мужчина, пристально смотря мне в глаза, — я хочу тебя взять тебя быстро и без остатка, как победитель берет в плен поверженного врага. Грубо, резко, насильно ворваться в тебя до конца, до основания, до предела. Чтобы ты испытала боль и экстаз. Я хочу, чтобы ты кричала в моих руках, извивалась и хрипела в агонии… Я хочу почувствовать своей плотью твой внутренний рельеф, узнать, как глубоко ты сможешь меня вобрать. Я хочу, чтобы ты охрипла от стонов, и сошла с ума от желания принадлежать мужчине… Мне…
С меня как будто сорвали кожу. И оголенные нервы вибрировали в резонанс с его словами… Я впервые в жизни столкнулась с такой страстью, с таким напором… и не знала, что делать и говорить. Просто стояла оглушенная и хлопала глазами в растерянности.
— И тогда, когда мой первый безумный голод будет утолен, я буду ласкать тебя часами… Я не оставлю на твоей коже ни единого нетронутого места, мои пальцы и губы будут везде, снаружи и внутри, я буду терпелив и холоден, я буду измываться над тобой пока ты не будешь рыдать и умолять меня взять тебя, пока ты не потеряешь свой хвалебный контроль… Пока твои глаза не помутнеют от страсти, пока ты не перестанешь связно говорить…
Я буду брать тебя без остановки, врываться в твою нежную плоть, утверждать свое господство и власть над тобой… Как завоеватель, как диктатор, как варвар… Я не буду с тобой нежен и ласков… Я не умею этого.
Он даже не притронулся ко мне. Мы так и стояли на расстоянии двух метров друг от друга. Я возле кушетки, он у камина. А казалось, что только что я побывала внутри доменной печи. Меня сунули на миг в лаву и резко выдернули наружу. И я стою здесь, с обожженной кожей, опаленными волосами и не знаю, что делать. Я один на один с разрушительным тайфуном, землетрясением. Непонятным природным катаклизмом, совершенно непредсказуемым и бешеным.
Что он прочитал в моих глазах?.. Страх? Неприязнь? Отвращение? Я сама не понимала, что я чувствую, но под пальцами Гранта вдруг начал крошиться гранит, из которого был сделан камин. Я с величайшим усилием оторвала взгляд от его искаженного лица и сбежала домой. Струсила…
Приходила в себя я, наверное, пару дней. После услышанного признания я перенеслась на свой одинокий остров посреди моря и несколько часов тупо пялилась на воду без единой мысли в голове. Потом пришел гнев и негодование. Меня всю затрясло от злости. Почему я? Почему он избрал меня своей целью? Чем хуже Аманда? (Тем более, она вроде не против с ним близко пообщаться). Может потому, что мы вечные антагонисты? Может потому, что он просто хочет подчинить меня своей воле? Подчинить Любовь? Я ни секунды не предполагала, что он мог в меня влюбиться. Только не Бог Войны. Он просто не способен на чувства… Похоть? Страсть? Власть? Подчинение? Возможно… Но не любовь…
Разобрав по составляющим его и свои чувства, логически поразмыслив и немного успокоившись, я пришла в себя. Ведь никто меня не заставит быть с ним? Я такой же Хранитель, как и он, с такими же способностями и силой. Насильно он ничего не сделает, только я почувствую малейшую угрозу — сразу же перенесусь к себе.
Со временем, я найду способ противостоять Войне. Впереди долгие годы. А пока буду заниматься своими подопечными. Помогать обрести любовь отчаявшимся и дарить надежду на счастье потерявшим веру. Ведь это в моих руках? А войны?.. Значит, буду бороться только с последствиями.
На этой оптимистичной ноте я отправилась домой, но даже спустя несколько дней его слова звучали у меня в ушах. «Я хочу, чтобы ты кричала в моих руках… сошла с ума от желания принадлежать мужчине…» Они ядовитой змеей залезли мне под кожу и не хотели меня покидать. Я всеми силами пыталась стереть их из памяти. Но пока не удавалось.
Следующие несколько месяцев на общих собраниях я сидела тихонько как мышка. Не участвуя ни в каких шутках и экспериментах, не играя в карты и не соглашаясь на розыгрыши. Как только я видела Гранта ближе, чем десять метров от себя, я тут же переносилась в противоположный конец зала. Даже Аманда заметила, что я его избегаю. Я не могла пока ей рассказать почему. Его слова были так интимны и сокровенны, что казалось, если я перескажу их Аманде, то, как будто предстану голая перед всем честным народом. Грант, наблюдая за мной, насмешливо кривил губы, но пусть лучше считает меня трусихой, чем я опять испытаю тот шок и смятение.