Больше, чем ты знаешь
Шрифт:
Клер долго гадала, пытаясь представить, какие чувства нахлынут на нее, когда она снова окажется на Раитеа. Именно здесь причалило ее каноэ после долгого, изнурительного плавания. Аборигены встретили ее с искренней радостью, однако к этому чувству примешивался какой-то благоговейный страх. Порой ей приходило в голову, что если бы не британский фрегат, по чистой случайности оказавшийся в этих водах, ей была бы уготована участь языческой богини. Но вместо этого ее поручили заботам соотечественников и Клер покинула остров прежде, чем смогла как следует поблагодарить своих спасителей.
– Не дождусь, когда смогу это сделать, – сказала Клер, обращаясь к доктору.
– Хм-м, – рассеянно проворчал
Клер понимающе улыбнулась. «Интересно, слышал ли Маколей хотя бы половину моего рассказа?» – подумала она.
– Вы не видите, туземцы уже спустили лодки, чтобы приветствовать нас? – спросила она.
– Еще бы! Вон они – целых четыре! Скользят по воде, как пауки!
Клер прикрыла глаза, вспоминая… Над ее головой на нок-реях вахтенные, рискуя свалиться за борт, выкрикивали приветствия толпившимся на берегу женщинам, которые, вполне возможно, даже не слышали их. Конечно, все старательно делали вид, что занимаются своим делом, но все это лишь благодаря присутствию капитана и Клер. Не будь их на палубе, большинство мужчин наверняка бросились бы за борт, чтобы вплавь добраться до берега.
Решившись привлечь внимание доктора, Клер тронула его за руку.
– Капитан не говорил, для чего он решил стать тут на якорь?
– Наверное, собирается пополнить припасы, – предположил Маколей. С трудом оторвав глаза от толпы туземок с кожей цвета свежего меда, он удивленно воззрился на Клер. – А вы, стало быть, не знаете? Странно… мне казалось, у капитана Гамильтона нет от вас секретов.
Губы Клер побелели от едва сдерживаемого гнева. Но ярость ее была вызвана даже не словами доктора, а тем непристойным смыслом, который он вкладывал в них. Доктор Стюарт ни разу откровенно не сказал, что ему известно о ее любовной связи с Рэндом, однако не упускал случая так или иначе намекнуть, что для него это не тайна.
– Нет, он ничего не говорил, – ровным голосом ответила Клер, – а мистер Катч только сегодня утром предупредил, что мы уже совсем близко от острова.
– Чувствую, здесь какая-то тайна, – пробормотал Стюарт.
– Тайна? – не выдержав, переспросила Клер. Присутствие доктора было ей настолько неприятно, что она уже собиралась уйти, но любопытство пересилило. – С чего вы это взяли?
Маколей расплылся в довольной улыбке, но Клер не могла ее увидеть. Прежде чем ответить, он с глубокомысленным видом почесал подбородок.
– С того, дорогая, что с некоторых пор за моей спиной постоянно перешептываются, а стоит мне войти в кают-компанию, как разговоры обрываются словно по мановению волшебной палочки. И началось все на этой неделе. Как вы думаете, тут может быть какая-то связь с кладом?
– Возможно, конечно, хотя причин для этого может быть множество. Кстати… не знала, что вас тоже интересует этот пресловутый клад.
Маколей передернул плечами.
– Все, что мне следовало знать, рассказал сам герцог. «Вздор и чушь», – ответил я ему. Однако с тех пор как «Цербер» обогнул мыс Горн, вся эта история с каждым днем кажется мне все более правдоподобной. Здесь, где океан и небо сливаются воедино, где каждое утро в небе сверкает радуга, а острова встают из дымки, словно каждый раз рождаясь заново, можно поверить во все что угодно. Даже в то, что кто-то спрятал в этих сказочных местах несметные богатства только ради удовольствия вернуться сюда за ними. – Помолчав немного, Маколей украдкой покосился на Клер. – Похоже, я удивил вас?
– Немного. – Ей вдруг вспомнилось, какими словами доктор восторженно описывал ей красоту Бриа. – Я совсем забыла, что в душе вы поэт.
