Большая книга пиратских приключений (сборник)
Шрифт:
В общем, все пока было спокойно и мирно. Как перед войной.
Сердился я только на Алешку. Несмотря на папино предупреждение, он постоянно куда-то исчезал. Вот только что вертелся тут, болтал с какой-то местной девушкой («Твоя моя понимай совсем нету»), не успеешь моргнуть – уже растворился. То ли в воздухе, то ли в зарослях. И так же неожиданно возникал.
Алешин с ним извелся.
– Я тебя наручниками пристегну, – прошептал он ему в очередной раз.
– Потом спасибо скажете, – как-то очень
Ну, понятно, клад ищет. И Алешину тоже что-нибудь отстегнет. На покупку гитары, например…
Вскоре нас опять позвали на праздник. Теперь это был праздник Убывающей луны. Счастливые они люди: для них все на свете – только повод для праздника. Москита на лбу шлепнул – столько радости, скорее соседей за стол звать, песни петь и танцы плясать.
Капитан высказался категорично:
– Сергей Александрович! Или никто не сходит на берег, или идем всем экипажем. Вам может понадобиться наша помощь.
Папа был против, он не хотел, чтобы рисковали другие люди, но капитан настоял. И аргументировал просто:
– В настоящее время, товарищ Оболенский, вы не только полковник милиции, но и член нашего экипажа. А мои люди не привыкли друзей в беде оставлять.
– Хорошо, – нехотя согласился папа, – только раньше времени никому о нашей задаче не сообщайте. Действуйте по обстановке.
Папа проверил надежность замка в каюте, где содержался задержанный Шмага. Капитан наказал остававшемуся на судне вахтенному удвоить внимание и утроить бдительность.
Мы погрузились в шлюпки и отправились на берег праздновать Убывающую луну.
Все было как и в тот раз. А когда пляски развернулись в полную мощь, к великому вождю подошли папа и Алешин.
– Ну, здравствуйте, гражданин Оленин. Прошу вас проследовать на судно.
Алешин звякнул наручниками (это и был папин подарок королю острова) и сказал:
– Протяни, Олень, свои копыта.
Охранники шагнули вперед и приняли драчливые позы. Но, увидев направленные на них автоматный и пистолетный стволы, драться передумали.
Алешин защелкнул на «копытах» Бескрылого Оленя наручники и повел его, безмолвного и поникшего, к шлюпкам. Папа пошел в хижину за вторым автоматом. Никто, кроме охраны, ничего пока не заметил, но осторожность не помешает.
Алешин вернулся неожиданно быстро. И тихо сказал папе:
– Сергей Александрович, у нас неприятность. «Афалина» исчезла.
Неприятность! Он сказал это таким тоном, будто ему в суп муха попала.
– А где задержанный?
– Его капитан в шлюпке караулит.
Папа сказал Алешину, что второго автомата он не нашел, и быстро пошел на берег. Я – за ним. Шлюпку с задержанным капитан предусмотрительно отогнал от берега подальше в море.
Море было прекрасно. Оно мерно колыхалось под угасающей луной,
Не было только «Афалины».
А вместо нее колыхался на плавной волне знакомый катер с «Ангелины».
– Держим оборону! – скомандовал папа и посигналил капитану.
А капитан и так уже гнал шлюпку к берегу.
Нам было видно, что задержанный Оленин попытался боднуть капитана головой. Он, видно, забыл, что у него нет не только крыльев, но и рогов. Капитан в ответ на эту попытку выпустил весло и вмазал Оленину в безрогий лоб своей «фигой». Олень снова плюхнулся на корму, задрав ноги, и больше не возникал. А капитан опять взялся за весла. Он так сильно греб, что шлюпка почти вся вылетела на пляж. Неврубившиеся еще островитяне захлопали в такт его подвигу и запели в его честь хвалебную песню.
Папа подошел вплотную к закованному «оленю» и вполголоса, с почтительной улыбкой, сказал ему:
– Без фокусов, Оленин. Ведите нас в «па». Ваше гостеприимство безгранично. Вы поняли? Где второй автомат?
Оленин пожал плечами, и они неторопливо пошли к «па». По дороге Оленин подобрал свой посох с черепом. И со стороны все это выглядело вполне нормально. Только великий вождь нес свой жезл впереди себя, сжимая его обеими руками. Скованными наручниками.
Алешин тем временем так же неторопливо и спокойно засновал между нашими людьми и всем говорил одно и то же:
– Опасность. Постепенно перемещайтесь в «па». Без паники.
Сам Алешин был так спокоен, что даже не забыл отобрать у одного музыканта гитару капитана.
Мы вошли в ворота. Алешин загнал туда же и охранников, обезоружил и связал их. Морскими узлами.
В «па» было сумрачно, но даже в сумраке я видел, как бледен был папа: ведь Алешка оставался на «Афалине», по папиному приказанию.
Я осмотрелся в хижине. Снаружи это была хижина как хижина, а внутри – обычная малогабаритная городская квартирка. Из двух комнат.
Папа обыскал заднее помещение – нет ли там запасного выхода, и пленников загнали туда, закрыли за ними дверь и подперли ее дубинкой.
Вскоре в хижине собрались все наши. Стало так тесно, что не всем даже удалось сесть.
Папа, приказав Алешину вести наблюдение за берегом, в двух словах обрисовал обстановку.
– Из-за этого мерзавца с копытами я потерял свой корабль, – сокрушался капитан.
Но больше никто не сокрушался, все только предлагали свои варианты спасения.
– Прекратите, – сказал папа. И почему-то никто не удивился, что командовать взялся какой-то бизнесмен. Наверное, подумали, что у него была боевая молодость в бандитских кругах. И соответствующий опыт.