Больше, чем ты знаешь
Шрифт:
– Если б ты только знал, о чем я сейчас думаю…
– Так скажи мне.
– Ни за что! Даже за весь китайский чай, сколько его есть в мире!
От удивления Рэнд вытаращил глаза, потом оглушительно расхохотался. Тон, которым это было сказано, чопорный, даже слегка официальный, от которого не расплавилось бы и масло, настолько противоречил смыслу ее слов, что он не смог удержаться от смеха. Рэнд хохотал до тех пор, пока из глаз не потекли слезы.
– Ну и мастер же ты смеяться, – проворчала Клер.
– Знаю, – кивнул он, стараясь казаться серьезным, но все его попытки разом провалились, как только он заметил, как
Клер растерянно моргнула.
– Скажи, тут горит лампа? – помолчав, спросила она.
– Нет, – невозмутимо ответил Рэнд, – только две свечи, – продолжал он и вдруг заметил, что она приоткрыла рот, словно собираясь протестовать. Запустив пальцы в ее распущенные волосы, он обхватил ладонью ее затылок. – Послушай, я хочу любоваться своей женой в тот момент, когда занимаюсь с ней любовью. Как на грех, луны сегодня нет, а из нас двоих только ты можешь видеть в темноте. Ему все-таки удалось заставить ее улыбнуться.
– Мог бы меня предупредить, – тихо пробормотала она.
– Ладно, в следующий раз так и сделаю. Хочешь, чтобы я их задул? – предложил он. Ему очень не хотелось этого делать, но ради Клер он готов был повиноваться.
– Нет… теперь все в порядке… раз я знаю…
– Скажи, почему тебя это так беспокоит?
Пытаясь собраться с мыслями, Клер немного помолчала. – Наверное, когда я знаю, что ты тоже не можешь меня видеть, я чувствую себя не такой беззащитной. Днем моя ущербность у всех на виду, но и я тоже всегда начеку: вижу, вернее – чувствую, что делаю. А вот ночью, в своей каюте, да еще когда ты рядом, я не так остро чувствую собственную слепоту. Это мое единственное преимущество, и мне было бы жаль его лишиться.
– Тебе больше не нужно быть начеку, когда ты со мной.
– Знаю, но от этого не легче. Я ведь не всегда чувствую, когда ты смотришь на меня. Но порой мне кажется, что ты смотришь на меня постоянно. – Клер невесело хмыкнула. – Не то чтобы я нуждалась в постоянном внимании, просто…
– Я действительно все время смотрю на тебя.
Клер вдруг вспомнила, как совсем недавно то же самое сказала ему Бриа.
– Правда? – шепотом переспросила она.
– Хм-м… – Он легко коснулся поцелуем, ее лба. – А тебе это неприятно?
– Что ты… просто немного неловко.
– Бриа предупреждала, что у тебя задрожат коленки, как только ты узнаешь об этом.
Клер не забыла.
– Она оказалась права. С сегодняшнего дня буду ходить, опираясь на трость, – торжественно пообещала она.
Рэнд ласково очертил кончиком пальца контур ее губ.
– Я люблю тебя, – прошептал он.
Сердце Клер дрогнуло при этих словах. Мгновением позже она чуть слышно повторила его слова.
Если не считать того, что теперь все почтительно именовали ее «миссис Гамильтон», жизнь Клер с замужеством не особенно изменилась. Мистер Катч по-прежнему подолгу читал ей вслух. Матросы, когда она выходила на палубу, не спускали с нее глаз. А Маколей Стюарт ходил за ней буквально по пятам. И Рэнда она видела ничуть не чаще, чем когда они еще не были мужем и женой. Впрочем, все это нимало ее не беспокоило. Наоборот, скорее служило подтверждением тому, насколько упрочилось ее положение. Клер, пожалуй, было даже приятно, что все чувствовали себя с ней так же просто, как когда она еще не была
Но по мере того как «Цербер» приближался к Пулоту, Клер чувствовала, как в ней нарастает смутное беспокойство. К счастью, никто не заметил ее состояния, кроме Маколея Стюарта, и то только оттого, что с некоторых пор он постоянно пекся о ее здоровье. Но не потому, что он был проницательнее других. Просто все остальные, включая и Рэнда с Катчем, и всю команду «Цербера», ничего другого и не ждали. Поэтому нервозность Клер по мере приближения к Пулоту все, за исключением Маколея, считали совершенно нормальным явлением.
Остров, считавшийся духовной святыней туземцев, находился в южной части Полинезии. Хотя он и был отмечен на морских картах Рэнда, ему никогда еще не доводилось бывать на нем. Но насколько было известно Рэнду, островов вулканического происхождения и атоллов, составлявших эту часть Полинезии, было так много, что он мог прожить там всю жизнь и тем не менее просто не заметить одного из них. Самые крохотные едва поднимались над водой, и с корабля их можно было заметить, только подойдя вплотную. Острова побольше сверкали посреди бархатной синевы океана, подобно изумрудам чистейшей воды. Вершины гор, покрытые буйной растительностью, переливались всеми оттенками темно-зеленого, а выбеленный солнцем песчаный берег казался оправой из чистого серебра, созданной самой природой, чтобы подчеркнуть красоту острова.
На карте в каюте Рэнда Пулоту выглядел как неровный треугольник суши, со всех сторон окруженный атоллами. А если взглянуть на него из «гнезда» впередсмотрящего на мачте «Цербера», то он и вовсе смахивал на зубчатый осколок черной скалы, поднимавшийся из пучины океана, словно палец самого сатаны. Во всяком случае, так крикнул с верхушки мачты Пол Додд, когда искал подходящее место, чтобы бросить якорь.
Услышав это, Клер покачала головой.
– Ничего подобного, – фыркнула она, – просто сверху сквозь туман трудно разглядеть что-нибудь как следует.
Рэнд одной рукой обнял жену за плечи.
– А ты можешь, да? Она кивнула.
– Я еще не забыла, какого глубокого зеленого цвета склон горы, какая там сочная и свежая зелень! Если бы не проклятие, не тапу, наложенное на него, тут жили бы люди. На острове есть пресная вода и много места, где можно было бы выращивать зерно. Мой отец устроил свой базовый лагерь в юго-западной части острова, у самого подножия Мауна-Пука. Думаю, и для нас лучшего места не найдешь. На твоих картах указаны прибрежные рифы?
– Все, что здесь есть вдоль северного берега, – кивнул Рэнд. – Предательское местечко, прямо жуть берет, как посмотришь на них! Там и стоят тики, которые я должен отыскать?
– Нет. Их можно увидеть, только если подойти с южной стороны. Они не такие громадные, как на островах Пасхи, и тем не менее при одном только взгляде на них становится не по себе. Сразу понятно, что это проклятое место!
– Да уж, иначе не скажешь! – Рэнд обвел взглядом Пулоту. Окутанный прозрачными клубами тумана, остров, казалось, зыбко колебатся в воздухе. Скорее всего он представлял собой жерло потухшего вулкана, и Рэнд вдруг живо представил себе, как тот, выбросив наружу сноп адского пламени, с ревом разверзнется и проглотит проклятую скалу. – Знаешь, описание Додда больше подходит ему, чем твое. Ты говоришь, ту гору называют Мауна-Пука? Странно. На моей карте ее нет.