Большая книга приключений кладоискателей (сборник)
Шрифт:
Босиком кинувшись к телефону – рядом с аппаратом сидела Мата Хари и удивленно смотрела на него зелеными глазищами, – она сорвала трубку и гаркнула:
– Але!
– Полундра, давай на выход! – послышался в трубке бодрый голос Атаманова. – Базар есть.
– У меня тоже! У меня тоже базар! Серега, конец мне, горю, дед убьет!
– Ты что, опять на его диссертацию колу вылила?
– Хуже! В аэропорт проспала! Самолет через полчаса сядет! Господи, Серега, что делать?
Атаманов думал ровно четыре секунды.
– Лети сюда, я завожусь.
Юлька кинулась одеваться.
Когда она через три
– Садись, шлем надевай – и погнали! Какой аэропорт?
– Внуково. Серега, а…
Конца фразы не расслышали ни Атаманов, ни сама Юлька: старая «Ява», взметнув столб пыли, с места взяла в карьер.
Атаманов выжал из древнего мотоцикла все, что мог. Они вихрем пронеслись по городу, пролавировали в страшнейшей пробке на Окружной, чуть не заглохли на перекрестке (даже из-под шлема Юльке было слышно, как ругается страшными словами Атаманов), но к стоянке перед аэропортом Внуково подлетели с опозданием всего на пятнадцать минут. Юлька слезла с мотоцикла, не смогла устоять на подгибающихся ногах и в изнеможении села прямо на нагретый солнцем асфальт. Голова шла кругом, в животе что-то постыдно тряслось.
– Знаешь что, Серега… Ну тебя! Ни в жисть с тобой больше не поеду! Больной ты на всю голову…
– Сама ты больная! – обиделся Атаманов. – Вопила на весь дом, что горит-опаздывает, а теперь…
– Ну да, опаздываю. Но соображать-то надо! На Окружной за нами чуть менты не погнались!
– Я нормально ехал! Просто на мотике всегда быстро кажется. Нет бы спасибо сказать, орет тут еще… И хватит уже, расселась! Раз опаздываешь – беги! А я «Явку» посторожу.
Полундра сильно сомневалась, что атамановская «керосинка» нуждается в охране, но злить Серегу было опасно, да и время поджимало. Поэтому она бросила Атаманову шлем, помахала рукой и побежала к зданию аэропорта.
– Майку переодень, дура! – крикнул Атаманов ей вслед, но Юлька не услышала.
В аэропорту было людно, шумно и прохладно. Поежившись, Юлька завертела головой в поисках табло с объявлениями о прибывших рейсах. Огромная черная панель обнаружилась прямо у нее над головой, Юлька сощурила глаза, ища объявление о прибытии рейса из Иркутска… и внезапно ее обдало знакомым горьковатым запахом. Моментально вспомнилось вчерашнее амбре, исходящее от лежащей в кресле рыжей. Автоматически Юлька повернула голову… и чудом удержалась на ногах. В двух шагах от нее стоял вчерашний призрак… дочка Совы, рыжая… в общем, та самая.
Она действительно была рыжая, как морковка, и волосы точно так же рассыпались по плечам и спине. Только сейчас рыжая была одета не в голубой костюм, а в джинсы и зеленую футболку. Но запах – тот же самый, тут Юлька ошибиться не могла. Рыжая была не одна: рядом с ней стояла худенькая девушка с коротко стриженными черными волосами. Обе дамы довольно сердито разговаривали по-английски. Рядом, у их ног, стоял огромный чемодан, весь облепленный рейсовыми наклейками. В международном языке Юлька сильна не была и только напрасно потратила пару минут, пытаясь вникнуть в суть беседы. Наконец одно слово – «диамантс» – показалось ей знакомым. Наказав себе вечером непременно заглянуть в словарь, Юлька скроила скучающую мину, надвинула на лицо козырек бейсболки и переместилась так, чтобы получше рассмотреть пришелицу с того света.
Ни на труп, ни на привидение рыжая, впрочем, ничуть не походила. Вполне живая, здоровая, загорелая, красивая дама лет этак тридцати. Лицо ее было наполовину скрыто темными очками, и Юлька, как ни вглядывалась, не могла его рассмотреть.
Полундра начала лихорадочно соображать, что же ей делать дальше. Мысли прыгали, как рассыпавшиеся мячики на «физре», и пользы от них не было никакой. А тут еще обе женщины перестали ругаться, подхватили чемодан и резво понеслись к выходу. Юлька, так ничего и не придумав, побежала за ними. Она то и дело задевала встречных людей локтями и плечами, огрызалась на бурчание пострадавших и, наконец, со всего размаху врезалась в чей-то довольно твердый живот.
– Извините… – буркнула она, потирая лоб кулаком.
– Опаньки, Юлька! – вдруг послышался сверху жизнерадостный бас. – Это ты, что ль?
– Я, – автоматически кивнула Полундра и подняла глаза.
С минуту недоуменно таращилась на высоченного парня с широкими плечами, которые чуть не рвали майку камуфляжной расцветки. Бейсболка на парне была надета козырьком назад, синие глаза смеялись. Что-то в их синеве показалось Юльке знакомым, она напрягла память – и потрясенно выговорила:
– Пашка, ты?
– А я вот тебя сразу узнал. – Кузен из Иркутска хлопнул кузину по плечу так, что Юлька чуть не отлетела к стене. – Скока не виделись-то, лет семь? Такая же кнопка, как и была! И веснушки не вывелись! А куда ты мчишься-то? Меня встречать? Я Петровичу по телефону говорил, что незачем, не маленький, сам доберусь, так он… Да что ты так глядишь? Я это, я, Пашка! Правда не узнала, что ль?
– Узнала… – ошарашенно сказала Юлька, ожидавшая увидеть сутулого задохлика в очках и сейчас с трудом приходящая в себя. – Ты… того… как добрался?
– С ветерком, – хохотнул Пашка, снимая с Юльки бейсболку и заглядывая ей в лицо. – Ты что такая вздрюченная? Случилось что?
Юлька в отчаянии проводила глазами объекты своей слежки, те приближались к повороту. Счет шел на секунды, и она решилась:
– Пашка, бегом! Мне нужно вон тех двух баб догнать!
Соображалка у иркутского братца, видимо, и в самом деле была неплохая: он молча подхватил свой рюкзак и без единого вопроса зашагал за Юлькой. Они повернули за угол, где им навстречу хлынула целая толпа новоприбывших пассажиров. Юлька только каким-то чудом не потеряла своих дам из виду. Те вышли из здания аэропорта, мгновенно загрузились в стоящую у тротуара «Альфа-Ромео», и белый автомобиль начал медленно выруливать в потоке других машин к шоссе.