Большое приключение. Пепел
Шрифт:
А народ, подобно покорным овцам, скидывал с себя все, что имело хоть какую-то ценность.
В мешок летели четвертаки медяков, редкий целостный медяк, какие-то дешевые украшения, но разбойникам все казалось мало. Они начали сдергивать с невест серебряные обручи, щедро раздавая пинки на право и на лево. Порой стервятники потешались над каким-нибудь бедолагой, а тот вопил от ужаса, когда Некромант призывал приведений. Из безголового ребенка и его матери бандиты сделали зомби, чтобы те тащили мешки. Щитоносец нашел это умной идеей, похвалив своего приятеля за находчивость.
В
— Эй, ты! — рявкнул щитоносец.
Повисла тишина, нарушаемая редким, испуганным всхлипом. Красавец оглянулся за спину, посмотрел по сторонам, а потом ткнул себя в грудь.
— Я? — удивился он.
— Да, ты! Тебе особое приглашение нужно, или думаешь, что особенный?
Юноша замер, наверное, тоже испугался. Старая горшечница уже видела такое — кровь к голове прильнет и словно выпадаешь из реальности, все кажется дурным сном. А как отхлынет, так тут уж страх сердечко то и сожмет.
— А, — вдруг улыбнулся парень и протянул воину, закованному в латную бронь, букет из нарциссов, ромашек и вереска. — Вот, всего два четвертака за букет.
Разбойники застыли, а потом дружно засмеялись. Один только щитоносец покраснел лицом и наотмашь ударил по протянутой руке. Латная перчатка должна была переломить запястье, но ничего не произошло. Складывалось такое впечатление, что юноша и вовсе не протягивал букет, так как он уже успел его разделить и начать фасовать по кармашкам.
Латник удивленно переводил взгляд с кулака на пустое место перед собой.
— Слышь, убогий, траву себе можешь оставить, — сквозь смех продавил Эрик. — Монеты только на благотворительность сдай.
Юноша задумался, а потом, наивно улыбнувшись, почесал макушку и пожал плечами:
— Никак не могу. Иначе кушать не на что будет. А кушать всем хочется.
— Юродивый что ли, — протянул Двач. — Эй, Гоби, забери у него кошель и все.
Латник кивнул, скрипнув кожаным подшлемником и протянул руку, поманив при этом пальцами. Словно просил что-то у торгаша. Юноша, вопреки инстинкту самосохранения и законам логики, продолжал складывать цветы.
Гоби, подождав немного, разъярился и ринулся вперед, намереваясь схватить дурочка за грудки, но того не оказалась на месте. Между торговцем и разбойником, несмотря на все ухищрения последнего, сохранялась прежняя дистанция. Щитоносец проморгался и уставился на собственные руки.
— Хей! — воскликнул Некромант. Разбойники тут же обнажили свое оружие и стали озираться по сторонам. Видимо это был сигнал готовности. — Торгаш-то из наших — тернит.
Разбойники переглянулись и заухмылялись, а юноша, сложив цветы, стал завязывать тесемки мешка.
— Так чего мы тогда церемонимся, — с этими словами Гоби вскинул свой тяжелый меч, неожиданно сверкнувший золотым сиянием, и опустил его прямо на шею терниту.
Правда, как и в прошлый раз, шеи там не оказалось, только мешок. Торбе не повезло и вскоре ветер уже разносил по деревне высыпавшиеся цветы. Они танцевали на ветру, немного покачиваясь в такт потокам небесной стихии. Подобная красота казалась чем-то чуждым на пиру стервятников.
— Цветочки, — расстроено протянул Странник. Он сидел на заборе в паре футов от места, где его пытались обезглавить. Качая головой и что-то бубня, торговец загибал пальцы на руке. Закончив, он кивнул и снова улыбнулся. — Господа нехорошие, вы мне должны цельный серебряник.
Гоби, красный лицом от переполнявший его ярости, развел руки в стороны и закричал так громко, что у многих из ушей потекла кровь. Теперь любой, даже захоти он, не смог бы пошевелить и пальцем. Каждый, до кого докатилось эхо рыка оцепенел, потеряв власть над собственным телом. Эрниты оказались во власти силы большей, чем могли выдержать их души.
Вновь в воздухе сверкнула серебрянная молния, а юноша, комично размахивая руками, упал с забора. Он, потирая ушибленный лоб, поднялся с места, а потом сплюнул. На землю упала стальная игла, выпущенная Эриком. Никто не мог поверить своим глазам — цветочник поймал её зубами.
— Злые вы, — бурчал паренек. — Железками кидаетесь…
— Ба — бах! — из мушкета повалил дым.
Юноша упал на спину и раскинул руки в стороны.
— Что за дурак, — процедил Некромант и уже потянулся к своим черепам, чтобы создать очередного зомби, но тут произошло неожиданное.
Пристреленный парень закряхтел, а потом рывком взлетел в воздух и мягко приземлился на ноги. С него слетела развязавшаяся бандана, позволяя пепельного цвета волосам упасть на плечи. По виску цветочника бежала струйка алой крови. Капли, срываясь с прекрасного лица, падали на траву, маленькими брызгами разлетаясь в стороны.
— Снайперский выстрел, да? — задумчиво произнес цветочник. — А вы, господа, еретики значит…
— Да кто ты такой?! — воскликнул Эрик.
— Я? — снова удивился странный лавочник. — Я безобидный торговец цветами. Приятно познакомиться!
В этот самый момент из левого глаза цветочника выпала синяя пленочка и каждый мог свободно рассмотреть разноцветные радужки парня. Левый — темно — карий, почти черный, а правый — ярко — голубой, почти синий.
— Убью! — прорычал латник.
С невозможной скоростью, туманом размазываясь в пространстве, он рванул на парня. Тот стоял неподвижно, опершись на посох. Он словно с жалостью взирал на разбойников.
В небо ударил фонтан крови, уши прорезал отчаянный, смертный стон и на землю упало тело. По песку побежали кровавые змейки. Никто не мог поверить своим глазам — юноша даже не двинулся с места, а латник упал в такой позе, что не оставалось сомнения в том, что он порезал свое же горло, своим же мечом.
— Гоби! — крикнул Двач, но было уже поздно — дух покинул тело щитоносца.
В мире безымянного приключения был закон, соблюдаемый всеми — даже самыми отъявленными мерзавцами. Закон этот весьма прост — смерть забрала, смерть не отдаст.