Большая книга приключений кладоискателей (сборник)
Шрифт:
Юлька умолкла, сообразив, что Атаманов прав: вчера она своими глазами видела в колье пустую оправу на месте камня.
– Опаньки! – воскликнул вдруг Пашка. – А вот и она, Элен Мражинская. Хорошая фотка, четкая. Бли-и-ин, мама дорогая… Юлька, посмотри-ка внимательней, не наша ли это рыжая?
Юлька приблизила лицо почти вплотную к экрану. Долго всматривалась в лицо женщины на фотографии. Затем неуверенно сказала:
– Кажется, нет.
– Кажется или нет? – не унимался Пашка. – По-моему, похожа!
– Не знаю. – Юлька, сощурившись,
– А может, ее родители с детства языку учили и она свободно общается?
– Но встречала-то она в аэропорту американку, – подал вдруг голос Батон. – И ругались они, ты говорила, по-английски. И диск этот у них откуда-то был, тоже на английском, между прочим. Значит, как-то они повязаны, наша рыжая и эмигранты Мражинские.
Наступила ошеломленная тишина. Юлька с уважением посмотрела на проявившего чудеса логики Батона. Подумав, сказала:
– Факт, связаны. Вот только как?
– Внуково рейсов из Нью-Йорка не принимает, – вдруг сообщила Белка. – Я точно знаю, мама с отцом всегда в Шереметьево прилетают. Наверное, она все-таки не американку встречала. А по-английски говорили, чтоб никто не догадался…
Снова воцарилась тишина: все усиленно соображали. Мыслительный процесс был прерван появившейся в дверях Натэлой в фартуке, которая весело объявила, что стол накрыт. У ног Натэлы терлась Мата Хари, у которой изо рта торчал кусок мяса.
– Предательница! – буркнула ей Полундра. У Маты Хари было такое выражение на морде, словно она пожимала плечами.
Первое, о чем подумала Юлька, оказавшись в дверях кухни, что «стол» – слишком мягко сказано. Это был не стол, а самое настоящее застолье. Кусок запеченного мяса торжественно дымился, исходя упоительным запахом. Соблазнительно желтела под россыпью укропа молодая картошка. Лоснились чисто вымытые помидоры, огурцы и редиска. В двух хрустальных вазочках горками под майонезом высились салаты. Что-то в кастрюльке золотилось и пестрело фасолинками. Дедовы соленья из банок были аппетитно разложены на двух керамических блюдах.
– Я щас концы отдам… – пробормотал Атаманов, не сводя глаз с этого великолепия. – Натэла… ты что… ты сама так?!
– За час?! – схватилась за голову Юлька. – Натэлка, ты… ты просто супер! Самая суперская девчонка, кого я знаю! Ну, ты даешь!
– Пожалуйста, садитесь, остывает, – улыбнулась Натэла.
Приглашать дважды никого не надо было: голодные пацаны кинулись за стол.
– Откуда ты умеешь так готовить? – спросила Юлька спустя полчаса, когда все наелись, мужская половина собрания убралась из кухни, Белка домывала посуду, а Натэла убирала в холодильник остатки пиршества. – Я, кроме сосисок, ничего толком варить не умею. Даже яичница всегда пригорает!
Натэла пожала плечами и отчеканила:
– Любая женщина, если она хочет чего-то добиться в личной жизни, должна уметь готовить.
– Тоже бабушкины слова? – проворчала Белка.
– Да.
Юлька уже собралась было в который раз поинтересоваться, кто же она такая, загадочная Натэлина бабушка, когда с балкона раздался вопль Пашки:
– Юлька, девчонки, сюда-а-а!!!
– Пашка, ты чего? – Юлька влетела на балкон первой. – Чего орешь?
– Посмотри… – почему-то вполголоса сказал Павел, отходя от края балкона. – Да не высовывайся так!
Юлька выглянула во двор – и сразу поняла, почему кузен велел ей не высовываться. Прямо под ними, внизу, перед старушками на лавочке, стояла… рыжая! О чем-то говоря с бабульками, она почему-то показывала рукой на корпус номер три, зияющий из-за ветвей лип пустыми проемами давно выбитых окон. В третьем корпусе давно никто не жил, дом был в аварийном состоянии и подлежал сносу, но московская администрация давно и прочно забыла о нем.
– Быстренько они, однако, обернулись… – пробормотал Пашка, оттаскивая сестру от края балкона. – Да не вылезай ты так, она тебя узнать может! Уж не по вашу ли душу явилась?
– Ох, мамочки… – пробормотала Юлька, садясь на пол. – Вот влипли-то…
– Думаешь, нас искать приперлась? – напряженно спросил Атаманов. – Ну и что делать-то, Полундра, а?
– Я боюсь! – шепотом закричала Белка. – Я тут до самого вечера останусь! Никуда не выйду!
– Перестань психовать, дура! Ты-то ей зачем? – фыркнула Юлька, хотя в глубине души была согласна с подругой. По спине холодными коготками царапала самая настоящая паника. Одно дело – лазить по пожарной лестнице и совать нос в чужие окна, и совсем другое – переходить дорогу международным аферистам, или кто там они, эти рыжая американка и ее подруга…
Пашка молча внимательно осмотрел всю компанию. Негромко предложил:
– Братва, решать, конечно, вам, но… Я предлагаю ловить на живца.
– Это как? – недоверчиво спросил Атаманов.
– Элементарно. Сейчас спускаемся вниз всей бригадой… Да, Белка, всей, всей! И садимся за домом, у клумбы. Вы ведь там куклу нашли?
– Ну да…
– Так вот. Она здесь наверняка за ней. Если она нас там увидит, то… Угадайте, что сделает?
– Подойдет и начнет спрашивать, не видали ли чего, – проворчал Атаманов. – И зачем нам это нужно?
– Увидишь. – Павел поднялся и обернулся на Батона. – А ты, Андрюха, наверное, останься.
– Это еще почему?! – возмутился Батон.
– Потому что ты единственный, кого ни рыжая, ни черненькая не знают. Рыжая Серегу и Юльку могла разглядеть в квартире Совы. Меня – заметить в аэропорту. Черненькая опять же видела меня и Юльку.
– Где?
– В аэропорту и возле гостиницы. Поэтому Андрюха может, пока мы будем выяснять, кто что видел, посмотреть, на какой машине они приехали, и вообще последить… Ваш мотик еще на ходу?