– Романтик и в то же время прагматик. Такое сочетание – настоящее проклятие моих соплеменников.
Клер рассмеялась. Как приятно
– Пироги туземцев уже возле борта? – спросила она, слыша, как утлые челноки бьются о борт «Цербера». – Хотите сойти на берег, доктор?
– Ммм… если ноги будут меня держать. Почему-то мне кажется, что я разучился ходить по твердой земле.
Клер похлопала его по руке.
– Все будет отлично.
Именно этот момент выбрал Рэнд, чтобы присоединиться к ним.
– Клер, сейчас мы усадим тебя в гамак и осторожно спустим в лодку с помощью лебедки.
– В гамаке?! – удивилась Клер. – Никогда не пробовала! А мы долго пробудем на берегу?
– Понятия не имею, – прошептал он, взяв ее руку в свои. – Как ты думаешь, сколько потребуется времени на то, чтобы обвенчаться?
Клер, не просыпаясь, перевернулась на другой бок. И испуганно вздохнула, неожиданно наткнувшись на твердое, мускулистое тело Рэнда. Но он даже не шелохнулся. Подавив улыбку, Клер легко поцеловала его в плечо. Похоже, его нисколько не беспокоила тишина, окутавшая «Цербер». Именно она и разбудила Клер. Корабль словно вымер. Если не считать вахтенных и их с Рэндом, на «Цербере» не осталось ни души. Именно эта непривычная тишина успокаивала и в то же самое время пугала Клер.
С берега сквозь мерный рокот прибоя до нее доносились отголоски шумного празднества, все еще продолжавшегося на острове, но на таком расстоянии, сливаясь с плеском воды, они казались голосом самого океана. В ушах Клер тоже стоял гул, которого она, может быть, и не заметила бы, если бы не тишина вокруг.
«Четверть часа», – сонно подумала она. Именно столько заняла церемония бракосочетания. Сказать по правде, Рэнд потратил значительно больше времени, пытаясь отыскать миссионера. Преподобного Элвина Симмонса в конце концов удалось обнаружить в самой дальней части острова, где он купался в лагуне. Со всем возможным почтением его доставили обратно, туда, где к берегу лепилась крохотная хижина с крышей из пальмовых листьев, служившая церковью. Всю дорогу бедняга требовал, чтобы ему вернули его одежду, иначе, мол, он не может совершить церемонию бракосочетания, – требование, которое Клер сочла вполне разумным, а Рэнд – скорее всего пустой тратой времени.
Вспомнив об этом, Клер зажала ладонью рот. Губы ее растянулись в улыбке, однако ей хотя бы удалось удержаться от смеха. До той минуты, когда пришло время давать брачные обеты, Рэнд держался вызывающе-надменно, но при этом явно нервничал, словно боялся, что в последний момент Клер вдруг откажет ему, что было тем более странно, учитывая, что никакого предложения он ей не делал. Клер до сих пор поражалась, что Рэнду, похоже, даже не приходило в голову спросить, согласна ли она стать его женой. Однако его своеобразная логика – и в самом деле, как можно отказаться, когда никто ни о чем тебя не спрашивает? – хоть и нелепая, казалась странно трогательной.
Единственным, кого удивило известие о предстоящей свадьбе, был Маколей Стюарт. Таким образом, терзавшие его подозрения, что на судне зреет настоящий заговор, о котором известно всем, кроме него и Клер, полностью подтвердились. Во всяком случае, команда о замыслах своего капитана узнала раньше, чем его собственная невеста. Клер решила, что это было сделано намеренно – чтобы она не вздумала броситься за борт. Но вместо этого она бросилась в объятия Рэнда. Рев одобрения, прокатившийся по рядам сбежавшихся на палубу матросов, едва не оглушил ее. Клер оставалось только гадать, присоединился ли доктор к тем, кто кинулся поздравлять их с капитаном, или же предпочел хранить неодобрительное молчание. Она до сих пор старалась не думать о том, как он отнесся к тому, какой неожиданный оборот приняли события.