Большой погром
Шрифт:
В назначенный день мы выступили. Перед этим Айсылу сказала, что ждет ребенка, и для ее родни это стало поводом устроить внеочередной праздник. Поэтому провожали нас весело, и многие воины, выпив хмельного, весь день покачивались в седлах. А вечером мы соединились с отрядом из двух сотен «диких» половцев, которых привел Судимир Кучебич.
Поход начинался хорошо. Шаманы, гадая на костях, на внутренностях животных и по полету птиц, попутно слушали духов и объявили, что удача по — прежнему парит за моими плечами. И только черные клобуки, которые вскоре собирались отделиться, мрачнели все больше. Они не
Нас догнали три всадника, которые мчались одвуконь, и они сообщили, что из Киева пришла скорбная весть о смерти царя Изяслава Мстиславича. Коварные ромеи сумели пробраться в детинец, ворвались в спальню государя и убили его, а при отходе потеряли своего воина. Его опознали — охранник посольства. После чего разгневанный киевский люд, который любил царя, сумел прорваться сквозь оцепление городских стражников, ворвался во двор посольства и убил многих ромеев.
Вот ведь как бывает. Сегодня есть на Руси царь, всемогущий государь, а завтра он уже покойник и его отпевают в Софийском соборе. А все почему? Слово свое нужно держать и не тянуться за выгодами, которые обещают исконные враги. Все равно они обманут, и богатства с собой в могилу не утянешь.
Впрочем, вскоре я позабыл про Изяслава Мстиславича. Пять тысяч всадников под моим знаменем вошли в Крым и начались боевые действия.
Глава 16
Крым. Осень 6659 С. М.З. Х.
Начало осени хорошее время для набега. Крестьяне собрали основной урожай и стягивают его в амбары. Купцы возвращаются из дальних странствий и везут домой деньги или товары, которые можно выгодно перепродать на родине. Мытари собирают оброки и подати. До наступления проливных дождей и настоящих холодов еще есть время, а потому конница не вязнет в грязи и быстро перемещается. Об этом знает каждый степной воин и, конечно же, это известно тем, чьи земли могли подвергнуться разграблению. Оседлые начеку и не расслабляются, а еще наместники императора в крымских городах имели в половецких ордах и русских городах шпионов, которые, конечно же, сообщили, что Вадим Сокол намерен пограбить владения Мануила Комнина. Однако моя конница двигалась настолько стремительно, что мы застали ромеев врасплох.
Сначала под удар попали кочевья «диких» половцев, которых ромеи поселили в северной части полуострова для прикрытия богатых приморских городов. Сил у них было немного, но сопротивление они оказали ожесточенное. По крайней мере, некоторые. «Дикие» половцы из разбитых родов сдаваться не хотели, сражались до последнего, и мне хорошо запомнилась одна из первых схваток…
Разведчики захватили дозорных, допросили их и сообщили, что впереди большой аил «диких», не меньше полутора тысяч человек. Они обосновались на развалинах старого готского городка, и ведут себя спокойно. Договариваться с ними бесполезно. Только время потеряем, и они упредят ромеев. Значит, «диких» необходимо разгромить.
Решение было принято быстро, и я разделил войско на три части. Центр поведу сам, в лоб. Левый фланг возглавил Девлет Кул — Иби. Правый фланг повели вожди берендеев и Юрко Сероштан, там в основном черные клобуки. Расходимся по крымской степи и идем облавой
Подняв вверх правую руку, я указал направление и конница пошла. Заколыхались на ветру знамена и разноцветные ленты под копейными наконечниками. Задрожала под копытами тысяч лошадей земля, вскоре войско перешло на рысь и через полчаса мы оказались невдалеке от аила «диких».
— Хей — хей — хей!!! Ай — яяя!!! У — ууу!!!
Боевые кличи воинов и волчий вой разнеслись по степи. «Дикие» нас заметили и заметались. Мужчины, хватая оружие, кинулись на ветхие стены и земляные валы, а женщины и подростки стали стягиваться к белой юрте вождя, которая находилась на холме в центре поселения.
Пара сотен воинов вправо. Пара сотен влево. Неподалеку пасутся отары «диких» и стада. Пастухи не должны удрать. А основные силы, тысяча всадников, приблизились к стенам и достали луки.
Небо покрылось черными росчерками. Стрелы густо проносились по воздуху, по дуге опускались вниз и поражали защитников. Они были без доспехов и не готовы к битве. Видимо, давно их никто не тревожил, а дозор повязали мои разведчики. И вот закономерный итог. Защитники аила пытались отбиться, но время было упущено. Конные стрелки очень быстро выбили самых смелых противников, а затем на стену полетели веревки с крючьями и наверх взобрались вароги. Они удержали кусок укреплений, а затем при помощи штурмового отряда из молодых батыров пробились к воротам, и конница хлынула внутрь.
В этот момент в бой вступили старики, женщины и дети. Они строили между юртами и развалинами баррикады из хлама, хватали оружие и пытались отбиться. Но бесполезно. На моих глазах три пожилых женщины и два подростка, с палками и камнями в руках, толпой навалились на батыра из рода Капаган, двоюродного брата моей жены по имени Ураг, и смогли повалить его на землю. Однако убить батыра не смогли. Ураг был в кольчуге и со щитом. Поэтому он поднялся и, походя, зарубил тех, кто желал ему смерти, а потом снова бросился в бой.
Особенно ожесточенным сражение стало в самом конце. Остатки защитников, часть из которых успела надеть броню, собрались возле белой юрты. Местный вождь, суровый старик в темном плаще, подбадривал соплеменников и призывал на наши головы гнев богов. Только не услышали они его, и воины бросились в атаку. Рубились страшно, кровь лилась потоками и, потеряв два десятка бойцов, мои степняки отступили. Нести потери не хотелось, и я предложил «диким» сдаться. Может быть, рядовые воины приняли бы это предложение, но вождь оказался упрямцем. Он обматерил меня последними словами, и пришлось отдать приказ лучникам расстрелять последних вражеских бойцов.
На то, чтобы добить защитников, понадобилось пять залпов. Они полегли и все, что принадлежало им, стало нашим.
Главным богатством у степняков считается скотина, и мы захватили почти тысячу овец, два табуна лошадей и косяк маток с лучшими жеребцами. Это главное, а остальное мелочь. Нашли немного монет, пару хороших шуб, собрали оружие и броню, а остальное сожгли. Что нам приглянулось, погрузили на повозки, а пленных, сколько их было, порезали, словно скот. Слишком яростно они сопротивлялись и опьяневшие от крови воины даже красивых девок оставлять не стали, изнасиловали и перебили.